«Возрожденный голос». Осиное гнездо

После провала моего несчастливого брака в 1952 году я отправилась в Милан в поисках карьеры. Однажды я зашла в кассу, чтобы купить билет на вечернее представление, и внезапно услышала разговор на русском языке. Этот обманчивый звук меня соблазнил, как всегда, представиться русской, и мы немедленно познакомились. Моя новая знакомая была приятной дамой неопределенного возраста, которая была очень рада со мной познакомиться, и, поболтав немного, мы обменялись телефонными номерами.

На сделующий день она позвонила мне, сказала, что ее русские подруги заинтересовались мной, и спросила, не соглашусь ли я быть их гостьей в ресторане на следующий вечер. Я приняла приглашение и явилась на встречу, присоединившись к компании из примерно дюжины женщин - все русские, и все неопределенного возраста.

Я нашла эту ситуацию довольно странной, и скоро обратила внимание, что во главе стола сидела хозяйка, элегантная красотка, с которой все обращались с почтением. Она была раньше балериной, а теперь супругой владельца большой итальянской сети магазинов.
Прислушиваясь к разговору, я поняла, что попала в своего рода неофициальный клуб, и что у этих женщин неопределен не только возраст, но и сексуальная ориентация - как, впрочем, и у супруга хозяйки. Это было нечто полностью вне моего понимания, но все же мне было забавно неожиданно оказаться в такой среде. Я с изумлением узнала, что еще одной их русской знакомой была Дарья Баян, моя коллега по "Сорочинской ярмарке" за десять лет до того. Когда Джей Померой в конце концов был осужден за неуплату налогов, Баян быстро уехала из Лондона и обосновалась в Милане, вместе с некоторыми ценностями, включавшими одно-два Тинторетто. Она сейчас жила в великолепном Отель Континенталь, почти рядом с "Ла Скала", и распускала слухи, что у нее настолько великолепный голос, что она не решалась дать кому-либо возможность его услышать, чтобы не смущать других великих певцов, которые бы просто в отчаянии отказались от своей карьеры.
Когда обед закончился, мы все быстро попрощались и разошлись, что меня совершенно устраивало, потому что я не собиралась сводить с ними никакого более близкого знакомства. Но через пару дней моя русская подруга опять мне позвонила и пригласила на большой вечер, который давала одна дама из их компании. Я извинилась и сказала, что занята. На следующий день она позвонила мне и сказала, как огорчены они были моим отсутствием, добавив, что вечер был прекрасен - великолепное трансвеститское празднование. Я была вдвойне довольна, что не приняла приглашение, но это не было концом истории, как я надеялась.
Перед прибытием в Милан меня познакомили с представителем Британского Консула в Риме, которого звали Джон Грэхем. Когда я позвонила ему, он пригласил меня на обед, весело добавив, что он пригласил также и человека, с которым я буду очень рада встретиться: Дарью Баян. Отказаться возможности не было, но когда я прибыла, он печально сказал мне, что у бедной Дарьи внезапно развилась ужасная мигрень, и что она прислала свои извинения. Я тактично заметила, что знакома с ее головными болями, и выразила свое сочувствие.
Однажды, сидя в кино, я услышала объявление по местному радио: "La Signora Vayne e chiamata al telefono - per favore". Это повторили несколько раз, прежде чем я поняла, что обращаются ко мне. В панике я побежала в кабинет управляющего и обнаружила, что мне звонят из ALCI - оперного агенства номер один по всей Италии. Не прибуду ли я немедленно к ним в офис, чтобы спеть для Коммендаторе Силициани, директора Оперного Театра Флоренции?
Как в бреду, я бросилась к себе в гостиницу, схватила ноты и прибыла в офис, обнаружив, что меня ждут несколько важных персон. Я спела несколько арий, и Силициани пришел в большой восторг. "Это будет пушечный выстрел", - сказал он, - она докажет Каллас и Тебальди, что они отнюдь не незаменимы - и именно теперь, когда они стали певицами слишком большого масштаба, чтобы петь у нас." Он немедленно предложил мне роль Донны Анны в опере Даргомыжского "Каменный Гость", добавив, что, безусловно, эта роль не полностью задействует все возможности моего диапазона; однако ее можно использовать как трамплин, ведущий к более великим вещами. Я им поверила и немедленно подписала контракт.
Потом до меня дошли слухи, что некто собирался организовать Дарье Баян сенсационный дебют во Флорентийской Опере. Так что, неожиданно подписав контракт на "Каменного гостя", я вдруг поняла, что я, так сказать, подсидела Баян. Поскольку мое положение становилось жарким, я очень обрадовалась возможности покинуть Милан. Но оказалось, что режиссер-постановщик "Гостя", Татьяна Павлова, была одним из самых могущественных и опасных лидеров стаи. Она бежала из России в 1917 году примерно тогда же, когда и Евгений Искольдов (они работали вместе) и прибыла в Италию, где она стала знаменитой актрисой, сравнимой с великой Дузе.
Павлова вела необыкновенно беспорядочную жизнь, и, серьезно состарившись и потеряв способность очаровывать мужчин, решила попытать счастья с женщинами. Ее отношение к упрямым дамам вроде меня было летальным - я не преувеличиваю. Она сделала все, что могла, чтобы разрушить мою карьеру во Флоренции, и вместе с ней мой итальянский дебют. К счастью, ей это не удалось, но исключительно благодаря стечению обстоятельств, потому что она всегда хотя бы одного члена труппы, в которой работала, доводила до слез. Это произошло и с нами, и наш помощник режиссера - очаровательный и талантливый молодой человек - оставил труппу в огромном расстройстве.
В конце концов Дарья Баян не могла больше скрывать свой божественный голос, и ей ничего не оставалось, как выступить. Она дала сольный концерт и торжественно "умерла". Где же он был, этот восхитительный голос, инструмент, который посрамил бы всех великих певцов?

продолжение ->

0
добавить коментарий
МАТЕРИАЛЫ ВЫПУСКА
РЕКОМЕНДУЕМОЕ