Чечилия Бартоли (меццо-сопрано) исполняет на своем новом диске «Sacrificium» арии кастратов неаполитанской школы и размышляет об их искусстве.

Они были героями 18-ого века. Но что бы петь высоко, многие из них низко пали. «Музыка, которую сочиняли для кастратов, необыкновенно красива», заявляет Чечилия Бартоли в интервью журналу «Сцена». Бартоли полностью понимает парадоксальность ситуации того времени. «Время кастратов - это одно из самых страшных времен в музыке, одновременно же и самый удивительный период, благодаря которому у нас появилась такая особенная музыка».

Жертва была невероятной. Поэтому новый диск с барочными ариями кастратов, который Бартоли записала вместе с дирижером Джованни Антонини и ансамблем «Иль Джардино Армонико», и назвали «Sacrificium».

«В Италии каждый год жертвовали тысячами мальчиков, еще до того, как становилось понятно, есть ли у них красивые голоса или нет. Мальчиков кастрировали в возрасте семи лет, что бы сохранить таким образом высокий голос. Но конечно в этом возрасте никто не знал, есть ли у ребенка музыкальный талант». Только небольшому количеству этих людей удалось подняться на высокий уровень в обществе.

«Некоторые мальчики зарабатывали много денег, потому что были «Звездами эстрады» того времени, спасая таким образом свою семью от голода и бедности», рассказывает Чечилия Бартоли. У всех до сих пор на слуху имена Фаринелли или Кафарелли. «Однако все те, кто не мог хорошо петь, становились изгоями общества. Им даже не разрешалось жениться, их удел быть стоять на улице и петь. Некоторые счастливчики попадали в церковные хора, а многим приходилось заниматься проституцией. Это была ужасная жизнь».

Чечилия Бартоли размышляет о Генделе, что бы лучше представить и понять ситуацию кастратов того времени: «Большинство главных ролей, написанных Генделем, - это партии для кастратов. Кто знает, смог бы Гендель написать такую замечательную музыку, не будучи под впечатлением от Фаринелли и других кастратов? Поскольку эти замечательные певцы были ему доступны, он мог написать такую музыку. Без них, может быть, у нас ее и не было бы».

Как звучали голоса кастратов во времена барочной эпохи нам не известно.

«Единственный источник знаний — это сама музыка, а также наше воображение и фантазия. Я же пытаюсь просто следовать музыке, которую написал композитор».

На диске «Sacrificium» певица полностью посвятила себя итальянскому барокко. «В Италии тогда существовало две школы: одна в Болонье, а другая в Неаполе. Педагогом знаменитых кастратов из Неаполя был Никола Порпора. В этом проекте я сфокусировала свое внимание на неаполитанской школе и на его учениках». Поэтому четыре из двенадцати арий на диске сочинил сам Порпора, который не только обучал кастратов, но и сочинял для их голосов.

«Конечно, у меня не было возможности для сравнения», говорит Бартоли по поводу интерпретации арий. Остались записи начала 20-го века последнего кастрата папской капеллы Аллесандро Морески. И хотя он не барочный певец, Бартоли было любопытно его послушать.

«300 лет по прошествии барочной эпохи мы можем слышать голос кастрата! Конечно качество записи плохое, да и сам Морески не был великим мастером, он пел в хоре и у него не было такой карьеры, как у Фаринелли». Но, не смотря на это, записи весьма интересные. «Когда я слушаю Морески, то замечаю, что голос кастрата скорее похож на женский, чем на мужской. Однако я не использовала эти записи как источник для подражания».

Трудность исполнения арий была для Бартоли, в основном, из-за их патетики и трагизма произведений.

«Parto ti lascio, o cara» Николы Порпора очень печальная ария, если еще и учесть, что каждый кастрат сам вел жизнь, полную трагизма, обладал харизмой и недюжинной силой воли, в этом и была моя задача - донести это до слушателей. Знать, что каждая из их жизней была ужасной, пронести это чувство и не заплакать во время исполнения, в этом заключалась главная трудность этих арий».

Так как все арии исполнялись, прежде всего мужчинами, то Бартоли пришлось поработать над певческой техникой. «У кастратов была мужская сила и объемные легкие. Мужчина может задерживать в легких намного больше воздуха, чем женщина. Мне приходилось очень четко следить за своим дыханием».

«В 18-м веке большинство главных партий пели кастраты. Это были мужчины с женскими голосами. У них был голос, как у сопрано, но кроме этого они обладали великолепной техникой и выразительностью».

Отношение к полам тогда было более открытым, говорит Бартоли: «Их андрогинность и многогранность и было залогом успеха для кастратов. Неоднозначность, возможность разных толкований действовало возбуждающе на публику».

«Evviva il coltellino!», «Да здравствует ножик!», кричали якобы восторженные слушатели Кафарелли. Кастраты были первыми жертвами развлекательной индустрии. Однако и сегодня все это продолжается, хоть и несколько в других формах, отмечает Бартоли. В наше время девиз должен был бы звучать «Evviva L'anoressia!», «Да здравствует худоба!».

«Мода диктует нам. И нам никто не говорит, сколько каждый год умирает девочек от истощения под влиянием моды. Красота значит для сегодняшних девочек, это иметь рост метр восемьдесят и весить 45 килограмм. Каждый год мы ездим в Милан и в Париж на показ мод, смотрим на девочек, которые уже болезненно худы, и считаем, что это красиво».

Йоханнес Пеннингер, журнал «Сцена», ноябрь 2009

Перевод Эллы Пружанской

На фото:
обложка диска "Sacrificium"

Рекомендуем

• Опера на CD в интернет-магазине OZON.ru