Никто не сможет отрицать, что вечер 15 августа 2013 года останется в истории Арены и даже в истории оперы. 2013 год – юбилейный. Фестиваль в Арена ди Верона празднует столетие. Два композитора, без произведений которых оперные театры не могли бы вести полноценное существование, Рихард Вагнер и Джузеппе Верди, празднуют два века со дня рождения.

Арена ди Верона диктует свои законы – включить в его программу оперы Вагнера было бы равносильно самоубийству, экономическому краху. Публика бы не пошла – до сих пор можно услышать рассказы о «Лоэнгрине» в Арене, на который явились триста человек. Арена же способна вместить пятнадцать тысяч… Так что решили ограничиться гала-концертом, привлечь крупные артистические силы – в их числе Пласидо Доминго и Дэниэл Хардинг. Концерт был назначен на особый день, праздник, день Успения Богородицы, по-итальянски Ferragosto. И вот в десять вечера, под уже сияющими звездами, столь ожидаемый праздник музыки стартовал.

Программа концерта была весьма серьезной: наряду со сверхпопулярными страницами, чуть ли ни шлягерами типа «Va pensiero» из «Набукко» и «O Signore dal tetto natio» из «Ломбардцев» или увертюрой к опере «Сила судьбы» и «Заклинанием огня» из «Валькирии» в ней стояли вещи гораздо менее известные, к примеру, финал «Гибели богов» и крупные куски из «Симона Бокканегры», оперы, очень любимой самим Верди, но им самим же сравниваемой с «хромоногим столом».

Открыть гала-концерт увертюрой к «Силе судьбы» было, несомненно, удачной идеей. В этом популярнейшем «лоскутном» куске есть где себя показать и дирижеру, и оркестру. Именно так и произошло: Дэниэл Хардинг дирижировал с большой элегантностью и чувством стиля, и оркестр в его руках оказался способен на самую широкую гамму оттенков. Недаром гала-концерт носил название «Доминго-Хардинг»: английский дирижер внес самый решительный вклад в то, что 15 августа древние ступени амфитеатра стали свидетелями большого, очень большого музицирования! Хардинг добился от веронского оркестра, практически не имеющего опыта исполнения вагнеровских и вообще немецких партитур, безупречной слитности, красивого и полнокровного звучания всех групп, удивительного богатства красок. Хардинг как бы не сделал разницы между Вагнером и Верди, слушателя погрузили в волнующую пучину музыки, от подобного подхода оба композитора только выиграли!

На взгляд автора, ошибку совершили те, кто составлял программу концерта. Люди, без всякого сомнения, знающие театр и специфику самого популярного театра под открытым небом, не в полной мере учли последнюю. Так, после увертюры к «Силе судьбы» на сцену вышли Виолета Урмана и Сюзанна Бранкини, исполнившие соответственно арии Эболи и Елизаветы из «Дона Карлоса». Изумительная опера, к которой лично автор издавна питает глубокое пристрастие, все же не входит в «большой репертуар» Арены, состоящий из менее чем десятка названий. Ария Эболи пользуется большой популярностью, но ария Елизаветы (из заключительного действия) решительно не принадлежит к числу вещей, которые производят впечатление, вырванные из контекста спектакля. Кроме того, обе вещи наделены такой драматической силой, что не следовало ставить их одну за другой.

Виолета Урмана велика во всем, физически и вокально. В концерте ей достались ария Эболи (Верди), монолог Зиглинды из «Валькирии» и Смерть Изольды (Вагнер). Вердиевское вокальное письмо, по моему мнению, подходит латышской певице менее, нежели стихия немецкого коллеги-соперника. В арии Эболи большой голос певицы звучал слишком рыхло, производил впечатление не полностью сфокусированного, и уж совсем неудачными были две высокие ноты, натужные и жесткие. В «Liebestod» Изольды и «Der Manner Sippe» Зиглинды Урмана подарила моменты высокого наслаждения, хотя и здесь ощущались трудности в верхнем регистре и порой «пропадали» красивые mezza voce.

Сюзанна Бранкини наделена столь же крупным, сколь и пока неуправляемым голосом, совсем не отличающимся красотой тембра. Ее пение слишком часто форсированное, верхние ноты порой просто невыносимы, а погрешности в интонации для певицы – самое обычное дело. Очень жаль, потому что Бранкини интересна и внушительна на сцене и в высшей степени способна передать драматический смысл таких партий, как Елизавета или Аида.

В женской части состава Гала-концерта своего рода победительницей оказалась Эвелин Херлитциус, маленькая женщина и большая певица. Херлитциус спела молитву Елизаветы из «Тангейзера» и длинный и трудный финал «Гибели богов», подтвердив свою славу исключительной вагнеровской певицы, хотя для последнего фрагмента ее голос казался недостаточно масштабным. Но что нам до объема голоса, если Херлитциус наполнила каждую ноту таким глубоким смыслом и такой пылающей страстностью, что огромная аудитория под открытым небом, казалось, замерла, внимая певице.

О теноре Франческо Мели можно говорить лишь в превосходной степени; это артист, достигший ныне прекрасной зрелости, каждая встреча с которым гарантирует наслаждение вокальным и музыкальным искусством. Ювелирно отделанная ария Макдуффа («Макбет») и наполненная благородным пафосом ария Габриэле («Симон Бокканегра») явили все неоспоримые достоинства Мели: красивый тембр, мягкое звукоизвлечение, высокую музыкальность и утонченную фразировку. Очень достойно выглядел украинский бас Виталий Ковалев с его глубоким и бархатным голосом, элегантной манерой и способностью проникать в смысл исполняемого произведения. Истинное волнение вызвали как интерпретация «Заклинания огня» из «Валькирии», так и участие во фрагментах из «Симона Бокканегры» (Фиеско).

Разговор о Пласидо Доминго оставлен на «потом», как если бы речь шла о редком и заранее предвкушаемом десерте. Десерт этот, однако, имеет слегка горьковатый привкус. То, что можно написать о Доминго, скорее всего, уже написано. Изумительный артист, наделенный сбивающей с ног харизмой, влюбленный в жизнь и в музыку, все еще не сдается, с течением времени меняет свой репертуар, ныне выступает в баритоновых партиях. Истинный лев оперной сцены. Изумительной проникновенностью было отмечено исполнение «Nur eine Waffe taugt» из «Парсифаля», а во второй части гала-концерта Доминго отличным образом спел «Wintersturme» Зигмунда из «Валькирии», и его голос звучал звонко, свежо и страстно.

После Парсифаля Доминго решительно сменил амплуа и перевоплотился в Симона Бокканегру, роль, написанную для баритона. Перед публикой, как живой возник генуэзский дож, какая глубина проникновения в характер персонажа, какая артистическая отдача, какая верность акцентов!

Но меломанам и критикам не пристало изображать страуса, прячущего голову в песок – Доминго ныне выступает в ролях Риголетто и Симона, но это не делает его баритоном. Теноровая природа его голоса очевидна. Как очевидно и то, что лев все еще способен нанести пару крепких ударов своей грозной лапой. Как ясно и то, что порой его голос можно сравнить с куском деликатной рисовой бумаги... Доминго не сумел вовремя уйти; впрочем, этой способностью (скорее, доблестью) наделены немногие.

Отдельный маленький абзац хочется посвятить хору Арена ди Верона. О нем всегда пишут в превосходных тонах, но в описываемый вечер артисты, пожалуй, превзошли самих себя, дав урок поразительного мастерства, неотделимого от любви к музыке и собственной, в сущности, не слишком благодарной профессии. Прославленные страницы из «Набукко», «Ломбардцев» и «Макбета» попросту заворожили ухо музыкальностью, безупречной кантиленой, тонкостью нюансов и мощью звучания (хормейстер Армандо Тассо).

Крайне длинный концерт закончился десятиминутной овацией и симпатичным неожиданным «гэгом»: Доминго занял место Хардинга за пультом, тот в свою очередь «согнал» с законного места первую скрипку, который удовольствовался местом, по праву принадлежащим первому контрабасу. Хор Арены, как всегда великолепно, спел популярный фрагмент из «Трубадура», «Vedi le fosche notturne spoglie» из 1-й картины 2-го действия, а слушатели получили вдохновляющий и симпатичный музыкальный подарок!

Прекрасный и единственный в своем роде вечер, несомненно! Однако программа была слишком обширна. Только первое отделение длилось полтора часа, многие демонстрировали усталость, не говоря уже о холодном ветре, который внезапно задул, заставив зрителей поеживаться в креслах под открытым небом. Ощущение нетерпения возросло еще больше, когда приступили к исполнению фрагментов из «Симона Бокканегры». Отдельные номера были слишком трудны для восприятия широкой публики, что традиционно заполняет Арену, а популярной музыки, в том числе вагнеровской, не хватало. Почему обошлись без «Полета валькирий», «Путешествия Зигфрида по Рейну» или Похоронного марша? Что ж, ныне Гала уже отошел в область исторических событий и прекрасных воспоминаний, и некоторое отсутствие чувства меры можно вполне простить.

На фото: Арена ди Верона

Рекомендуем

• Опера на CD в интернет-магазине OZON.ru