Театр «Русская опера» существует меньше года, но, несмотря на сложную экономическую ситуацию в стране, выпустил уже вторую премьеру своего первого сезона. И если начало новому театру было положено абсолютной мировой классикой – моцартовской «Свадьбой Фигаро» - то продолжить решили классикой русской, оправдывая то название, которое новый коллектив для себя избрал. Продолжая линию на освоение комического репертуара, решено было обратиться к «Сорочинской ярмарке» Модеста Мусоргского – опере, не слишком часто появляющейся на театральных подмостках. Два гениальных прозрения самого талантливого (по определению Стасова) из кучкистов – «Борис Годунов» и «Хованщина» - несмотря на грандиозность, монументальность этих произведений, уже давно и прочно завоевали куда большую популярность и появляются в репертуаре театров по всему миру куда чаще, чем относительно простая для исполнения «Сорочинская».

Причин здесь много, и мы не будем в них углубляться, хотя, возможно, стоит отметить, что одна из основных – незавершенность оперы: она дописывалась разными композиторами, имеет несколько редакций и пр. В театральном варианте последний раз в Москве опера была поставлена в 2000 году в Камерном театре Покровского, а в концертах звучала неоднократно под управлением Валерия Полянского (в том числе весной нынешнего года).

Новый спектакль родился несколько месяцев назад в Твери – именно там «Русская опера» показала его премьеру на первом фестивале имени Мусоргского. А в конце мая на сцене Дворца на Яузе состоялись московские представления. «Русская опера» и во второй своей работе продолжила сотрудничество с Михаилом Кисляровым: их бесспорная удача в «Свадьбе Фигаро», безусловно, требовала логичного продолжения в новой постановке. И это было вновь попадание в десятку: внимательная, очень тонкая работа с каждым солистом, с каждым персонажем, с каждой мизансценой отличает почерк Кислярова. В суетливой, многолюдной и многособытийной среде комической оперы Кисляров чувствует себя как рыба в воде – все у него к месту, все направлено на раскрытие замысла автора произведения. Кисляров не стремится поразить зрителя какой-то невообразимой новацией, но чутко следует партитуре: каждое слово, мелодический изгиб не проиллюстрированы, но пережиты, а оттого с интересом воспринимаются публикой. Постановка Кислярова по-настоящему традиционна: в смысле сохранения лучших традиций русского реалистического театра. Но она ничуть не старомодна: его персонажи – живые, непосредственные, игривые. Трудно даже назвать более удачные сцены, предпочесть одни другим. Все же выделю начало второго акта – блестяще проведенная сцена Черевика и Хиври, сделанная тонко, с непередаваемым обаянием малороссийского юмора. Оттого на спектакле не раз случалось то, что по большому счету давно уже утеряно в отечественном оперном театре: зрители искренне смеялись, смеялись без преувеличения до слез.

Все происходящие в опере действия режиссер представляет как некий «сон в летнюю ночь»: Грицько, главный лирический герой, спит в повозке под открытым небом – именно фрагментом его арии начинается спектакль, ту же картину мы видим в финале, уже после счастливого соединения пары влюбленных. Находка неканоническая, но более, чем уместная – где как не во сне могут привидеться все милые нелепости сюжета «Сорочинской»?

Сценография Олега Скударя без затей рисует украинское местечко: вот плетеные изгороди, вот подсолнухи, вот звездное небо тихой украинской ночи, а вот и парубки в шальварах и дивчины в венках и с лентами в косах. Активно используются все возможности сцены Дворца на Яузе: трудно даже себе было вообразить, что в бывшем дворце культуры возможно реализовать полноценный оперный спектакль со спецэффектами.

Умная режиссура Кислярова подарила публике не одну замечательную актерскую работу. Безусловно, главенствовал в спектакле легендарный бас Большого театра Александр Ведерников – его колоритнейший Черевик был центром всего действа. Класс большого мастера виден во всем – и в естественности на сцене, и в блестящей подаче звука, ярком, убедительном вокале (феноменально, но артисту уже за 80!), но что может быть не менее важно – умении при всей значительности не тянуть одеяло на себя: Ведерников прекрасный ансамблист, он чутко поддерживает своих молодых коллег, способствует не только своему, но и их успеху. Один из них – удивительно яркий образ Хиври, который создала Людмила Воробьева: их дуэт с Ведерниковым составил на редкость гармоничную комическую пару. Голос Воробьевой – скорее низкое сопрано, но ей удалось быть абсолютно убедительной в меццовой партии сварливой хохлушки, а ее естественная пластика, чувство сцены – прекрасная заявка на большую артистическую карьеру. Не менее блестяще справились со своими гротескными ролями Юрий Баранов (Кум) и Вениамин Егоров (Афанасий Иванович) – здесь было все: и кураж, и яркий вокал, неоспоримая музыкальность. Хорош и Сергей Москальков (Цыган), создавший образ хитроумного плута. Лирическая пара тоже в общем-то удачна. Игорь Вялых (Грицько) порадовал красивым тембром, звучным, со слезой тенором, лишь крайние верхние ноты не всегда ему удавались в полной мере. Надежда Нивинская (Парася) была бесконечно обаятельна в образе романтической героини, хороши были ее дуэты с Вялых-Грицько.

Ивановский оркестр, а «Русская опера» привлекла немосковский коллектив, ведомый очень чутким дирижером Александром Жиленковым, продемонстрировал в целом очень приличный уровень: помарки случались, но они не испортили общего позитивного впечатления. В целом надо сказать, что вторая постановка неоспоримо свидетельствует: новый театр состоялся. Да, еще не хватает полноценных сценических репетиций, возникают технические накладки (например, с подзвучкой, без которой, увы, не обойтись в акустически несовершенном зале яузского дворца), не все солисты стабильны от начала и до конца спектакля. Но в то же время чувствуется огромный потенциал коллектива, а также настоящий, большой энтузиазм, с которым все участники проекта относятся к новому предприятию. Иными словами, начало хорошему, настоящему, стоящему делу положено: а это – главный итог.

Рекомендуем

• Опера на CD в интернет-магазине OZON.ru