Россини Опера Фестиваль, шагнувший в четвертое десятилетие существования, все еще способен удивлять и восхищать. Представления оперы «Моисей в Египте» в неприветливом спортивном зале Adriatic Arena прошли в накаленной атмосфере. Заслуга Грэма Вика.

Приятно возбужденный фестивальной атмосферой зритель, может быть, и заметил фотографии смуглых людей с подписью missing person. Заметил, но не осознал четко, что спектакль уже начался. Превосходно сыгранная оркестром болонского театра «Комунале» увертюра (дирижер Роберто Аббадо) послужила фоном для настойчивого кружения между проходами несчастных, отчаявшихся людей в окровавленном платье, настойчиво заглядывавших вам в глаза. Это они искали без вести пропавших родственников.

Пропавших в ходе войны на Ближнем Востоке. Ибо в постановке Вика речь идет не о смертельной схватке вождя евреев Моисея и египетского фараона, но главы некоего глобализованного режима с исламскими фундаменталистами.

Сценограф Стюарт Нанн выстраивает в нетеатральном пространстве Adriatic Arena крайне сложную, убедительную и мгновенно узнаваемую декорацию: действие развивается в шикарной ближневосточной резиденции в стиле кич (мания грандиозности, выраженная в мраморе лестниц, хрустале люстр, обилии ковров и пальм в горшках). Дворец в полуразрушенном состоянии: железные прутья торчат из разбомбленного бетона, как кости из изувеченного человеческого тела. Но дело поправляется, вот появились уборщицы, задача которых – навести порядок. За дворцом – высоченная бетонная стена, на которую взгляд падает не сразу, она сыграет значительную роль в финале. Во дворец угнетателей без конца является вождь угнетенных — Моисей, в версии Вика очень и очень похожий на Бен Ладена, никогда не расстающийся с автоматом (даже знаменитую молитву «Dal tuo stellato soglio» в последнем действии он будет петь с оружием в руках). Является и требует свободы для собственного народа, веря, что только его народ богоизбранный, только на стороне его религии правота. Вера эта непреклонна и Бог жесток: для достижения цели все средства хороши, включая нервнопаралитический газ, падение шикарной хрустальной люстры на голову наследника врага, использование камикадзе, готовность к смерти которых демонстрируется путем вспыхивания красных огоньков на поясах, затянутых на талии. И это еще не все: прибавьте сюда бомбы, автоматы Калашникова, противогазы, видеопослания, унижения военнопленных, которых, подобно собакам, волокут на поводке. Безжалостность, насилие, кровь, разрушение – все во имя Бога.

Весьма безутешная картина бушующего вокруг нас мира. Финал, придуманный Виком, оригинален и вряд ли кто-нибудь способен не подпасть под его эффект. Как изобразить на сцене волны Красного моря, которые разверзаются, дабы пропустить богоизбранный народ, и смыкаются над головой фараона и его армии? В спектакле Нанна-Вика моря вовсе нет, а есть бетонная стена (ассоциации с той, что много лет строили израильтяне, неизбежны). В момент высочайшего драматического напряжения не волны Красного моря разверзаются, а из стены вываливается пара блоков: путь к спасению открыт. В дыре виден танк с развевающимся над ним бело-голубым израильским флагом. Лучик надежды? Ребенок-камикадзе, уже готовый взлететь на воздух, принимает шоколадку из рук солдата, вылезшего из танка.

Нынешнее исполнение россиниевской партитуры на РОФе может быть признано образцовым с оглядкой на голоса, которые представлены на сегодняшнем вокальном рынке. Абсолютным лидером является не Риккардо Дзанеллато – Моисей, а Алекс Эспозито – фараон. Уникальность личности и блестящее сценическое и вокальное мастерство этого артиста никто не осмеливается отрицать. Эспозито – пылкий, динамичный и думающий актер, способный непрерывно держать в напряжении зрительный зал, и музыкант-художник, владеющий всеми тонкостями вокального стиля «серьезного» Россини. Риккардо Дзанеллато, наделенный physique du role, обладает тембром более темным, чем Эспозито, весьма импозантен на сцене, убедителен в драматических сценах, и все же производит менее значительное впечатление.

Соня Ганасси в труднейшей партии Эльчии (ее первой исполнительницей была звезда неаполитанского театра «Сан-Карло» и супруга Россини Изабелла Кольбран) подтверждает свою репутацию высокопрофессиональной певицы, мастерицы bel canto. Партия воистину может считаться убийственной (изобилие восходящих и нисходящих гамм на протяжении двух октав), и Ганасси выходит из опасного испытания с честью, демонстрируя крепкую технику и неоспоримую способность к интерпретации, хотя голос грешит некоторой невыровненностью регистров, а верхние ноты порой бесцветны. Ей устраивают горячую, полностью заслуженную овацию.

Очень хорошее впечатление производят два тенора, россиянин Дмитрий Корчак (Озирид) и китаец Йижи Ши (Аарон): второй выигрывает это невольное вокальное состязание. Корчак, как всегда, являет большую музыкальность и стилистическую корректность, но персонаж четко не вырисовывается. Кроме того, у певца порой проскальзывает носовое звучание. У Йижи Ши роль более статичная, монументальная: это позволяет китайскому тенору сосредоточиться на вокале, который приятно удивляет. Красивый тембр, мягкое звукоизвлечение, ласкающее legato, превосходная дикция: Ши также много аплодируют по окончании оперы.

Наша соотечественница Ольга Сендерская заменяет в роли Амальтеи Марину Ребеку, продемонстрировав яркий верхний регистр, но гораздо более слабый центр. Кьяра Амару в партии Аменофи и Энеа Скала в партии Мамбре достойно завершают почти блестящий парад исполнителей «Моисея» на Россини Опера Фестиваль.

Роберто Аббадо совершенно безупречно проводит длинную и трудную оперу, ничего не выдумывая, а с максимальной точностью, в которой есть элемент благоговения, следуя тому, что написано Россини. В его распоряжении великолепные хор и оркестр болонского театра «Комунале»: слова «музыка» и «чудо» в тот вечер неразрывны. Исполнение потрясающих ансамблей вызывает в зале реакцию, напоминающую дрожь.

Естественно, что такой динамичный и жесткий спектакль порождает самую острую реакцию. Кто-то кричит «vergogna!», кто-то горячо аплодирует. Равнодушных нет. Как не признать правоту интенданта фестиваля Джанфранко Мариотти, который всегда утверждал, что «фестиваль – это то место, где можно смело ставить спектакли, предназначенные для размышления и вызывающие на спор». На взгляд автора, «прокололась» католическая церковь, которая в еженедельнике «Famiglia cristiana» обрушилась на спектакль Вика: «В режиссуре Грэма Вика Моисей предстает как харизматический и двусмысленный лидер, одетый наподобие Бен Ладена, в белом головном уборе, с бородой и автоматом в руках, и угнетенные евреи представлены как народы – от палестинцев до чеченцев – которым нечего терять, готовые броситься в объятия фундаментализма. Актуализация классики не только не запрещена, но может обладать огромным смыслом, если операция проделана с умом и уважением к правде. Любое сближение между библейским персонажем и лидером Аль-Каиды носит преувеличенный и необоснованный характер». Реакция, лишний раз доказывающая, насколько провинциальна прекрасная Италия, и как мало у многих людей желания размышлять и вступать в диалог. А ведь фразу «la discussione ci fa sentire vivi», «спор заставляет нас чувствовать себя живыми» автор впервые услышал на итальянском языке...

Фото Amati Bacciardi любезно предоставлены Rossini Opera Festival

Рекомендуем

• Опера на CD в интернет-магазине OZON.ru