Ещё один раритет на сцене КЗЧ

«Александр» Генделя в Москве

«Александр» Генделя в Москве
Специальный корреспондент

На сцене Концертного зала имени П. И. Чайковского прозвучала опера Генделя «Александр». Участниками концертной версии стали: Оркестр Armonia Atenea, дирижер Георгий Петру (Греция), солисты Макс Эмануэль Ценчич (контратенор, Австрия), Юлия Лежнева (сопрано, Россия), Диляра Идрисова (сопрано, Россия), Хавьер Сабата (контратенор, Испания), Василий Хорошев (контратенор, Россия), Хуан Санчо (тенор, Испания), Павел Кудинов (бас, Россия).

Опера «Александр» (HWV 21) написана Генделем в 1726 году (либретто П.А.Ролли по пьесе аббата О.Мауро «Великий Александр»). Формально относясь к числу образцов зрелого барокко, опера по структуре и содержанию не вполне характерна для своего времени. Она не представляет собой регламентированную последовательность разнохарактерных, но бесконечно-долгих речитативов и арий da capo. Речитативов в ней вообще не так много, зато есть укороченные выразительные ариозо и, по меркам оперы начала XVIII века, достаточно сложные ансамбли, а главное – продуманно разворачивающаяся драматургическая концепция. И даже правило о первом герое и первой даме нарушено: первых женских партий здесь целых две, и не случайно.

Ведь исполнительницы исторической премьеры – конкурирующие примадонны Франческа Куццони и Фаустина Бордони – ревниво и досконально, чуть ли не до каждой ноты следили, чтобы композитор не отдал сопернице количественного первенства в материале (об их соперничестве подробнее см. статью «Две соперницы, или История одной дуэли»).

Впрочем, несмотря на то, что опера для своего времени была более чем передовым произведением, в наши дни она оказалась, практически, забытой. Радует, что такой редкий опус впервые добрался до Москвы. Во всяком случае, сведений об исполнении в России данной оперы до обсуждаемого вечера нам разыскать не удалось, да и на западных сценах она появляется не часто. Компания Parnassus Arts Productions, которой принадлежит оригинальный продакшн (ее соучредителем является контратенор Макс Эмануэль Ценчич), считает своей задачей показывать зрителю музыкальные раритеты, и «Александр» — из их числа.*

В Москву приехал состав вокалистов, достаточно близкий к тому, что записывал оперу на диск и путешествовал с ней по европейским сценам в прошлом году, срывая аплодисменты и получая престижные награды. Замена, о которой пришлось пожалеть, была, пожалуй, только одна – место блистательной канадки Карины Говен заняла российская певица. В остальном, москвичи услышали полноценный продукт международного уровня.

Поскольку произведение из числа подлинных раритетов, имеет смысл немного рассказать о фабуле.

Великий полководец Александр Македонский (Макс Эмануэль Ценчич) возгордился совершенными победами и возомнил себя равным богам. Он не замечает, как его недовольные военачальники Клит (Павел Кудинов), Леонат (Хуан Санчо) и Клеон (Василий Хорошев) плетут протии него заговор. Пленницы Александра – персидская княжна Роксана (Юлия Лежнева) и скифская княжна Лизаура (Диляра Идрисова) – любят его и страдают от ревности. Индийский царь Таксил (Хавьер Сабата, точнее, как говорят знатоки, было бы произносить «Шавьер», поскольку он не испанец, а каталонец) безнадежно влюблен в Лизауру. После сложных выяснений отношений, Александр решает предпочесть Роксану, а Лизауре назначает стать женой Таксила. За это Таксил выступает на стороне Александра и помогает ему одержать победу над заговорщиками, которые, впрочем, оказываются прощены великодушным победителем в радостном финале.

Победителем же по части вокала в данной постановке справедливо будет назвать не Александра-Ценчича, хотя и к нему особых претензий нет, а Юлию Лежневу. Если Ценчич просто хорош, то Лежнева – совершенна. Нельзя сказать, что Ценчич абсолютно стабилен, вышел на старт он чуть недоразогретым, с глуховатым нижним регистром, пару раз мелькала интонация «на грани», да и заигрывает с публикой он дешевыми актерскими эффектами (вышел объясняться с ревнивыми дамами после антракта как бы «на подпитии» с бутылкой водки в руках, икал и ползал по полу, обнимая обомлевшую Лизауру за колени). Лежнева ни с кем не заигрывает – нет необходимости, зритель и так воспринимает ее появление на сцене как выход солнца из-за туч, а ее владение и собственным голосом, как инструментом, и спецификой оперы барокко – безупречны. А ее поведение на сцене – очень созвучная творчеству Генделя благородная простота, искренность и достоинство – так не типично для современных певиц.

В то же время у эмоционального Ценчича бывают моменты исключительного вдохновения, например в арии «Vano amore, lusinga, diletto», которую Москва слышала на сольном концерте певца. В составе целого это поразило еще больше, чем отдельный концертный номер. Лежнева поет все одинаково тщательно, с превосходным исполнительским вкусом, и при этом легко, как будто никаких усилий эта гипервиртуозность ей не стоит. В общем, оба исполнителя по праву именуются звездами.

Остальной состав впечатлил меньше. Диляра Идрисова в партии Лизауры показалась человеком случайным, которому ноты вручили незадолго до представления. Она в них вцепилась как в спасательный круг, не выпускала до финала и только на том и выплыла. Какое уж там соперничество примадонн, если даже элементарного динамического развития в ариях толком не давалось, да и любви к музыке, к мелодии в ее прочтении явно недостает (а в строгом мелодизме Генделя есть что попеть, но надо уметь это донести до зрителя). Голос ее довольно приятный, но, даже по меркам исполнения музыки XVIII века, достаточно мелкий, блеклый и скучный. По интонации и подвижности все было пропето аккуратно, но сопрано, тем более аспирантка консерватории – это ж не «редкий зверь» контратенор, чтобы его за это хвалить, для сопрано при таком уровне конкуренции это минимальная норма и не более того.

Теперь что касается контратеноров, которые для России все же, как ни крути, так и не стали привычными вокалистами (и, скорее всего, не станут, но в порождающие это социокультурные причины сейчас вдаваться не будем). Хавьер Сабата, в целом, понравился, несмотря на то, что грешил мелким «брачком» в звуке и интонационными недотяжками. Он с лихвой компенсировал недостатки глубокой эмоциональностью, свободой исполнения и способностью вносить в звук разные краски и настроения (особенно удалась слёзная ария о несчастной любви в первом акте). В отличие от него, Василий Хорошев пел напряженно, зажато и, пожалуй, достоин похвалы только за то что он наш, смог здесь профессионально вырасти и представляет теперь Россию на таких ответственных международных мероприятиях (он входит в основной состав «Александра»). И оба контратенора «заразились» от Ценчича излишним прикрытием звука – а допускать этого в условиях огромного зала в недослышиваемой контратеноровой тесситуре явно не следовало, барокко вообще предполагает достаточно открытый и обеленный, но полётный слышимый звук. И если мастерства Ценчича, прежде всего технического, хватает на то, чтобы впечатлять слушателя и на не самом полётном звуке, то у его менее знаменитых коллег это становилось проблемой.

Тенор Хуан Санчес получил свою долю заслуженных аплодисментов за сам факт овладения сверхсложной и неудобной партией, показал неплохую мобильность голоса при скоростном пении, однако к его музыкальности вопросы остались немалые. Мало того, что с самого начала оперы он оказался склонен покрикивать совершенно неаутентично, так еще и не избежал явного кикса на верхней ноте в кульминации.

Еще один наш соотечественник – бас Павел Кудинов – откровенно злоупотреблял правом импровизации, дарованным певцам каноном барочной оперы. О проделывал что-то странное с голосом, заезжая высоко наверх фальцетом, а в большой арии da capo в репризу вставил разухабистую русскую песню «Всю-то я вселенную проехал, эх, нигде я милой не нашел», впрочем на генделевский оркестр уложившуюся вполне удачно (что еще раз доказывает правомерность гипотезы по поводу происхождения многих «народных» песен от ушедших в народ мелодий композиторов барокко).

Очень хорошее впечатление оставил впервые ступивший на московскую сцену греческий оркестр Armonia Atenea. Дирижер Георгий Петру работал попеременно, то стоя, в духе более поздней оперной традиции, то усевшись за второй клавесин и аккомпанируя певцам, как было принято в барочные времена. В составе были струнные с дугообразными аутентичными смычками, исторические медные и деревянные духовые инструменты, а также внушительного размера теорба. Оркестр, проехавший с «Александром» пол-Европы, в Москве играл уверенно, высокая степень выученности и наигранности материала у инструменталистов позволяли дирижеру вести свой «корабль» легко и свободно, как маневренную налаженную машину, а музыканты не боялись импровизации, и слушать их было совсем не скучно. Это в лучшую сторону отличало концерт от многих других исполнений старинных и редко звучащих произведений, сыграть которые музыканты собираются первый и последний раз. Одно только огорчение – в оригинальной партитуре оперы Генделя есть хор, а в концертном продукте, которые привезли нам, хор отсутствовал. В остальном же любители оперных раритетов, несмотря на ряд издержек, полагаем, остались довольны.

Примечание редактора:

* Всего «Александр» Генделя исполнялся в новейшее время считанное число раз. Перечислим предыдущие постановки и концертные исполнения:

Штутгарт. После многих лет забвения «Александр» возрожден в 20-м веке (в немецкой редакции). 1959 год.

Халле. Генделевский фестиваль. Дирижер Кристиан Клуттих, режиссер Андреас Бауман. 1984-85 гг.

Нойвид, Потсдам, Майнц. Дирижер Алан Кёртис, режиссер Джордж Делнон. 2004 год.

Лондон. Бриттен-театр Королевского музыкального колледжа. Генделевский фестиваль. Дирижер Лоуренс Каммингс, режиссер Уильям Релтон. 2009 год.

Халле. Генделевский фестиваль. Дирижер Эдоардо Лопес Бансо. 2010 год.

Карлсруэ. Дирижер Михаэль Форм, режиссер Александр Фаима. Об этой постановке см. рецензию в нашем журнале. 2012-13 гг.

0
добавить коментарий
ССЫЛКИ ПО ТЕМЕ
МАТЕРИАЛЫ ВЫПУСКА
РЕКОМЕНДУЕМОЕ