На сольном концерте сопрано из Румынии в Московской филармонии

Для молодой румынской певицы Аниты Хартиг оркестровый рецитал 14 декабря в Концертном зале им. П.И. Чайковского – с точки зрения вполне успешного по всем формальным признакам выступления в России – сложился, кажется, на редкость идеально. Исполнительница была представлена в рамках филармонического абонемента «Звезды мировой оперы в Москве», и хотя на подходах к Концертному залу заметного ажиотажа в этот вечер не наблюдалось, интерес к певице непосредственно в зале публика проявляла всё же немалый. Свои бурные восторги слушатели начали выражать с первого же исполненного ею номера: им стал романс Валли из одноименной оперы Каталани. И хотя оперный репертуар звучал на сей раз известный, всё же он был не до такой степени шлягерным, чтобы впервые попавший на подобный концерт слушатель смог сразу же «утонуть» в полном восторге его безусловного узнавания.

Вслед за романсом Валли последовательно прозвучали рассказ Мими из «Богемы» Пуччини, ария Маргариты («с жемчугом») из «Фауста» Гуно, ария Микаэлы из «Кармен» Бизе и, наконец, ария Виолетты из первого акта «Травиаты» Верди. Последняя и стала тем убойным хитом, который вызвал необычайный шквал оваций, с лихвой перекрывший весь слушательский энтузиазм, проявлявшийся по отношению к певице на протяжении четырех предшествующих номеров, вместе взятых. Такова уж магическая сила шлягеров, что широкая публика самозабвенно их любит, не взирая ни на что – ни на качество самогó голоса певца, ни на стилистическую адекватность интерпретации, ни на техническую оснащенность исполнителя и его артистическое перевоплощение.

Впрочем, тотальной безнадежностью как от трактовки певицей арии Виолетты, так и от всего услышанного из ее уст в этот вечер, однозначно, не повеяло. Но и стопроцентного ощущения первозданности восторга также не возникло. Лично я на обсуждаемом московском концерте вживую услышал эту певицу впервые, однако заочно на ее имя обратил внимание, когда оно появилось в афише прямых трансляций из «Met» сезона 2013/2014. Для Аниты Хартиг тот сезон стал дебютом в «Met», но, спев партию Мими в своих первых плановых спектаклях «Богемы» Пуччини, принять участие в трансляции она не смогла по причине внезапной банальной простуды (в день прямой трансляции 5 апреля 2014 года ее экстренно заменила сопрано из Латвии Кристине Ополайс).

В силу того, что эту певицу мне также не довелось услышать ни вживую в сентябре 2013 года в Москве на V Большом фестивале РНО (партия сопрано во Второй симфонии Малера), ни «заочно» в ноябре 2014 года в партии Микаэлы в «Кармен» Бизе в цикле прямых трансляций из «Met», мой интерес к нынешнему оркестровому рециталу певицы был подогрет необычайно сильно. Но когда я, будучи уже в зале, взял в руки программу и понял, что в первом отделении заявлены три арии, а во втором – всего две (!), то уже этот момент сразу многозначительно сказал о многом: быть по-настоящему щедрой на свое вокальное искусство певица и не собиралась. Впрочем, подобный сомнительный формат вокально-оркестровых рециталов сложился в рамках этого абонемента уже давно, и сегодня всех это вполне устраивает – и певцов, и организаторов, и публику.

Этот момент психологически тонок: когда после двух заявленных в программе арий второго отделения певица спела еще два биса, у публики, естественно, сразу же создалось ощущение эйфории. Обманываться и создавать себе кумиров – это явно «по-нашему»! Давайте задумаемся: абонемент называется «Звезды мировой оперы в Москве», но из концерта в концерт исключительно оркестровой музыки каждый раз звучит по времени несоизмеримо больше, чем вокальной – нонсенс, да и только! На сей раз в проекте принял участие Государственный симфонический оркестр «Новая Россия» (художественный руководитель и главный дирижер – Юрий Башмет), а место за его дирижерским пультом занял довольно «спокойный» и методичный итальянский маэстро Джулиано Карелла.

Подборка оркестровых пьес и на этот раз оказалась довольно стандартной: мы услышали увертюру к «Сицилийской вечерне» Верди, интермеццо из опер «Сельская честь» Масканьи и «Паяцы» Леонкавалло, антракт к третьему акту «Кармен» Бизе. Единственным, что хоть как-то оживило впечатления, стала увертюра к опере «Мирей» Гуно. В силу репертуарной невостребованности последнего опуса в наших концертных залах, лишь только он и оказался по-настоящему интересен. В целом же, при насыщенно-тяжелой, но вполне сбалансированной и выверенной фактуре звучания оркестр в моменты tutti «в разнос» не шел, а «высказывался» хотя и довольно «забористо», но с намеренно подчеркнутой монументальностью, с четкой и ясной расстановкой драматических акцентов. Особенно это было важно для увертюры к «Сицилийской вечерне», исполнение которой на подобных концертах зачастую превращается лишь в убивание времени.

Голос Аниты Хартиг, несмотря на его пронзительные forte, драматическим не назовешь, да и выбор репертуара как раз говорит о том, что это сопрано лирическое. Непосредственное знакомство с ним убедило в том, что свое звукоизвлечение, утяжеленное спинтовостью, этот голос, обладая довольно неустойчивой серединой и совершенно не обладая нижним регистром, формирует исключительно в головном резонаторе. В силу этого наименее убедительной как раз и предстала ария Валли, драматические окончания вокальных фраз которой внизу певицей просто недвусмысленно «проглатывались». К тому же, со всей очевидностью уже в этом номере обнаружилась неровность ее вокальной линии: швы между регистрами были заметны даже «невооруженным ухом».

Певица, вообще, очень увлекалась пением «в голос», то есть несбалансированным, открытым звуком, в результате чего растворение в музыкальности стремительно начало улетучиваться само собой. В своих интерпретациях исполнительница была холодна, как лед: тембральная окраска ее голоса оказалась лишенной эмоциональной теплоты, фразировка – при ее нарочитой прямолинейности – изысканностью и шармом не отличалась, а постоянные «бросания» звучания голоса в нижнем регистре заставляли думать о том, что поет она не «как надо», а как ей удобно. Особенно рельефно всё это как раз и проявилось в арии Виолетты, но успех исполнения ее у публики в этот вечер однозначно зашкаливал!..

К тому же, ради привлечения слушательского внимания Анита Хартиг прибегла к дешевому популизму, уместному лишь на эстрадно-развлекательных шоу, а не в рамках академического концерта, на ранг которого певица явно ведь претендовала даже со своими с трудом набранными семью ариями. Речь идет о том, что, выйдя петь арию Виолетты, певица демонстративно прямо на сцене сняла с себя туфли и оставила красоваться их на авансцене. Безусловно, широкая публика всегда очень падка на такие «примочки»: до того, что это верх безвкусия, ей и дела-то никакого нет… Но мы до сих пор так ничего и не сказали о бисах, и первым бисом довольно аморфно и скучно прозвучало ариозо Лауретты из «Джанни Скикки» Пуччини, спетое нашей героиней, словно нехотя, будто одолжение.

Зато во втором бисе – бравурно-зажигательной арии Джудитты из одноименной оперетты Легара – певица, почувствовав себя в родной эстрадно-развлекательной стихии, пошла, что называется, уже «в разнос». Туфли и здесь оказались лишними, а зал был окончательно «добит» – положен на обе лопатки, хотя проблем с техникой, со стилем и в этом непростом номере «легкого» жанра также хватало. Но когда певица и зал идут «в разнос», попадая в устойчиво мощный резонанс, кому какое до этого дело!

Итальянские арии (особенно ария Мими) шли в зачет певицы хотя бы номинально, но тонкая выделка французского лирического стиля стала для нее совсем уж проблематичной и в арии Маргариты, и в арии Микаэлы. Почувствовать всё волшебство, весь аромат этой музыки так и не удалось, и это в который раз убедило в том, что сегодня в мире оперы понятие «звезда» – зачастую всего лишь синоним слова «певец» или «певица».

Рекомендуем

• Опера на CD в интернет-магазине OZON.ru