В Москве и Петербурге состоялась прямая трансляция оперы Г. Доницетти «Анна Болейн» из «Метрополитен-оперы».

Лично я — всегда за просвещение через доступность недоступного: если кто-то может себе позволить платить за шоу по 490 долларов, а именно столько стоит билет на лучшие места в «Метрополитен-опере», то дай бог ему здоровья и щедрости на благо общества, но возможность приобщиться и оценить — законное право каждого, даже если у кого нет свободных полтысячи долларов. И дело не только в том, что расширение аудитории полуэлитных мероприятий способствует увеличению популярности участников и организаторов, но в том, что эта просветительская доступность играет серьёзную социокультурную роль в процессе общечеловеческой глобализации, противников которой, по-моему, быть не может по определению: запись, конечно, записью, но именно прямая трансляция создаёт эффект присутствия и сопричастности происходящему на другом конце земного шара.

Проще говоря, сама по себе идея – блестящая, но стоимость билетов меня как-то сходу озадачила: 1200 рублей – это, конечно, меньше, чем берут за посещение таких трансляций в Европе, но, вообще говоря, почти в полтора раза больше, чем стоит самый дешевый билет на живое присутствие… Однако, тот факт, что в огромном зале московского кинотеатра «35мм», где проходила трансляция, свободных мест было не больше пары десятков, говорит сам за себя: народ воодушевился и возжелал, и, надеюсь, пожалеть о содеянном не пришлось не только мне, но и многим из отважившихся.

Самое яркое впечатление от мероприятия – это, конечно, звук: ощущение, будто ты висишь над оркестром, - феноменально. Такой работы звукоинженеров я не ожидал и был буквально поражен высочайшим качеством звукосъема и звукопередачи. Я несколько раз присутствовал в «Метрополитен-опере» во время таких трансляций, и меня всегда поражало, насколько комфортно для основной аудитории проходит съемка роскошных крупных планов кинематографического качества: основная запись, дающая возможность зрителю в кинотеатре «посмотреть артисту в глаза», осуществляется всего тремя дистанционно управляемыми подвижными камерами, создающими картинку высокого разрешения (HD), позволяющую транслировать происходящее на сцене на огромные экраны по всему миру. Именно эта «картинка» разрешает предельно придирчиво оценить не только качество костюмов, но и стиль и манеру игры, что практически невозможно сделать при непосредственном присутствии на спектакле вне зависимости от точки обзора и удаленности от сцены. У этой уникальной возможности есть один серьёзный побочный эффект: зритель в кинотеатре практически не видит общих планов, для него живой спектакль превращается в телепостановку, пусть даже с комфортными русскими субтитрами. Энергетическое воздействие артиста на зал – то самое электричество непосредственного участия, - конечно, теряется, но это вполне разумная плата за экономию времени и денег.

Новая постановка Дэвида Мак-Викара лишена очевидных «оперных» нелепостей, которыми сочился его же «Трубадур», но и каких-либо открытий эта работа в общем-то толкового постановщика не преподнесла, что ярче всего выразилось в классической разводке персонажей и мизансценой простоватости по типу: «Нюша, выйди на середину, вскинь руки, упади красиво. Катя, подойди к Нюше, прижми руки к груди, нет, к обеим, да, смотри жалобно, не на меня, на Нюшу, хорошо. Теперь страдайте обе». Декоративная пустота сцены удачно оттеняет фантастические по качеству и убедительности костюмы, созданные Дженни Тирамани, но попытки заполнить немалое пространство танцами или неуклюжими шевелениями хоровой массовки прямо указывают на беспомощность режиссёра перед одной из самых больших оперных сцен мира. К слову, раньше я у Мак-Викара таких проблем не наблюдал, но, не будучи специалистом по его творчеству, делать какие-либо выводы не возьмусь. Лично мне было просто скучно, и если бы не прекрасные вокально-драматические работы артистов, на спектакле можно было бы запросто уснуть, от чего в приветственном слове перед началом трансляции предостерегла Анна Нетребко.

Уж не знаю, почему всё, за что ни возьмётся наша «прима номер раз», вызывает у меня превентивно-страдальческий скепсис, но в удачное исполнение Анной Анны я не верил с самого начала: и дело даже не в том, что эта партия титанически невыносима, несмотря на свой весьма скромный фиоритурно-технический декор. Мне почему-то казалось, что эмоционально и артистически Нетребко не сможет нащупать и передать хрупкую грань между трагической обреченностью сублимативного властолюбия и кармического сумасбродства, символом которого является образ второй жены Генриха VIII, и смиренным достоинством оскорбленной, но не униженной королевы… И в работе певицы было несколько чисто актёрских сбоев, когда отчаяние и испуг её величественной героини очень напоминали психологические трафареты, уже использованные артисткой для создания образов Лючии ди Ламмермур и Эльвиры из «Пуритан». Но в целом попытка получилась интересной: Нетребко блестяще сверкала глазами, неходульно заламывала руки, утыкалась причёской в кровать и даже почти убедительно простила бедную Сеймур, хотя положенной и ожидаемой слезы в знаменитом дуэте выдавить не смогла. Впрочем, это, возможно, и был как раз тот момент, когда в зале ты ощущаешь харизматическую волну со сцены, а за семь с половиной тысяч километров – уже как-то не очень, но суть в том, что при идеально ровной кантилене, чуть сухощавых, жестковатых верхах и безупречно мясистой середине вокальная часть этой работы Нетребко мне, тем не менее, показалась более интересной, чем актёрская. Нельзя сбрасывать со счетов то, что многие поклонники таланта и голоса певицы всё ещё никак не смирятся с её укрупнившимся «фигуральным» экстерьером, серьёзно сковавшим сценическую активность примадонны… С другой стороны, по сравнению с записями венских представлений оперы полугодовой давности в манере исполнения певицы добавилось достоинства, академической строгости и практически не осталось вульгарного крика, шокировавшего весной знатоков бельканто: знаменитый финал «Coppia Iniqua» был исполнен певицей мощным, свободным, подвижным звуком, как говорится, на высоком художественном уровне.

Вторая из «наших» — Екатерина Губанова — в целом достойно выступила в партии Джейн Сеймур – наперсницы и разлучницы, любовницы и виновницы. Если в эсхатологическую обреченность королевы Нетребко мы верим хотя бы через раз, то в вокально-сексуальную неординарность новой пассии короля не верится что-то вообще никак. Конечно, у Губановой специфический тембр, но, даже абстрагируясь от вкусовых пристрастий, не обращать внимания на широкое вибрато и «вываливающийся» звук практически невозможно. В ансамблях певица звучит намного стройнее, но миниатюрная стретта «Ah, pensate,che rivolti» получилась у певицы несколько скомкано.

Третий из «наших» — Ильдар Абдразаков — продемонстрировал в партии Генриха VIII не только виртуозное владение своим благородным и технически устойчивым голосом, но и весьма неожиданные актёрские возможности: его король одновременно и тиран, и жертва, он враг самому себе, и его психологическая расшатанность лишь маниакальным усилием воли удерживается от рефлекторного надрыва. Непередаваемо ёмкий и цельный образ!.. К матовому отливу тембра Абдразакова я уже как-то попривык, и он не кажется мне таким баритонально-камерным, как раньше. Но обертоновой глубины этому необыкновенно красивому и чистому голосу, на мой слух, всё-таки не достаёт.

Из «ненаших» очень яркое впечатление произвел «заостренный», чуть резковатый тембр Тамары Мамфорт, исполнившей своим светло-драматическим меццо партию Сметона, влюбленного в Анну и ставшего её невольным палачом (хотя исторически его роль была несущественной абсолютно).

Стивен Костелло практически ровно и без сбоев исполнил партию лорда Перси. Местами голос певца дрожал, один раз «съехал», но тонально придраться не к чему – всё было достойно вокально и убедительно драматически.

В общем и целом, после посещения этой трансляции подумываю я теперь, а стоит ли вообще метаться на другой конец планеты, если в нашем распоряжении такой звук, такие крупные планы, да ещё Рене Флеминг в роли конферансье?.. Как бы то ни было, а 29 октября на трансляцию новой постановки «Дон Жуана» с моим любимым баритоном Мариушем Квеченем я пойду непременно. И вам рекомендую.

Рекомендуем

• Опера на CD в интернет-магазине OZON.ru