Энтони Фрейд: «Чем тяжелее время, тем важнее искусство»

Сергей Элькин

Оперный обозреватель

15 сентября 2014

5405

Эксклюзивное интервью с генеральным директором Лирик-оперы Чикаго

5 февраля 1954 года оперой Моцарта “Дон Жуан” в Чикаго открылся новый оперный театр. Свое название труппа позаимствовала у итальянцев: “Il teatro lirico”. В составе исполнителей значились лучшие голоса Европы и США: Никола Росси-Лемени (Дон Жуан), Элеонор Стибер (Донна Анна), Джон Браунли (Лепорелло). За дирижерским пультом стоял американский дирижер итальянского происхождения Никола Решиньо.

Спустя шестьдесят лет в театре готовится новая постановка бессмертного моцартовского шедевра. Репетиции проводит художественный руководитель чикагского театра “Гудман” Роберт Фоллс. Нас ждет великолепный состав исполнителей во главе с Мариушем Квеченем (Дон Жуан) и Мариной Ребекой (Донна Анна). Дирижер – сэр Эндрю Дэвис. Премьера назначена на 27 сентября.

Энтони Фрейд: «Чем тяжелее время, тем важнее искусство»

Генеральный директор Лирик-оперы Энтони Фрейд. Фото – Стив Леонард

О юбилейном сезоне, первых шестидесяти годах жизни одного из лучших оперных театров мира и о том, есть ли у оперы будущее, - в эксклюзивном интервью генерального директора Лирик-оперы Энтони Фрейда. С ним беседовал наш автор Сергей Элькин.

С.Э. Что вы ожидаете от “Дон Жуана” Роберта Фоллса?

Э.Ф. Когда я возглавил театр, контракты с Мариушем Квеченем и Мариной Ребекой были подписаны. Я был тем человеком, кто как раз пригласил Роберта Фоллса. Мы неоднократно обсуждали с ним концепцию будущего спектакля, я видел дизайн постановки. Мне кажется, спектакль получается очень живым, современным и интересным.

Хорошая идея - приглашать режиссеров чикагских театров. Я помню замечательный “Макбет” в постановке художественного руководителя Чикагского шекспировского театра Барбары Гейнс...

Для меня опера – это слияние музыки и театра. Поэтому я приглашаю для постановок режиссеров из мира драматического театра. Так было в прежние годы в театрах, где я работал, и так сейчас происходит в Лирик-опере. В прошлом сезоне у нас работали замечательные американские режиссеры Арин Арбус (“Травиата”), Роб Эшфорд (“Севильский цирюльник”), английский режиссер Джон Кейрд (“Парсифаль”). В будущих сезонах эта традиция продолжится.

В юбилейном сезоне Лирик-опера представляет десять опер. В репертуар включены восемь: кроме новой постановки “Дон Жуана”, это “Каприччио” Р.Штрауса (постановка Метрополитен-оперы), “Трубадур” Верди (совместная постановка Лирик-оперы, Метрополитен-оперы и Оперы Сан-Франциско), “Порги и Бесс” Гершвина (постановка Вашингтонской национальной оперы), “Анна Болейн” Доницетти (совместная постановка Лирик-оперы и Оперы Миннесоты), “Тоска” Пуччини (новая постановка совместно с Хьюстонской оперой), “Тангейзер” Вагнера (новая для Чикаго постановка принадлежит Ковент-Гардену), “Пассажирка” Вайнберга (премьера Лирик-оперы, оригинальная постановка Музыкального фестиваля в Брегенце). После основного сезона Лирик-опера покажет новую мариачи-оперу “Прошлое не закончено” (“El Pasado Nunca Se Termina”) - вторую испаноязычную оперу в истории театра. Юбилейный сезон закроется мюзиклом Р.Роджерса и О.Хаммерстайна “Карусель”.

“Пассажирка” — триумф человеческого духа

Будущий сезон выглядит более или менее предсказуемым за исключением одной оперы – “Пассажирка” Мечислава (Моисея) Вайнберга. Хотелось поговорить с вами о ней более подробно. Почему вы решили показать “Пассажирку” чикагскому зрителю?

О “Пассажирке” я узнал от режиссера Дэвида Паунтни, с которым мы долгие годы сотрудничаем. Он рассказал, как обнаружил эту оперу и как собирался поставить ее в 2010 году в Брегенце. В то время он был интендантом оперного фестиваля в этом австрийском городе. Там, в Брегенце, я впервые увидел “Пассажирку”. Спектакль поразил меня музыкой, темой, содержанием... Он получился настолько замечательным, что мне захотелось показать его американскому зрителю. Лирик-опера показывает оригинальную постановку, но с другими исполнителями. Герои оперы говорят на восьми языках: русском, польском, немецком, французском, греческом, идиш, чешском, английском. Мы оставляем многоязычие, которое было на премьере в Брегенце. Большинство хоровых сцен исполняется на русском языке. Премьера оперы состоялась спустя сорок два года после ее создания. “Пассажирка” - первая опера Вайнберга. Написана по заказу Большого театра, но была запрещена и не исполнялась при жизни композитора. Пресекалась каждая попытка исполнить оперу не только в СССР, но и в странах Восточной Европы. Сейчас Вайнберг известен как один из самых значительных композиторов второй половины XX века, живших в бывшем Советском Союзе, но, мне кажется, его музыка до сих пор не получила должного признания в мире. Вайнберг был близким другом Шостаковича.

...и находился под его большим влиянием. Шостакович высоко отзывался о “Пассажирке”.

Я бы сказал, влияние было двусторонним. Шостакович тоже следил за творчеством Вайнберга и многое перенял у него. Осталось огромное музыкальное наследие Вайнберга: симфонии, оратории, оперы, камерные произведения.

Можно ли сказать, что ваш интерес к этой опере связан с личными мотивами, а именно с биографией ваших родителей – венгерских евреев, чудом спасшихся от нацистских лагерей смерти?

Мой отец уехал из Венгрии в 1939 году и как беженец попал в Англию. Моей маме повезло меньше. Ее арестовали и этапировали в Аушвиц в 1944 году. Чудом избежав смерти, она – тоже как беженка - попала в Англию в 1947 году. Они встретились в Лондоне в начале пятидесятых... Я бы не хотел преувеличивать мои личные мотивы при выборе “Пассажирки”. Мое прошлое связано с послевоенной Европой.

Энтони Фрейд не говорит на венгерском языке. Виноваты родители. Они ничего не делали для того, чтобы сын сохранил родной язык, и никогда не говорили при нем по-венгерски. Его мама рассказывала ему об ужасах Аушвица. Папа говорил о своем детстве в Венгрии, о том, как ему удалось бежать из страны и поселиться в Англии, вспоминал историю своего брата. Дядя Энтони Фрейда писал стихи, учился в Сорбонне. Когда Францию оккупировали нацисты, присоединился к Движению сопротивления. Его схватили, депортировали в Аушвиц, и там он погиб. Практически все родные с материнской и отцовской линий были уничтожены во время войны. Тем не менее для Фрейда важна не тема, а то, как она выражена в произведении искусства.

Я инстинктивно настроен критично по отношению к сочинениям, созданным под влиянием военной темы. Многие из них сентиментальны, мелодраматичны, недостаточно глубоки. Опера Вайнберга “Пассажирка” выглядит одним из немногих исключений из этого списка. Тема раскрыта умным мастером. Раскрыта жестко, трезво, без всяких сантиментов. В первом акте оперы главным персонажем является бывший офицер СС Лиза, но затем в центр повествования выходит бывшая заключенная Марта. Мы так никогда и не узнаем, выжила ли Марта в действительности в Аушвице или это плод воспаленного воображения Лизы. Нет ответа на этот вопрос, но это и не важно. “Пассажирка” - триумф человеческого духа. Последняя сцена оперы – потрясающий по лиризму плач Марты (в финале она появляется в современной одежде): “Никогда не забудем друзей, погибших в Аушвице”. Для меня это - прекрасный и неожиданный финал сложного, глубокого произведения... Будучи генеральным директором Гранд-оперы Хьюстона, я включил “Пассажирку” в репертуар театра на сезон 2013-14 годов. Американская премьера прошла в Хьюстоне в январе 2014 года. В июле оперу услышали на фестивале в Линкольн-центре в Нью-Йорке. Опера получила хорошие рецензии и в Хьюстоне, и в Нью-Йорке. Надеюсь, премьера в Чикаго станет такой же успешной. В серии “Опера без границ” (“Lyric Unlimited”) мы проведем ряд мероприятий, посвященных “Пассажирке”. Планируется даже специальный симпозиум под эгидой Chicago Humanities Festival. Надеюсь, все эти мероприятия привлекут внимание общественности к замечательной опере.

“Занимаюсь любимым делом”

Пятидесятишестилетний Энтони Фрейд родился и вырос в Уимблдоне - юго-западном пригороде Лондона. “После всех ужасов войны мне повезло – у меня было счастливое детство.” С четырех лет Энтони посещал оперные спектакли, с двенадцати - не пропускал ни одного, в четырнадцать четко знал, что хочет руководить оперной компанией.

Моя юность пришлась на начало семидесятых - “золотая эпоха” в культурной жизни Лондона. Будучи подростком, я открыл в себе страсть к опере, театру, танцу, музыке.

Я понимаю, когда подростки хотят быть актерами или режиссерами. Согласитесь, желание руководить оперной компанией несколько необычно?

Пожалуй, но мне оно казалось вполне естественным. Я никогда не хотел выступать на сцене. Может быть, потому, что не хотел быть на вторых ролях. Я не певец и не актер. За сорок пять минут – один час, что я добирался из Уимблдона до театров и оперы Лондона, я планировал сезоны, составлял списки певцов… Я - один из немногих счастливцев, кто может сказать, что его мечты осуществились. Занимаюсь любимым делом. При этом я с удовольствием учился юриспруденции, получил диплом адвоката. Правда, без особого чувства влюбленности, как многие из моих коллег.

В 1978 году Энтони Фрейд с отличием окончил юридический факультет Королевского колледжа в Лондоне. “Я выбрал это учебное заведение потому, что оно располагалось между театром Сэдлерс Уэллс и Национальным театром”, - смеется Фрейд. Шутки шутками, но через год после окончания колледжа Фрейд ушел... в театр. Профессиональную карьеру менеджера он начал именно в Сэдлерс Уэллс. Фрейд проработал там с 1980 по 1984 годы. В театре проходили гастроли балетных и танцевальных трупп, оперные спектакли. Среди артистов, с которыми подписывал контракты Фрейд, были Марсель Марсо и Пина Бауш.

Моей первой оперной компанией стала Национальная опера Уэльса. Я начал работать там в 1984 году под началом тогдашнего директора театра сэра Брайана Макмастера. В 1991 году он оставил оперу и в течение пятнадцати лет работал директором Эдинбургского театрального фестиваля. Брайан научил меня многому в плане управления оперной компанией. После нескольких лет работы я стал директором отдела по работе с артистами, занимался планированием оперных сезонов. В 1992 году я ушел из Национальной оперы и переехал в Голландию, где в течение трех лет работал исполнительным продюсером фирмы Philips Classics (подразделение на тот момент крупнейшей в мире звукозаписывающей фирмы PolyGram в Амстердаме – прим. автора), сотрудничал с выдающимися музыкантами Бернардом Хайтинком, Джесси Норман, сэром Джоном Гардинером, сэром Невиллом Марринером и другими. Это был для меня замечательный опыт! В 1994 году место генерального директора Национальной оперы Уэльса оказалось вакантным, я выиграл конкурс и вернулся в Кардифф. В августе исполнилось двадцать лет моей работы в качестве генерального директора.

Фрейд находился на посту генерального директора Национальной оперы Уэльса одиннадцать лет: с 1994 по 2005 годы. За это время в театре было осуществлено более ста двадцати постановок. Национальная опера получила в Великобритании больше наград, чем любая другая оперная компания страны.

Что заставило вас переехать из Кардиффа в Хьюстон и возглавить Гранд-оперу?

Я всегда с удовольствием посещал США – как по делам, так и в отпуск - и давно хотел переехать. Когда мне поступило предложение из театра, я подумал, что это может быть интересно. Я потратил неделю на интервью, переговоры, завтраки, обеды, ужины...

Даже техасская жара вас не отпугнула?

Я хотел переехать в Америку, потому что в сравнении с Англией это абсолютно другая страна. Невозможно представить себе города, менее похожего на европейский, чем Хьюстон. Когда вы летите на новое место пять тысяч миль, вы не ожидаете найти там повторения того, что оставили, верно? Вы приезжаете на новое место потому, что хотите узнать новый мир. Это казалось фантастикой - переехать на другой континент, в другую страну и в городе XXI века руководить оперной компанией.

С 2006 по 2011 годы Энтони Фрейд - генеральный директор Гранд-оперы Хьюстона. Он заменил на этом посту легендарного Дэвида Гокли, который после тридцати трех лет работы в Хьюстоне неожиданно возглавил оперу Сан-Франциско. Фрейд принес в театр готовый бизнес-план и стал постепенно, шаг за шагом, внедрять его в жизнь. В результате последние три сезона при нем Гранд-опера продавала почти девяносто процентов билетов и каждый год заканчивала с небольшой, но прибылью. В эти годы состоялись мировые премьеры опер Джейка Хегги “Три декабря” и Андре Превина “Краткое столкновение”, ставились произведения Бриттена, систематически включались в репертуар немецкоязычные оперы, прошли новые постановки шедевров XIX века и серия новых опер под общим заголовком “Песня Хьюстона”.

С 1995 по 2005 годы Фрейд возглавлял жюри международного конкурса Би-Би-Си Cardiff Singer of the World Competition, с 2002 по 2005 годы был руководителем оперной ассоциации “Опера в Европе” (первый человек, который возглавлял европейскую оперную ассоциацию и продолжает возглавлять американскую). За годы его руководства членами ассоциации стали пятьдесят оперных театров из более чем тридцати стран Европы. В 2006 году Энтони Фрейд стал Офицером ордена Британской империи.

Мне нравилось жить в Хьюстоне. Я там работал пять с половиной лет, и у меня не было ни малейшего намерения менять место работы. Не было до тех пор, пока меня не пригласили в Чикаго. Я не смог отказаться от заманчивого предложения возглавить Лирик-оперу. Я был утвержден в должности в апреле 2011 года, а к своим новым обязанностям приступил в день открытия пятьдесят седьмого сезона 1 октября 2011 года.

Фрейд - четвертый генеральный директор Лирик-оперы за ее шестидесятилетнюю историю и первый человек, пришедший в компанию извне. Напомню, оперный театр в Чикаго создан усилиями Кэрол Фокс. Она руководила Лирик-оперой с 1954 по 1980 годы. С 1981 по 1997 годы генеральным директором была работавшая при Фокс Ардис Крайник, с 1997 по 2011 годы театр возглавлял Уильям Мэйсон.

“Я стараюсь культивировать чувство театра-дома”

В чем сходства и в чем различия Гранд-оперы Хьюстона и Лирик-оперы Чикаго?

Лирик-опера гораздо больше, она - вторая оперная компания в США после Метрополитен-оперы. Годовой бюджет Гранд-оперы – примерно двадцать два миллиона долларов, бюджет Лирик-оперы на будущий год - семьдесят четыре миллиона. Обе компании объединяет то, что они - настоящие оперные театры, демонстрирующие целостность и осмысленность в подходе ко всем оперным проблемам. То же самое можно сказать про Национальную оперу Уэльса. Большая редкость в оперном мире – иметь театр-семью. Я горжусь тем, что оказался связанным именно с такими театрами. Я стараюсь культивировать чувство театра-дома. Многие артисты, приезжающие в Лирик-оперу, чувствуют разницу уже через несколько дней. Я прохожу за сцену оперных театров мира, и все они выглядят одинаковыми. Обычные оперные “машины”. Возвращаясь в Лирик-оперу, я чувствую себя частью большой оперной семьи. Мне это нравится. Мне кажется, чувство сопричастности к театру переносится на творчество.

Я могу подтвердить, что артисты, выступающие в Лирик-опере, всегда с восторгом отзываются о театре...

Если артисты приходят в театр с удовольствием, если их радушно встречают, если их проблемы решаются, значит, они с большей отдачей будут репетировать и играть в спектаклях. Чем лучше настроение артиста, тем выше качество исполнения и результат. Мы находимся в театре для того, чтобы артистам было максимально комфортно работать.

Вы руководите Лирик-оперой почти три года. Я понимаю, что подводить итоги еще рано, но, как вы полагаете, что удалось сделать за это время?

Мне кажется, за три года многое изменилось в репертуаре и взаимодействии театра и города, появились новые образовательные программы. С 2012 года действует новая серия “Опера без границ”, намного увеличилось количество новых постановок, изменился стиль маркетинга... Сейчас мы находимся в периоде перемен: социальных, экономических, политических, культурных, технологических. Если Лирик-опера хочет процветать, мы не можем жить в герметически запечатанном сосуде, смотря внутрь. Мы должны понимать общество, в котором живем, и найти способ связи с ним. Мы воспринимаем себя как культурную организацию, предоставляющую услуги населению. Мы предоставляем или пытаемся предоставить наиболее широкий и глубокий “культурный сервис” как можно большему числу людей. К счастью, мы по-прежнему имеем большое количество держателей абонементов. Их больше двадцати пяти тысяч – лучший показатель в США среди всех оперных компаний. А через серию “Опера без границ” мы обращаемся к сотням тысяч людей. Одно из основных направлений нашей работы состоит в определении того, как мы понимаем нашу аудиторию. Мы зависимы от нее, мы бы не выжили без нее. Я очень признателен зрителям за доверие и поддержку. Но мы должны думать, кого мы имеем в виду, говоря об аудитории. Это понятие шире, чем просто люди, покупающие билеты на спектакли.

“Аудитория должна доверять оперному театру”

Вам не кажется, что оперная аудитория не только в Лирик-опере, но и во всем мире достаточно консервативна? Она предпочитает слушать Верди и Пуччини вместо Гласса или Адамса.

Таков наш мир. Краеугольным камнем оперного театра остаются музыкальные шедевры XIX века. Но, я считаю, мы обязаны предоставлять зрителям не только произведения, которые они знают и любят, но и расширять их горизонты, знакомя с новыми сочинениями. В этом – одна из причин, почему я включил “Пассажирку” в репертуар нового сезона. Большинство нашей аудитории не только не видели этого спектакля, но и ничего не слышали об этой опере. Именно поэтому я считаю важным открыть ее зрителям.

Иными словами, аудитория должна следовать за оперным театром?

Аудитория должна доверять оперному театру. Утопия – когда зрители больше принимают новое произведение, чем то, которое они знают наизусть. Так не бывает. Но если аудитория доверяет театру, она пойдет на неизвестное произведение, открывая для себя новое имя. Это улучшает “культурный сервис”, который мы предоставляем нашей аудитории, и тем самым укрепляет основы нашего театра. В 2015 году мы представим новое сочинение молодого композитора. По заказу нашего театра над созданием клезмер-оперы* “Недвижимость” работает польский композитор Влад Мархулец. В основе оперы – графический роман израильского художника и писателя Руту Модан. Действие оперы происходит в Чикаго. Главные герои оперы - бабушка и ее внучка. Внучка приезжает в Польшу, где родилась и выросла бабушка. Когда страну оккупировали нацисты, бабушка вынуждена была бежать. Внучка интересуется жизнью бабушки на родине и обстоятельствами ее отъезда... Это не прямая история о Холокосте, а, скорее, о связи поколений. Разнообразие репертуара – необходимое условие оперного театра.

Когда-то Лирик-оперу называли Ла Скала Запада, чикагские любители оперного искусства слышали самых прославленных певцов мира. Однако, мне кажется, излишняя концентрация на шедеврах итальянской оперы приводит к игнорированию других опер. Мало исполняются французские оперы, с 2001 года – только две русские оперы: “Евгений Онегин” и “Борис Годунов”...

Вы говорите о первом десятилетии XXI века. Но посмотрите на репертуар Лирик-оперы двадцать-тридцать лет назад. Там как раз есть большое разнообразие. В Лирик-опере существовала традиция исполнения новых опер. Многолетний художественный руководитель театра Бруно Бартолетти был чемпионом по постановкам редко исполняемых опер. В Лирик-опере шли “Воццек” и “Леди Макбет Мценского уезда”. Мне хочется развивать эту традицию.

Замечательно! Совсем скоро мы увидим нового “Дон Жуана”. Сколько раз вы будете возобновлять эту постановку?

Сейчас невозможно ответить на этот вопрос. Это зависит от многих факторов: насколько успешной она будет, насколько финансово будет выгодно ее возобновлять... Если мы говорим о шедеврах мировой оперы, каждая крупная оперная компания обязана думать о них в контексте сегодняшнего времени. А сегодня мир не такой, каким был даже десять лет назад. По экономическим причинам мы всегда возобновляем пользующиеся популярностью постановки. Мы всегда будем ставить “Богему”, “Мадам Баттерфляй” и “Травиату”, но в разных постановках. В прошлом сезоне мы показали новые постановки “Травиаты” и “Мадам Баттерфляй”, их тепло встретили зрители.

Как вы относитесь к современным трактовкам классических опер?

Я не делаю различий между традиционной и авангардной постановками. Кому-то постановка может показаться слишком традиционной, а для кого-то она будет недостаточно авангардной. Все очень субъективно. Мне нравятся ХОРОШИЕ постановки. Есть примеры фантастических традиционных и модерновых постановок, с другой стороны – есть плохие примеры и того, и другого. Театру важно предложить аудитории “слоеный пирог”, дать ей возможность попробовать его. Он должен быть хорошо, равномерно приготовлен, и тогда аудитория получит выбор пойти в разных направлениях.

Каков ваш принцип выбора опер для постановки в театре?

Репертуар оперного театра – комплексный процесс, который включает в себя комбинацию субъективного энтузиазма и объективной ответственности. Я работаю в связке с музыкальным руководителем театра сэром Эндрю Дэвисом и консультантом по творческим вопросам Рене Флеминг. В театре вполне сознательно отсутствует должность художественного руководителя. Художественными вопросами мы занимаемся совместно с сэром Эндрю и Рене. Программирование оперного сезона строится на более сложных материях, чем мое личное желание. Лирик-опера существует шестьдесят лет, и мне бы хотелось, чтобы она существовала еще шестьсот. Чтобы продолжать нашу историю, мы должны думать на длительный срок вперед. Я думаю о репертуарном цикле сроком в десять лет. Из-за того, что мы делаем только восемь опер в сезон, невозможно охватить все мировое оперное наследие за один год, но в течение десяти лет мы можем показать все лучшее, что создано в мировой опере. Это и признанные шедевры, и редко исполняемые произведения, и премьеры новых сочинений. Мы счастливы жить в великолепном оперном доме (Civic Opera House) – втором по величине оперном театре США и мира (Лирик-опера рассчитана на 3600 мест). В нашем доме потрясающая акустика. Мы можем ставить масштабные постановки, требующие больших сил, средств и большого пространства, например, “Тангейзер”, “Парсифаль”, “Кольцо нибелунга”, “Кавалер роз”. Мы видим, что сегодня популярна барочная опера, оперы Генделя, Глюка. Мы хотим ставить и более камерные произведения. Моя задача – найти во всем правильный баланс.

Еще раз обратимся к истории. Когда в 1954 году открылась Лирик-опера, гостями Чикаго были величайшие певцы мира: Мария Каллас, Рената Тебальди, Джузеппе Ди Стефано, Тито Гобби. Со временем театр перестал быть местом, где можно услышать лучших. Мне бы очень хотелось, чтобы вы изменили данную ситуацию...

Для театра важен баланс (опять баланс!) между лучшими певцами мира и молодыми исполнителями – будущими звездами мировой оперы. В этом плане чрезвычайно важна работа, которая проводится в Центре оперного пения Райана при Лирик-опере. Опыт “Милосердия Тита” – опера шла в театре в прошлом сезоне – показывает, что возможно поставить оперу на высочайшем уровне, привлекая нынешних студентов Центра и его выпускников.

Какова роль Рене Флеминг в сегодняшней политике театра?

Рене – консультант Лирик-оперы по творческим вопросам. У нее всегда большие идеи, энергия, воображение. Она курирует создание новой оперы “Бельканто” (речь идет об опере перуанского композитора Джимми Лопеса по роману Энн Патчетт, которая готовится по заказу Лирик-оперы, ее мировая премьера состоится в сезоне 2015-16 гг. – прим. автора), участвует в музыкальных проектах чикагских школ, мы с ней обсуждаем общие вопросы репертуара и в целом развития театра. Сейчас она увлечена социальными сетями и возможностью цифровых технологий. Она – выдающийся провидец нашего мира. Работать с ней – огромное удовольствие и большая честь для меня.

“Я верю в искусство”

Возможно ли в будущем увеличение сезона, или вы по-прежнему придерживаетесь цифры в двадцать пять недель?

Пока у нас нет плана увеличивать оперный сезон. Мне кажется, двадцать пять недель на сегодняшний день – оптимальный срок. Но кто знает, что случится через десять или двадцать лет. Как я уже говорил, мы живем в мире перемен, и то, что хорошо для 2014 года, возможно потребует изменений в году 2024. Например, два сезона назад мы делали девять опер. К обычному оперному сезону мы добавили полуконцертную постановку оперы Андре Превина “Трамвай “Желание”. А в этом сезоне общее количество опер – десять. Мы находимся в постоянном поиске.

Венская опера и Метрополитен-опера имеют дешевые стоячие билеты. Вы бы не хотели ввести в Лирик-опере подобную практику?

Ни в одном театре Чикаго не разрешены стоячие места. Это правило сохраняется с момента исторического чикагского пожара в конце XIX века. Мы не можем его изменить, но у нас есть программы билетов по сниженным ценам для школьников, студентов, пенсионеров. Мы хотим, чтобы в театр приходила разная аудитория.

Очень бы хотелось услышать великие русские сочинения на сцене Лирик-оперы. В Равинии каждое лето звучит музыка Чайковского, в Симфоническом центре мы постоянно слышим произведения Прокофьева и Шостаковича. Почему в Лирик-опере так редко исполняются русские оперы?

Я сделаю все, что в моих силах, чтобы изменить эту ситуацию. Русская культура – одна из величайших культур мира. Я всегда с наслаждением погружаюсь в нее и нахожу в ней что-то новое. Искусство в целом и опера в частности многое почерпнули из российской культуры.

В чем главная угроза опере в современном мире?

Финансовая нестабильность. Но я должен сказать, что опера продолжает оставаться популярным искусством. Наши новые инициативы находят зрителей и слушателей. При полном аншлаге прошли премьеры мариачи-оперы** и серии семейных просмотров (“Дон Паскуале”), огромное количество зрителей ежегодно приходят на концерт солистов театра в парке “Миллениум”. Опера по-прежнему остается живым искусством. Мы должны быть динамичными, активными, прозорливыми, чтобы развивать оперу. Я оптимистичен по поводу положения оперы в обществе и будущего оперы. Опера выживет в наши тяжелые времена. Чем тяжелее время, тем важнее искусство.

Вы не думаете, что сегодняшнее охлаждение отношений между Россией и США может сказаться на наших музыкальных контактах? Очень бы не хотелось, чтобы холодная война отразилась на музыке.

Посмотрите на эпоху холодной войны, которую мы пережили. Культура выжила. К тому же я все-таки надеюсь, что в этот раз холодной войны не будет. Я верю в искусство как средство разрешения социальных и политических конфликтов.