Серию интервью из Глайндборна завершает беседа Людмилы Яблоковой с генеральным директором этого престижного оперного форума Дэвидом Пикардом (David Pickard).

— Вы отмечаете в этом году десятилетие своего пребывания в Глайндборне? Что вы можете сказать о проведенных здесь годах?

— Мое появление здесь совпало с появлением Владимира Юровского как музыкального руководителя. Вместе с ним мы планировали и обсуждали будущее Глайндборна. Приятно осознавать, что спустя десять лет многие идеи были реализованы.

Я не могу сказать, что славянский репертуар — это редкость на западных сценах. Но за последние 10 лет таких представлений стало значительно больше в Глайндборне, так же как и всемирно известных русских солистов, которых мы приглашаем теперь сюда. Особенно когда здесь ставились оперы Чайковского, Рахманинова, Прокофьева.

— Я слышала, что Владимир Юровский скоро завершает свою работу в Глайндборне. Значит ли это, что завершится и так называемый «славянский» период на фестивале?

— Ни в коем случае, хотя новый музыкальный директор у нас действительно появится в 2014 году. Это огромный плюс Глайндборну (а мы считаем себя международным оперным театром), что мы может (и будем!) приглашать талантливых певцов из России и из Восточной Европы. Я не так уж молод, и прекрасно помню, что когда я работал в Королевской опере, я мог назвать всего три-четыре имени русских певцов...

— Но это не потому, что у нас их не было. Не было финансовой возможности выезжать, и вообще — не было принято солистам самим по себе, без театра, выезжать за границу. Если и выезжали, то только на гастроли с театром.

— Конечно! Когда для россиян открылись двери на Запад, мы очень скоро поняли, что Россия и республики бывшего Союза обладают огромным количеством выдающихся талантов – певцов, музыкантов... И это привело и приводит нас в абсолютный восторг. Альбина Шагимуратова – этой такой специфичный голос... Нам страшно повезло, что в нашей «Русалке» поют Лариса Дядькова, Миша Шеломянский, Татьяна Павловская. Я повторяю снова, это выдающиеся, неповторимые голоса, которые привнесли в оперу столько красок, столь специфичных славянских нюансов, что не оценить это было просто неправильно! И в будущем мы планируем ставить русские, чешские оперы. И верю, еще много новых имен будет открыто именно здесь.

— Как вы их находите?

— Через агентства, в первую очередь. Но не только. Наши люди выезжает в Россию, идут в театры, и, как правило, возвращаются в полном восторге и со списками новых имен.

— Дэвид, вы нашли столько милых, восторженных слов, когда говорили о русских певцах и когда пытались охарактеризовать их голоса... Спасибо вам за это. Но если можно, несколько слов о себе. Ваша карьера как администратора началась еще в Королевской опере много лет назад?

— Да, мне было тогда 17 лет. Это были летние каникулы - до начала занятий в университете, в Кембридже, где я изучал музыку, оставалась пара месяцев. Именно музыкой тогда я и занимался, вернее – подбором ее... Затем, когда я вернулся а театр в 21, то работал в офисе, организовывая работу дирижеров, музыкантов, солистов, а также зарубежные туры коллектива. Это был очень полезный период, очень много давший мне для моей будущей административной работы в Глайндборне.

— Глайндборн – по тем материалам, что я прочитала о нем, показался мне достаточно элитным местом, предназначенным для английской аристократии и английских снобов. Ужасно рада, что ошиблась, обнаружив здесь вполне адекватную публику.

— Глайндборн – это не столько люкс, сколь нечто особенное в оперном мире. И, несмотря на то, что мы находимся далеко не в центре Лондона, цена на билеты здесь практически такая же, как в Royal Opera House. Мы в действительности гордимся тем, что каждая наша постановка - а в этом сезоне их было шесть – продумана до мелочей. Каждому актеру в репетиционных залах и на сцене здесь уделяется столько внимания, сколько необходимо. Например, «Русалка», была впервые заявлена 2 года назад, то есть это не абсолютно новый спектакль. Но у нас было пять недель тщательных репетиций, что совсем не типично для других оперных домов.
Люди, которые приходят к нам работать – я имею в виду певцов – тех, которые уже знают, что такое сцены Парижа, Милана, Лондона, Москвы, Санкт-Петербурга, когда приезжают к нам, “In middle of nowhere”, потому что мы находимся в полях и холмах, удивлены царящей здесь уникальной атмосферой. Расслабляющей - с одной стороны, но с другой стороны – всем им приходится много и напряженно работать. Как говорят англичане: «Work hard. Play hard” (в данном случае to play означает отдыхать, веселиться, гулять, развлекаться – много, тяжело работать, но и много отдыхать!).

— Как вам удается добиться таких выдающихся результатов?

— Основатели Глайндборна своим девизом выбрали: «Мы здесь не для того, чтобы сделать лучшее, но сделать лучшее, что может быть когда-либо сделано».

— С оперой все просто. Здесь нет случайных людей. Ни в зрительном зале в подавляющем своем большинстве, ни на сцене. Вы должны любить оперу или не быть здесь.

— Люди, которые приходят сюда, они также приходят за чем-то еще, что они нигде в мире не могут получить. Я имею в виду то, что они приезжают в очень красивое место, где играют оперу на очень высоком уровне. Это важно, но это не все.

Иногда меня спрашивают, что удивило, поразило вас, когда вы оказались в Глайндборне впервые. Мне было 16-17 лет. Я помню, что мне очень понравилось представление, хотя не помню, что это было. Но если честно, что я действительно помню, как если б это случилось вчера: в перерыв, когда открыли двери зрительного зала, я увидел в дверной просвет... мирно пасущихся овец на зеленых холмах. Я могу поклясться, что ни один оперный дом в мире не имеет такого исключительного оформления, как Глайндборн. Зритель получает здесь двойное наслаждение. Он наслаждается красотой внутри театра, но выйдя из него – он любуется красотой, которая извне.

Обычно же театры находятся - где? На центральных, шумных, с интенсивным движением улицах. Все проблема! Проблема поужинать, выпить чашечку кофе – все рестораны переполнены. После спектакля, стоит только оказаться за стенами театра, вся магия от только что просмотренного спектакля исчезает, потому что на зрителя обрушивается реальность: надо спешить на последний поезд метро, толкучка, шум, суета. Так что лучшее место, где расслабляется ум, где снимается напряжение, где очарование спектакля дополняется очарованием пейзажа, это лучшее место – Глайндборн!

Для певцов это место также притягательно. Да, мы не платим таких больших гонораров, но актеры имеют здесь уникальную возможность освоить новые роли. Когда постановка новая, наш репетиционный период занимает восемь недель, что дает прекрасную возможность выучить роль досконально.

— Несколько слов – о новом фестивале 2012 года.

— Мы открываем сезон 20 мая 2012 года новой постановкой «Свадьбы Фигаро» в музыкальной интерпретации Робина Тиччати, будущего музыкального директора Глайндборна, также будут такие оперы как «Приключения лисички-плутовки» (дирижер-постановщик Владимир Юровский), «Испанский час» и «Дитя и волшебство». Будут восстановлены, возрождены «Золушка», «Богема» и «Королева фей». Есть несколько интересных режиссерских дебютов. В рамках программы поддержки молодого поколения (до 30-ти лет) и привлечения их в оперу будет распространено 1500 билетов по цене 30 фунтов. Обычная цена – от 10 фунтов (стоячие билеты на галерке) до 230 в партере.

От автора

Это — завершающее интервью из серии материалов из Глайндборна, целью которых было – рассказать русскому читателю о столь уникальном оперном фестивале или даже уникальном явлении в оперном мире. Уникальном, как для зрителей, так и для актеров. Признаюсь, мне не удалось ощутить в полной мере прелестей Глайндборна, о которых так много говорили мои герои и Дэвид Пикард. До спектакля, и после первого действия, а также второго, пробираясь сквозь еще аплодировавшую (и недовольную мной) толпу, я неслась на встречи с моими героями. Но я не жалею, что не удалось «расслабиться и насладиться» окружающей атмосферой. Зато удалось познакомиться с удивительными, прекрасными людьми, и я благодарна за это Глайндборну.

Рекомендуем

• Опера на CD в интернет-магазине OZON.ru