Начну как в сказке: ровно тридцать лет и три года прошло с той поры, как в моей жизни случилось чудо. В 1979-м году в Свердловской опере появился спектакль «Сила судьбы», поставленный тогда ещё молодым и крылатым — и просто живым — Евгением Колобовым.

Надо было знать Свердловск той поры, чтобы оценить грандиозность события. Серый уральский город, обнесённый заводами и «почтовыми ящиками», прочно посаженный на продовольственные талоны с 79-го же года, наглухо закрытый из-за эпидемии «сибирской язвы» (попросту — выброса в атмосферу из военной лаборатории).

Опера Верди стала событием потрясающим. Спектакль, выпестованный педагогом итальянского языка консерватории Маргаритой Дворкиной и дирижером Колобовым, поставленный графически строго, но со всем почтением и пиететом, какого только может желать оперная партитура, стал в театральной среде буквально культовым.

Я была тогда школьницей и постоянно ходила в оперу, маниакально убегая от советской действительности, причем раза по три в сезон – на «Силу судьбы». Там прекрасным было всё: и знаменитая увертюра, помещённая после первой картины и таким образом превратившая её в пролог, и музыкальная редакция миланской постановки, в которой Альваро остаётся жив и молча взывает к богу на фоне умиротворяющего финала с арфой: Pace… Pace… и живой Колобов, которого оркестр оперы боготворил.

Прекрасны были солисты – О.Плетенко, О.Соловьёва, А.Баскин, Н.Иванова, – с редким энтузиазмом поддержавшие маэстро во всем. Интернета тогда не было, и нигде, кроме местных газет, эту великую работу не могли отметить, да вот ещё моя благодарная память сохранила всё до мельчайших деталей.

Поэтому я с волнением ожидала спектакля в опере Гента. Не могу сказать, что была разочарована, хотя всё в этом спектакле звучит по-иному. Театр обратился к первой редакции, прозвучавшей в 1862 году на мировой премьере в Санкт-Петербурге. Оркестровое вступление по материалу сильно уступает гениальной увертюре, написанной позже, которую знают теперь во всем мире. И общий фатальный конец, то есть первая редакция этой совершенно мясницкой истории (Альваро здесь бросается со скалы), тоже не убеждает.

Но в опере главное, всё же, не вопрос сюжета, а задача воплощения её партитуры.

Несмотря на то, что я пришла на предпоследний спектакль, который идёт уже два месяца в Антверпене и Генте, исполнение оставляло желать лучшего. Дирижировал Александр Жоэль, уже ставивший здесь «Дон Карлоса» сезона три назад.

Сыгранность никак не стала сильной стороной спектакля. Оркестр долго собирался с силами и зазвучал минут через двадцать после начала, хор частенько расходился с сопровождением, иногда откровенно звучала фальшь или промашки во вступлениях (у флейты, у тромбонов). Небольшой кусок à capella с распеванием слова «Pieta» ансамблем солистов в сцене молитвы, прерывающей хор «Viva la guerra!», был мучительно занижен всеми (особенно баритоном в роли Карлоса) почти на четверть тона, и последующий каданс оркестра просто ударил в ухо.

Солисты были очень неравнозначны. Самым лучшим исполнителем оказался бас Кристоф Фишессер в роли Отца-настоятеля, вслед за ним я отметила бы Эрика Фентона, певшего Альваро. Эту роль постоянно пел Михаил Агафонов, но я попала на спектакль с Фентоном, и нисколько не пожалела. Ария «О, ты к небесным ангелам рано умчалась чистой» прозвучала точно, прочувствованно, и спето это было очень благородным звуком. Оркестровое вступление к этой картине с солирующим кларнетом словно относит нас к лучшим мелодиям Беллини, и «золотое сечение» оперы в спектакле пришлось именно на это место.

Катерине Нагльштад в роли Леоноры удивила странной натугой, неуместным надрывом и ясно слышимым «песком» в верхних регистрах. Певица явно с трудом вытягивала звуковысотность, при том, что всю партию пела страстно и неравнодушно. Но страсть эта не была поддержана главным: безупречностью вокала. Как всегда хорошо провел небольшую роль фра Мелитоне Йозеф Вагнер – этот певец всегда обращает на себя внимание в любых постановках сценичностью, стабильностью и хорошим тембром.

Владимир Стоянов в роли Карлоса, как я уже сказала, при хороших природных данных часто просто фальшивил. Его первый дуэт с тенором «Аmici!», словно предсказывающий будущий дуэт Родриго и инфанта в «Дон Карлосе», прозвучал неинтересно.

Прециозиллу пела меццо Виктория Визин. Насколько в первой части спектакля со сценой гадания солдатам и с хором «Да здравствует война» она была выразительна – настолько же явно она провалила во второй части оперы знаменитый «Rataplan». Уж на что это выигрышное место для меццо, – энергичная мелодия, военный барабан, – но певица словно склеила голосом все фразы в одну, вытянув какую-то невнятную всеобъемлющую лигу, охватывающую целый куплет, смазала и ритм, и мотив, и слова. Всё было спето вполголоса на одном скользком glissando. А если уточнить, что при этом она по воле режиссёра корчилась в какой-то наркотической ломке, то одно из ударных мест оперы было просто зарезано.

Если говорить о режиссуре спектакля в целом, то вся постановка Михаэля Талхаймера укладывается в одно простое слово: темнота. Все призваны стоять в темноте и как можно меньше двигаться. Черное всё и везде, сцена – чёрная, бутафория – чёрная (стулья, больше ничего), костюмы – чёрные, чёрные, чёрные. Альваро является на сцену в грязной штормовке с наглухо опущенным капюшоном и выглядит как какой-то оленевод из тундры, до того нелеп его наряд. Может, он так одевался специально, чтобы не привлечь ничьего внимания, ведь всё же затевался побег с невестой из отчего дома, но достиг он совершенно обратного эффекта. Почему-то, явившись, он долго обнимает служанку Леоноры, видимо, в благодарность за пособничество, – но Леонора-то в это время поёт свои «io t’amo», обращаясь к Альваро!

В белом платье разрешено быть Леоноре и в белой же майке-алкоголичке под распахнутой рубахой проводит всю свою многолетнюю мстительную акцию её брат Карлос. На этом белом эффектнее смотрятся кровавые пятна. За сценой припрятан таз с клюквенной кровью, в котором щедро вымазываются все, кто только может. Из всей режиссуры не приходится сомневаться лишь в нескольких моментах. Первое: на войну хор отправляется со стульями. Второе: сила судьбы в том, что никто ни к кому не приближается.

Даже маркитантка Прециозилла «страшно далека от народа». Она появляется, вся в черном, только на просцениуме, ни к кому не подходя даже в дуэтах и ансамблях, и по манере поведения кажется случайно залетевшей в «Силу судьбы» Ульрикой или Азученой из других опер Верди.

Так же и Альваро даже не думает подойти к своей найденной через много лет возлюбленной. Они поют свои восторги метрах в четырех друг от друга, и это последнее расстояние они даже не собираются преодолеть. Нашлись, и ладно.

Зато необъяснимую жизнеспособность проявляет убитый маркиз Ди Калатрава (эту небольшую роль очень неплохо исполнил бас Жако Хойпен). Он остаётся лежать на сцене в крови, и когда наступает другая картина, «Таверна», приходится ему самому ожить, встать и удалиться при всём честном народе. При этом никто его не замечает кроме съёжившейся Леоноры. Всё-таки призрак отца.

Хор в смешанном составе вповалку лежит на сцене всю вторую половину спектакля. Сцена ли это соблазнения молодых рекрутов, военный ли это лагерь, битва дуэлянтов ли у хижины отшельника (!) в горах – хор, не шевелясь, лежит всюду и везде.

Сравнивая постановку европейской оперы с постановкой российского оперного театра тридцатитрёхлетней давности, я вновь ставлю на первое место «Силу судьбы» Колобова. Конечно, мои воспоминания о том давнем спектакле окрашены нежными чувствами о временах, когда и «трава была зеленее». Но дело не только в юности и влюблённости в оперу. Вся партитура была прочитана и выстроена Колобовым по нарастающей, это действительно была развернутая титаническая картина злой судьбы, фатума роковых случайностей, наслаивающихся друг на друга в мучительном crescendo, и музыкально это было выстроено им фантастически захватывающе. Весь спектакль взмывал ввысь по одной мощной линии, музыка устремлялась вверх как собор.

В спектакле Гента получился просто ряд разрозненных эпизодов, условно соединенных сюжетом, тогда так у Колобова самим сюжетом была Музыка.

Фото: Vlaamse Opera / Annemie Augustijns

Рекомендуем

• Опера на CD в интернет-магазине OZON.ru