Определение «во времена темные и печальные» красной нитью проходит через последние статьи автора, для которой Италия и Верона стали второй родиной более двадцати лет назад. Времена трудные для Европы, для Италии, для ее культуры, которая традиционно занимает последнее место в мозгах политиков. Летний сезон в Арена ди Верона не представит на суд публики ни одной премьеры, более того, 94-й фестиваль откроется «Кармен» в постановке Франко Дзеффирелли аж 1995 года! Спектаклю несколько раз подстригали бороду, но, по мнению автора, она непрерывно растет и становится все более седой и кустистой.

Нынешний сезон в театре Филармонико (в рекламе веронского оперного предприятия он представлен под лозунгом «Другое лицо Арены») протекает без особого шума, скромно, но и неудачным его признать нельзя. Совсем недавно показали миленькую, дешевенькую и неплохо спетую «Золушку», ныне настала очередь «Риголетто», в апреле публика увидит беллиниевскую «Сомнамбулу».

«Риголетто», подобно «Золушке» явил «скромное обаяние». Идея французского режиссера Арно Бернара была интересной: на фоне Прелюдии герцог Мантуанский, в свободной, не сковывающей движений ниспадающей одежде, сходной с той, что носил Леонардо, измерял горб Риголетто, сидящего на столе, вполне подходящем для препарирования трупов. Бернар хотел сделать из легкомысленного развратника нечто вроде ученого-натуралиста и коллекционера человеческих тел. Риголетто представал в виде неудавшегося ученому эксперимента, в этом была причина его бунта, и только потом к нему добавлялась история обесчещения дочери. Жаль только, что любопытная идея не получила в спектакле Бернара развития, с момента начала действия стало понятно, что публике предложат вполне традиционного «Риголетто».

Сценограф Алессандро Камера создал для веронского спектакля гармоничную и элегантную оправу, вдохновленную ренессансной Мантуей, визит в которую неизменного оборачивается очищением души. Сценическое пространство было поделено на две части, нижняя напоминала деревянный ренессансный театр эллиптической формы (воспоминание о театре в Саббьонете), верхняя библиотеку, где ряды книг на высоких полках были опоясаны длинным балконом. Порой с верхнего «этажа» спускались подъемные мосты. Камера избрал для декорации «Риголетто» ограниченный цветовой ряд, благородные черные, песочные, палевые, белые тона.

Во втором действии в середине сцены появился дом Риголетто, сходный с моделью ренессансных зданий, и весьма напоминающий храм в стиле Браманте. В третьем сценическое пространство заполнилось моделями ренессансной архитектуры, а в четвертом мысль сценографа, кажется, пошла по иному пути: притон Спарафучиля и Маддалены находился на стоящей на приколе лодке. В целом «одеяние» веронского «Риголетто» доставило большую приятность глазу.

Бернар показал двор герцога Мантуанского как жестокий и склонный к насилию; до того, как его жертвой пал шут, неотразимый повеса и его присные третировали графиню ди Чепрано, а прежде – дочь графа Монтероне. Первую Герцог опрокидывал на стол, что прежде служил для его экспериментов с телами; длинные волосы свешивались вниз, и отчетливо была видна обнаженная грудь. Вторая в растерзанном виде вилась вокруг проклинающего двор Герцога отца, вызывая смешанное чувство жалости и отвращения.

Арно Бернар явил себя умелым постановщиком массовых сцен; мизансцены с участием хора были удачно разведены, динамичны, прекрасно отрепетированы. Хор Арены, изумительная составляющая веронского оперного предприятия, был, как всегда на потрясающей высоте. Артисты не только блеснули красотой звука, тонкостью оттенков и кристальной дикцией, но каждый из нах показал себя отличным актером, превосходно знающим свое место и идеально взаимодействующим с коллегами.

В премьерном спектакле в мужских ролях были заняты Лео Ан и Алессандро Скотто Ди Луцио, автору пришлось услышать другую «пару», Федерико Лонги в роли Риголетто и Раффаэле Абете как Герцога. Лонги, с искусством которого автор познакомилась рамках Доницетти-фестиваля в Бергамо, когда баритон из Валь д’Аоста снискал огромный и полностью заслуженный персональный успех в комической роли негра Кайдамà в редкой опере бергамасского маэстро «Безумный на острове Сан-Доминго». Лонги превосходный артист и превосходный комик, с удовольствием и успехом потешающийся на сцене, полный живости и остроумия. И голос у него отличный, звучный, прозрачный, журчащий, как ручеек. И дикция безупречна, и слово подано выразительно.

К приятному волнению примешивалось маленькое сомнение. Сможет ли обладатель баритона столь светлой окраски и такого выдающегося комического дара выступить в драматической роли Риголетто? Федерико Лонги это сомнение разрешил. Партия была тщательно изучена, не только с точки зрения музыкальной и вокальной, но с точки зрения слова. Каждое слово звучало у Лонги с глубоким смыслом, акценты были расставлены безупречно. По ходу спектакль драматический накал возрастал, и финальный дуэт с умирающей Джильдой довел слушателя чуть ли не до слез. Возможно, что слушать откровенно светлый и ясный голос в партии Риголетто было все же непривычно.

Раффаэле Абете, наделенный соответствующей внешностью для роли аморального знатного повесы, начал спектакль вполтона, демонстрируя большую музыкальность и маленький голос. По ходу дела голос зазвучал более уверенно. Верхнее «си» в Песенке было удовлетворительным, но не поразительным. Результат в целом положительный, но без взмывающего в небо салюта и брызг шампанского.

Румынское сопрано Михаэла Марку полностью покорила публику. Kроме албанской звезды Инвы Мулы, автор не припомнит певицы, так идеально соответствующей роли Джильды, одного из вердиевских ангелов. Высокая, стройная, красивая, с длинными белокурыми волосами, женственная и обаятельная, Михаэла была обречена на успех, и ее партнеры-мужчины, как бы они ни были хороши, несколько рисковали остаться в тени. Певица, одаренная отличным голосом с завораживащим сверкающим оттенком, демонстрировала беспроблемный верх и филигранную колоратурную технику. Единственным недостатком этой чудесной Джильды было отсутствие грации на сцене; Марку бегала, неуклюже держа в руках тяжелое ренессансное платье, топая и вскидывая ноги, подобно подруге дровосека (да простится мне это сравнение). Впрочем, этот недостаток можно простить за голос и красоту, у молодой певицы полно времени, чтобы его исправить.

Джанлука Бреда явил феноменального Спарафучиля, начиная с его воистину гигантского роста и превосходной сценической внешности и кончая значительным, глубоким басом, самыми верными и проникающими в сердце интонациями и скульптурной дикцией. Столь великолепно вылепленный образ жестокого убийцы со своеобразным нерушимым кодексом чести нимало не остался в тени главных персонажей. Великолепный, потрясающий Бреда! Ему удачно подыграла молодая, симпатичная и голосистая Кларисса Леонарди в партии Маддалены.

Все исполнители ролей второго плана подтвердили известную фразу, что нет маленьких ролей, а есть только маленькие артисты. Автор почитает своим долгом перечислить их всех: Аличе Марини – Джованна, граф Монтероне – Алессио Верна, Марулло – Томмазо Бареа, Маттео Борса – Антонелло Черон, граф и графиня ди Чепрано – Романо Даль Дзово и Франческа Мартини (она же Паж Герцогини).

Фабрицио Мария Карминати за пультом снискал заслуженный успех у публики. Карминати провел оперу с большим искусством, основанным на опыте и любви к вердиевской партитуре. Певцы имели в его лице искреннего союзника, вокальные линии в ансамблях были прочерчены предельно ясно, лирическая стихия гармонично уравновешивалась драматическим накалом. Горячие аплодисменты для всех! «Скромное обаяние» веронского «Риголетто» по ходу дела обратилось в просто обаяние. И, как всегда, VERDI FOREVER, ВЕРДИ НАВСЕГДА!

Рекомендуем

• Опера на CD в интернет-магазине OZON.ru