Спектакль Лорана Пелли был впервые показан на сцене Мет в апреле 2008 года уже после триумфальных представлений в Лондоне и Вене и до сих пор не теряет своей художественной актуальности.

Редчайший синтез комедии положений и безупречного вкуса, театрального символизма и бытовой пестроты. Его оригинальность, в отличие от многих других инновационных прочтений, успешно проходит проверку временем, и секрет этой свежести — в блестящей графике мизансцен: едва ли не каждый музыкальный пассаж находит отражение в пластике артистов, отчего спектакль смотрится буквально на одном дыхании. И всё это в остроумном обрамлении дагерротипных репродукций и старых багетов (сценограф — Шанталь Тома), задающем идеальную эмоциональную тональность для восприятия именно этой оперы.

Если попытаться найти в работах современных режиссёров какую-либо более полноценно и органично соответствующую музыкальному материалу, я почти уверен, спектакль Пелли будет одним из главных претендентов на звание абсолютно цельного и гармоничного воплощения весьма не простой, хоть и «предоперетточной» по сути партитуры Доницетти.

Оркестр под управлением Ива Абеля звучал весьма собранно в динамических частях, местами замедлял темп, местами терял солистов, но в целом всё было достойно.

Главную партию, на которой в «Дочери полка» держится буквально всё, в декабрьской серии представлений исполняла Нино Мачаидзе, блестяще заменившая Анну Нетребко в 2008 году на Зальцбургском фестивале в «Ромео и Джульетте». Вокал певицы отличается чистыми, уверенными, свободными и яркими верхами, специфическим вибрато, сухими «вегетарианскими» низами и чуть дребезжащей серединой. Стаккатный рисунок не совсем аккуратный, но звонкий и эмоциональной насыщенный. На сцене певица невероятно артистична и драматически убедительна особенно в пластическом обыгрывании фиоритур. Не очень аккуратным получился у Мачаидзе самый трогательный эпизод оперы — прощание Мари с полком в финале I акта: лиричнейшая кантилена среднего регистра и практически безупречные верха «тонули» в неровном звуковедении на пиано и неустойчивых глиссандо, на которых построена эта ария.

Энн Марри (Мюррей) исполнила комическую партию Маркизы де Беркенфильд с рыхлым возрастным дребезгом, не лишенным, впрочем, своеобразного обаяния в рамках комедийной концепции самого образа. В том же ключе выступила и божественная Кири Те Канава, показав в «разговорном» монологе Графини Кракенторп несколько полнозвучных нот, самой запоминающейся из которых был истерический визг, с которым графиня удалилась с приёма у Беркенфильд после разрыва помолвки Мари и воссоединения дочери полка со своим возлюбленным Тонио.

Возлюбленный Тонио в исполнении вечно лучезарного Лоуренса Браунли звучал ровно, без блеска, чуть шатаясь и дребезжа на верхних форте. Коронные девять «до» этой партии были озвучены певцом коротко, но заметно, и в целом обладателю тембра такой красоты можно простить всё, кроме, пожалуй, отсутствия ожидаемого вокального блеска: вроде бы хорошо, а не цепляет. Сравнение с Флоресом, конечно, излишне, хотя роль свою Браунли играет прекрасно.

Эта сценическая убедительность всех участников спектакля и стала основным источником положительных эмоций, хотя неизбалованное ухо, безразличное к вокально-инструментальному «блохоискательству», наверняка, легко насладилось бы весьма добротным качеством предложенного исполнения и за рамками режиссёрской концепции.

Однако, именно такая высококлассная, внутренне стройная и адекватная музыкальному материалу режиссёрская работа, которую пять лет назад представил зрителям Лоран Пелли, и является гарантией приятных впечатлений от посещения театра даже вне зависимости от качества, казалось бы, ключевой составляющей оперного театра. Впрочем, в рамках такой одновременно искристой и корректной режиссуры откровенно плохо петь, наверное, просто невозможно.

Рекомендуем

• Опера на CD в интернет-магазине OZON.ru