Рецензии на прощание со сценой не будет!

Впервые Кири Те Канава, знаменитое новозеландское сопрано, посетила Россию, нанеся визит в Москву почти шесть лет назад. 10 июня 2004 года она дала сольный концерт на сцене Светлановского зала Международного Дома музыки в сопровождении Национального филармонического оркестра России. Это произошло в тот год, когда певица официально объявила о своем уходе с театральной оперной сцены, намереваясь полностью посвятить себя концертной деятельности, занятиям с молодыми вокалистами и мероприятиям созданного в том же году на ее родине Благотворительного фонда организационной и финансовой поддержки перспективных новозеландских певцов и музыкантов.

После Москвы на ноябрь 2004 года с участием Кири Те Канавы была запланирована лишь постановка оперы «Ванесса» Барбера в Лос-Анжелесе. Прошли еще пять лет – и в 2009 году 65-летняя оперная дива объявила уже об окончательном уходе со сцены и о своих прощальных выступлениях. Свое решение Кири Те Канава объяснила естественной усталостью голоса, его возрастными изменениями и неизбежными при этом ограничениями своих вокальных возможностей.

В 2010 году певица всё же вышла на театральную сцену, но ее участие в «Дочери полка» Доницетти (водевильно-драматическая партия Герцогини Кракенторп) на сцене нью-йоркской «Метрополитен-опера» в феврале и в «Кавалере розы» Рихарда Штрауса (Маршальша) на сцене Кельнской оперы в середине апреля стали ее последними выступлениями в театре. А совсем недавно, 27 апреля 2010 певица дала прощальный концерт и в Москве… Тот же самый Светлановский зал Международного Дома музыки, тот же самый дирижер Джулиан Рейнольдс, правда, оркестр уже другой – Симфонический оркестр Москвы «Русская филармония» (художественный руководитель и главный дирижер – Максим Федотов). На первый взгляд, казалось, что лишь кроме постоянно досаждавшего, неуклюже громкого и разбалансированного оркестра, с которым дирижер никак не мог найти общий язык, как будто ничего и не изменилось. Надо сказать, этому оркестру положительно «везет»: не так давно он аккомпанировал на этой же сцене Хосе Куре, а сегодня самой Кире Те канаве, одной из знаковых и аристократичных оперных певиц, расцвет которой пришелся на 70 – 80-е годы прошлого века и которая покорила лучшие оперные сцены мира. Возвращаясь к московским впечатлениям от Кири Те Канавы шестилетней давности, даже несмотря на то, что уже тогда ее голос за время продолжительной карьеры изрядно выработал свой ресурс, в целом можно воскресить в своей памяти очень приятные, очень оптимистичные воспоминания: продемонстрированное качество исполненных певицей оперных номеров всё еще давало возможность критически беспристрастного рецензирования, хотя определенные возрастные поправки в оценки давнего концерта следовало вносить уже тогда.

Совершенно закономерно, что в 2010 году ситуация уже совсем иная. На этот раз одного лишь сценического обаяния певицы, ее яркой артистической харизмы и непрестанно излучаемой ею энергетики чувственного интонационного посыла уже было мало. Это были просто остатки некогда царственной роскоши. Тем не менее, всё еще отчетливо прослушивался и узнавался фирменный тембр голоса исполнительницы, ощущалась подкупающая теплота его лирической кристально чистой форманты, обнаруживалось совершеннейшее владение приемами piano и тонкой осмысленной фразировки. И хотя подборка репертуара прощального концерта была явно щадящей, адаптированной к сегодняшним возможностям певицы, нельзя было не отметить и недостатки кантилены, и отсутствие широкого дыхания на больших фразах, и тесситурные проблемы при практической редукции нижнего регистра.

Однако на всём этом, в ситуации, когда певицей давно уже оставлен яркий и весомый след в мировом оперном искусстве, а нынешний концерт позиционируется именно как прощальный, и не стоит, наверное, акцентировать пристального внимания, ведь сам по себе непростой момент прощания с публикой для артиста, тем более такого большого, глубоко драматичен. Возраст, кажется, совершенно не властен над примадонной: она по-прежнему выглядит ослепительно великолепно – очаровательно гламурно и изысканно стильно! Но голос – материя всё же более тонкая, чем телесная оболочка. Это дар от Бога, поэтому спасибо Создателю, что на протяжении нескольких десятилетий этим даром, ниспосланным Кири Те Канаве, могли восхищаться ее многочисленные поклонники во всем мире. Жаль только, что на Россию «благодать» снизошла, как всегда, слишком поздно… Увы, но к такой «несправедливости» российским меломанам не привыкать!

Кири Те Канава начала концерт со своего некогда фирменного «конька» – с Моцарта. Вначале прозвучала концертная ария «Vado, ma dove» (K. 583), написанная композитором в качестве вставной для оперы Мартина-и-Солера «Ворчун с добрым сердцем» («Il burbero di buon core») на либретто Да Понте. Ее продолжили ария Сервилии «S’altro che lacrime» из «Милосердия Тита» и ария Памины «Ach, ich fuehl’s» из «Волшебной флейты». Затем прозвучали три песни Рихарда Штрауса «Утро» («Morgen»), «Серенада» («Staendchen») и «Цецилия» («Cecilie»). Во втором отделении была исполнена экзотическая для академической сцены подборка вокальных миниатюр («Bailero», «La Delaissado» и «Lo Fiolaire») – три овернские песни Мари-Жозефа Кантелубе де Маларе (1879 – 1957), французского композитора, музыковеда, автора, наиболее известного по его сборникам оркестровок песенного фольклора провинции Овернь (Auvergne). Именно в силу фольклорности исполненных произведений Кантелубе, ваш покорный слуга не рискует заняться переводом их названий, приводя лишь их оригиналы.

Но вот что не следовало бы делать Кири Те Канаве, так это браться за «Вокализ» Рахманинова. Единственный русский номер программы просто не удался: при этом дирижер куда-то всё время гнал оркестр, а солистка просто «не поспевала» за кантиленой ясных, широких и раздольно русских вокальных фраз. Но, тем не менее, за «сюрприз», а также за смелость спеть русскую музыку перед русской публикой, «засчитать» это исполнение вполне можно, благо что «язык» вокализа по своей сути абсолютно не вербален! Заключительными в программе вечера стали два номера на музыку Гершвина – колыбельная Клары «Summertime» из оперы «Порги и Бесс» и песенная композиция «В стиле Штрауса» («By Strauss»). На бис неожиданно прозвучали выходная ария Адриенны Лекуврёр «Io son l’umile ancella» из одноименной оперы Чилеа и ария Лауретты «O mio babbino caro» из «Джанни Скикки» Пуччини. А закончила певица свое выступление – это стало уже для нее традицией – песней a cappella из фольклорного наследия Маори, народности, с которой Кири Те Канаву связывают общая родословная.

Давая певице необходимую передышку, оркестр под управлением Джулиана Рейнольдса в течение вечера исполнил ряд пьес: увертюру к «Волшебной флейте» Моцарта, «Музыку Лунного света» из «Каприччио» Рихарда Штрауса, «Ритуальный танец Огня» из «Любви-волшебницы» Де Фальи, «Медитацию» из «Таис» Массне и увертюру к «Кандиду» Бернстайна. Заметим, всё ведь интересные в музыкальном отношении номера, но вот сказать, что можно было насладиться их интерпретацией, на этот раз решительно не представилось возможным! Но зато при аккомпанементе солистке дирижер изо всех сил сдерживал натиск оркестра: не всегда, но во многие моменты это ему удавалось! При этом, несмотря ни на что, создалось уверенное ощущение, что певице было весьма удобно работать с этим маэстро!

Из всех вокальных номеров, исполненных Кири Те Канавой, именно в оперных фрагментах вдруг оживал знакомый тембр, знакомые краски, знакомые интонации певицы. Знакомые, да! Но, к сожалению, для российских меломанов – в основном по аудио- и видеозаписям, поэтому в том, что московской публике два раза выпала возможность живой встречи с певицей, главным было всё же не то, что эта возможность представилась до обидного поздно, а то, что она представилась вообще!

На фото:
Кири Те Канава

Рекомендуем

• Опера на CD в интернет-магазине OZON.ru