Завершались Европейские Дни оперы в Москве показом спектакля «Пимпиноне» Г. Ф. Телемана в исполнении известного ансамбля Combattimento consort Amsterdam под управлением Яна Виллема Фринда и солистов Юлии Нойман (сопрано, Веспетта), Марселя Боне (баритон, Пимпиноне) и Клаудии Патакки (сопрано, повар).

Эта опера знакома москвичам. Еще в 1983 году ее поставил Московский Камерный музыкальный театр под управлением Бориса Покровского, недавно возобновившего этот спектакль. Так что «Пимпиноне» нынче идет в Москве и ее можно посмотреть, чтобы сравнить с амстердамской версией.

Но вернемся к спектаклю амстердамцев. Стремление удивить зрителя зашло здесь столь далеко, что появился новый (!) персонаж – Повар (К. Патакка), совершенно новые сцены и, соответственно, невесть откуда взявшаяся музыка. Все это напоминало дурной водевиль. Ибо Повар по «всамделишному» готовил пищу (совсем не духовную) и прикармливал публику (видимо, чтобы не слишком скучала). Такое «единение» по замыслу режиссера-постановщика Эвы Бухман должно было, наверное, как можно больше «погрузить» зрителя в происходящее на сцене. Как бы я все это кратко охарактеризовал одним словом? Надувательство! Вся эта ерунда в стиле клоунады какого-нибудь Петросяна никакого отношения к искусству, на мой взгляд, не имеет.

Надо сказать, что многое в этом спектакле было шиворот-навыворот. Прежде всего – игра оркестра. Сам этот оркестр – тоже довольно любопытный феномен. Играет он старинную музыку барокко на современных инструментах! Однако, претензия на некий аутентизм все же «вылезает» и заключается она в характере музицирования. Нарочито прямой и плоский, я бы сказал, «жидковатый» звук (не дай Бог скатиться к «жирному» чувственному звучанию), и, в то же время, «агрессивные» нюансы плюс некоторая небрежность (вплоть до проскальзывающей, подчас, фальши) – все это приметы именно «аутентической заразы», поразившей музыкальный мир в конце 20-го века. И при таком стремлении к воссозданию старинного аромата полное пренебрежение к действительным замыслам композитора еще сильнее поражает. Более того, в оригинальной партитуре оперы наличествуют только струнные и генерал-бас, а здесь мы видим также деревянные духовые во главе с флейтой, которой придано важное значение. Откуда и почему? Я не знаю. Чувствуешь себя полным профаном, словно не знаешь какой-то «тайны», к которой допущены лишь избранные. Возможно, я действительно профан, не знаю каких-то новых традиций, но мне все это решительно не понравилось, более того, было утомительно и скучно. Одноактная партитура, звучащая в оригинале 1 час 10 минут, была растянута на два акта длинною в два часа.

Поскольку очевидно было, что главное действующее лицо постановки – оркестр, я и уделил ему столько внимания. Теперь о солистах. Хваленый Марсель Боне (участник нашумевшей записи «Cosi fan tutte» под управлением Рене Якобса) удивил только одним – «наличием отсутствия» вокализации. Исключение составляет знаменитая ария-терцет, где он подражает женским голосам и происходящее выглядит довольно смешно. Ю. Нойман – заурядное сопрано, впрочем, по крайней мере, певшая достаточно профессионально, как и К. Патакка, продемонстрировавшая кроме небольшой порции пения еще и кулинарные способности.

Если говорить подробнее о постановке в театральном смысле, то она – никакая. Естественно, использована т. н. «актуализация» - все перенесено в наше время, об этом ненавязчиво свидетельствует ряд аксессуаров: телефоны, кухонные принадлежности, электропечь, на которой жарят и варят и т. д. Однако, продуманной режиссерской работы я не увидел, кроме потасканных приемов типа хождения артистов по зрительному залу. Сценография нулевая, если не считать условной кухни, где на столах и под столами навалены корзины с продуктами (настоящими!), какого-то невнятного обеденного стола в углу и зеркальной стенки непонятного назначения на заднике сцены за спинами оркестра, расположенного тут же. Вообще, если и есть какой-то стиль в этой постановке, то он, скорее, эскизный и «студийный» и с большим театральным залом не очень стыкуется.

Вывод, который можно сделать из этого представления, напрашивается такой – если то, что нам продемонстрировали, считается на Западе передовым и образцовым искусством, значит значительная часть европейской оперной культуры (особенно тяготеющая к немецкой постановочной традиции) «тяжело больна». Зараза постмодернизма с его вседозволенностью не проходит бесследно. Ну а что же публика, так сказать, «народ»? Здесь, в классическом искусстве, как это не парадоксально, также работает, пускай и не в такой степени, известный попсовый принцип – «пипл хавает»!

P.S.
Европейские Дни оперы завершились. Открывшись блестящей постановкой «Гамлета» В. Кобекина – большой удачи театра и в музыкальном, и в режиссерском плане, далее они «потекли» по несколько другому руслу. Мне трудно сказать, по какому принципу подбиралась программа (возможно, не последнее место здесь занимали финансовые вопросы и организационные возможности), но она, по моему мнению, оказалась не вполне удачной. Конечно, это субъективное мнение, его могут многие и не разделять. Это нормально. Ясно также, что концерт Лейферкуса был «привязан» к мастер-классу (см. предыдущую публикацию журнала от 10 мая – прим. автора) и имел практическое значение для театра в плане смотра молодых певцов. Ну что ж. Жесткие оценки в отношении этих молодых артистов не стоит драматизировать. Во-первых, «разговор» был по гамбургскому счету, во-вторых, у них еще все впереди. Но, выходя на сцену, любой артист обязан понимать, что вероятность подвергнуться критике высока, такова уж природа исполнительства. История знает примеры критики и великих!

Рекомендуем

• Опера на CD в интернет-магазине OZON.ru