Те, кто видел спектакли «Цирка дю Солей», едва ли воспримут постановочную концепцию нового «Кольца» Роберта Лепажа в «Метрополитен-опере» как откровение. Гигантская треугольная конструкция, разбитая на лепестки-сектора, вращающиеся вокруг центральной оси и плавающие в вертикальной плоскости, неумолимо напоминает гигантское плато из шоу «КА», в котором действие переносится в разные плоскости, как в иллюзионе. Благодаря созерцанию этой «плавающей» конструкции, зритель незаметно для самого себя будто бы перемещается в пространстве и наблюдает происходящее на сцене то сбоку, то сверху, то снизу. Это смещение «точки отсчета» в восприятии представления идеально помогает заполнять визуальными эффектами фундаментальные вагнеровские проигрыши («купание русалок», «дорога в Нибельхайм», «путешествие по радуге в Валгаллу»), но пониманию самого шедевра совершенно не способствует.

За рамками чисто трюковых приёмов, самыми яркими из которых являются «подвижные» видеопроекции и вертикальные перемещения артистов при помощи едва заметных тросов, мизансценная композиция спектакля экстремально статична. Игры нет, театра как такового нет, но глазу приятно. Вообще заполнение сцены инсталляционным «материалом» и подмена им настоящего драматического действия – одна из фундаментальных болезней современного театрального искусства. Поразить таким образом можно, но покорить – никак. Цирковая грандиозность предложенного Лепажем решения впечатляет, но отсутствие интерпретационной оригинальности собственно сюжета обескровливает всё зрелище, особенно на фоне совершенно «нафталиновых» костюмов главных героев. Вотан – в картонных доспехах (боже, как это «свежо»!), Фрика – в зеленом балахоне, Альберих в серо-белых лохмотьях… Золото заменяют «золотые» картонные «булыжники»… Дракон, в которого превращается Альберих благодаря волшебной «панаме», – выглядит гигантским скелетом «бронтозавра»… Ну, в общем, всё «в русле». Справедливости ради нужно заметить, что оторваться от сцены при всём при этом практически невозможно: приковать внимание зрителя на два с половиной часа к весьма мутному сюжету – достижение не из тривиальных, но и в решении этой задачи я вижу немалую заслугу самого материала, который гипнотизирует и заставляет работать мозг активнее, чем уши. Кстати ушам сегодня определенно было нелегко.

Оркестр под управлением Фабио Луизи звучал как-то совсем уж неузнаваемо. Вернее, по-американски, узнаваемо, но по-вагнеровски – нет. Во вступлении совсем не было слышно басов, а духовые напирали так, что не покидало ощущение, будто слушаешь какую-то «новую редакцию» «Аиды». Вообще же это «вердическое» звучание, исполненное неуместного мелодраматизма и «струнной» эмфатичности, меня, признаться, сильно нервировало… С другой стороны, кто может играть Вагнера так, как это делают этнические немцы?.. Да никто. Ну и о чем тогда говорить…

   

Девочки-припевочки (они же русалочки) были хороши как на подбор, да и с Альберихом нам с ними как-то тоже повезло: американец Ричард Пауль Финк блестяще интонирует роль, экспрессивно проклинает кольцо и убедительно страдает от собственного фиаско. Не пронзительно, но ярко.

Оба великана в исполнении Франца-Йозефа Зелига (Фазольт) и Ханса-Петера Кёнига (Фафнер) звучат академически правильно и корректно. Кёниг прекрасно играет голосом, выразительно раскрашивая свой образ мелкими динамическими красками.

Калифорнийская певица Уэнди Брин Хармер показала великолепный полнозвучный вокал в роли Фрейи: экспрессивная истеричность без срыва в дешевый мелодраматизм – это настоящий класс!

Патрисия Бардон поразила глубокими инфернальными низами в монологе Эрды, а Герхард Зигель был убедительно жалок в маленькой роли Миме.

Появление Логе в пульсирующем пламени сложнейшей видеопроекции само по себе очень эффектно, и живописная игра огненного плаща словно трансформируется в белькантовое благозвучие и лёгкое сияние голоса голландца Арнольда Безуена, прекрасно сыгравшего роль пламенного проходимца. Местами певец переходит на «разговор», очень выразительно передает издевательские интонации реплик Логе и отчаянную обреченность последнего монолога… В общем, хорошо.

Если вопреки моему скепсису Стефани Блит прозвучала в партии Фрики просто изумительно: округло, мощно, ярко, нахраписто и вдумчиво одновременно, - то Брин Терфель, услышать которого в роли Вотана я давно мечтал, разочаровал абсолютно: еле слышный вокал, грубое вибрато с неуместной форсировкой и «постными» интонациями просто удручали. В диалоге с Альберихом Терфель немного распевается и выдаёт неплохие верхние форте, но общее впечатление очень плоское.

В сухом остатке мы получили виртуозную техническую инсталляцию, больше посвященную необъятному сценическому пространству оперного ангара в Линкольн- центре, чем собственно первой части «Кольца нибелунгов», и в этой связи, наверное, не так уж и важно, что оркестр играет Вагнера как Верди, что Вотана как ключевую фигуру всего сюжета почти не слышно и не видно и что любой человек, имеющий воображение, уже в деталях представил себе остальные три части грандиозной тетралогии, которые будут доделаны в самое ближайшее время и к расшифровке которых новая работа Лепажа нас, скорее всего, никак не приблизит…

На фото (Ken Howard/Metropolitan Opera):
сцены из спектакля

Рекомендуем

• Опера на CD в интернет-магазине OZON.ru