«Возрожденный голос». Открытие

В возрасте 16 лет я начала ходить в жутковатый клуб для русской молодежи в "Баронз Корт" в Западном Кенсингтоне. Именно там, во время наших импровизированных концертов, я обнаружила, что у меня есть голос. Кто-то предложил мне петь в хоре Православной Церкви, так что я стала каждое воскресенье ездить в Викторию, где тогда находилась церковь. Но я сразу же стала угрозой двум певцам средних лет, прочно обосновавшимся в хоре. Они делали все, что могли, чтобы сделать мои визиты туда как можно более неприятными - даже ставили ноты так, чтобы я не могла ее видеть. Я расстроилась и сдалась. Но теперь я понимаю, что, должно быть, именно там я развила музыкальный слух и инстинкт - способность подхватить и вести мелодию.

В 1934 году, когда мне было восемнадцать лет, проводился конкурс для непрофессиональных певиц, который назывался "Девушка - Золотой Голос Британии".

Он начался в Южном Лондоне, и я выиграла все туры, в которых принимала участие. Скоро после того, как я выиграла тур в Южном Лондоне в Клэпхеме, мне позвонил господин, который представился представителем Чаппелз - музыкальных издателей на Бонд-Стрит. Похоже, они много поставили на этот конкурс, потому что этот человек спросил меня, хочу ли я его выиграть.
После некоторого колебания я ответила:
- Да, возможно, хочу.
Он сказал:
- Не могли бы мы вместе пообедать и обсудить это дело? Может быть, подумаете и перезвоните мне?
Когда я рассказала отцу об этом звонке, он пришел в ярость и запретил мне принимать приглашение - и я облегченно вздохнула, потому что понятия не имела, что делать в такой ситуации. Но после этого я больше не выиграла ни одного тура. Все, что досталось мне за мои усилия, был серебряный кубок с выгравированными на нем словами "Девушка - Золотой Голос Южного Лондона", и позже я по глупости выбросила его вместе с прочими памятными вещами.
Около 1935 года отцу удалось получить работу бухгалтера в кинокомпании "Джон Стаффорд Продакшнз". Это открыло мне новый мир: я получила возможность участвовать в массовых сценах и развила вкус к шоу-бизнесу. Я также навела справки и узнала о прослушиваниях, агентах и так далее. К 1937 году по моей инициативе мы переехали в Западный Кенсингтон. Но отец, глубоко несчастный человек, по-прежнему то покидал нас, то опять возвращался, так что наша жизнь была очень неспокойной и нелегкой.
Не родившись в Британии, я не могла рассчитывать на стипендию, а платить за мое обучение в каком-либо колледже или академии отец не мог. Так что, когда мне было девятнадцать лет, он сказал: "Теперь ты сама по себе". Но жребий был уже брошен, возврата назад не было, и вскоре я начала выяснять, какие у меня возможности. Первый контракт, который я подписала, был в 1937 году в качестве одной из "шоугерлз" (что бы этот термин ни значил) во второразрядном ревю под названием "Санкшенз". Главную комическую роль играл Эрни Лотинда, член тогда очень известной театральной фамилии, включавшей Люпино Лэйна, Стэнли Люпино и Иду Люпино.
Главным аттракционом шоу была Филлис Дикси, первая стриптизерша того времени. Очень красивая, она была совершенно не похожа на стриптизершу, обладая довольно элегантным характером и внешностью, с чудесными платиновыми волосами и огромными, невинными голубыми глазами. Во время выступления она оставалась невероятно целомудренной, медленно и кокетливо снимая одежду, вещь за вещью. В последний момент из ниоткуда появлялись два огромных страусовых пера, и она наклоняла их вперед, назад и опять вперед, скрывая очень успешно Прекрасное Тело от жадных глаз.
У Эрни Лотунды был удивительно непривлекательный и неталантливый брат Фред. Он был всего около полутора метров росту. Каждый понедельник, после того, как мы прибывали в новый город, девушки труппы отправлялись в местный "Вулвортс" - райскую гавань со всем возможным девичьим реквизитом по цене до шести пенсов - у Вулвортса никогда ничего не стоило больше шести пенсов. Фред всегда прятался где-то поблизости, словно хищник, преследовавший свои жертвы. Выбрав "вкус недели", он следовал за ней в магазин и широким жестом предлагал даме своей мечты все, что она пожелает - в пределах шести пенсов. Потрясающая щедрость. Он даже попробовал эту недельную страсть на мне - но только однажды.
Во время тура с "Санкшенз" первое, что я решила сделать - отложить достаточно денег, чтобы увезти маму отдыхать на неделю. Я не могла вспомнить, чтобы у нее когда-либо был выходной или какие-либо прогулки, и когда отец купил машину - правда, крохотный "Остин" - он пользовался ей исключительно для своих нужд. Я уверена, что мама никогда в ней не ездила; я ездила очень редко и чувствовала, что посягаю на его территорию. Мама приехала ко мне, когда труппа выступала в Дерби, и мы провели вместе несколько благословенных дней. Я баловала ее, как только могла.
В выходные я собиралась повести маму в хороший ресторан - фантастическая роскошь для нас обеих. Но перед выходом я взглянула в свой кошелек, чтобы убедиться в наличии пятифунтовой бумажки, которую берегла на этот случай, и, к своему горькому разочарованию, обнаружила, что она исчезла. Только после того, как мама вернулась в Лондон, а я получила новую роль в спектакле, пятифунтовая бумажка обнаружилась в подкладке моей сумочки.
Вскоре после этого я стала членом "Летучей мыши", прекрасного русского ревю, знаменитого на весь мир своим воображением и остроумием, когда оно приехало на гастроли из Парижа. История этого ревю уходит в Санкт-Петербург ранних 1900-х годов, где Балиев основал клуб в подвале, где жили несколько летучих мышей - отсюда название. Спектакль включал пародии на оперы, и опять я инстинктивно подхватывала мимику и движения, что потом оказалось бесценным (Я недавно узнала, что ревю "Летучая мышь" возродили, оно живо и имеет успех в Санкт-Петербурге).

продолжение ->

0
добавить коментарий
МАТЕРИАЛЫ ВЫПУСКА
РЕКОМЕНДУЕМОЕ