Всё-таки история как фильтрующий процесс — явление справедливое. Особенно ясно в этом убеждаешься, когда тебя вдруг «одаривают» либо забытыми, либо потерянными, либо редко-исполняемыми шедеврами.

«Ломбардцы» Верди — опера, безусловно, интересная, я бы даже сказал, захватывающая… Такой концентрации фактических натяжек нет, пожалуй, даже в «Трубадуре», сюжетная событийность которого определенно близка коллизии поэмы Томмазо Гросси, по которой Темистокле Солера и сочинил либретто «Ломбардцев».

Два брата — тенор (Арвино) и баритон (Пагано) — никак не поделят одну даму, которая, между тем, свой выбор уже сделала в пользу брата-тенора. И вот уже у тенорового брата и дочь на выданье, и в поход на Иерусалим пора отправляться, а брат-баритон никак не уймётся и всё норовит взять реванш.

В результате покушения баритона на тенора погибает отец обоих. Брат-баритон, будучи защищенным племянницей от немедленного возмездия вездесущего хора, изгоняется из Милана и удаляется в окрестности Антиохии…

Вообще пешеходные прогулки на расстояния в 3,5 тысячи километров в 1095 году только вошли в моду, ибо в том же направлении, но по маршруту ещё более грандиозному, грозится пройтись та самая дама, из-за которой собственно тенор с баритоном поссорились ещё задолго до начала оперы. И как бы между делом мы узнаём, что идея той дамы пришлась-таки по душе как минимум её собственной дочери по имени Джизельда, ибо никаких других причин попасть в плен к туркам-сельджукам у девушки просто не было.

Как и положено в логически стройном оперном сюжете, все герои, проделав малореальный даже для современного пешехода маршрут, собрались в одной географической точке, чтобы вдоволь напеться. А поводов у главных героев для этого немало, но у баритона их больше всех, потому что молитвенное усердие довело отцеубийцу до того, что его никто не узнаёт: ни родной брат-тенор, ни бас-оруженосец, ни колоратурная племянница, ни вообще кто-либо из знакомых…

Всё это становится причиной нескольких роскошных монологов и ансамблей, которые, впрочем, по своей красоте очевидно уступают мелодийной яркости ансамблей «Набукко». Именно поэтому понять, почему в доступной мне справочной литературе утверждается, что «Ломбардцы» музыкально интереснее «Набукко», я даже не пытаюсь.

Но дело даже не в ансамблях, потому что главную ценность «Ломбардцев» составляют хоры: хоров много, они все невероятно динамичны, за исключением того самого хора пилигримов, в котором ломбардцы вспоминают о своей далёкой родине и который до боли напоминает хор «Va pansiero» из «Набукко»: тот же ритм, тот же пафос, те же звуковые инкрустации в виде звукоподражательного «чириканья» флейты… Проще говоря, всё это мы уже слышали «год назад», и единственным серьёзным преимуществом «Ломбардцев» перед «Набукко» я бы назвал цветасто-заковыристые фиоритуры, которыми изобилует главная «положительная» сопрановая партия.

Справиться с вокальным рисунком роли Джизельды определенно непросто, так как партия требует свободного владения экспрессивной лёгкостью белькантового стиля. Однако есть тут ещё и своя «тесситурная специфика»: существенное место в нотном рисунке образа Джизельды занимают верхние пиано и пианиссимо, особенно в молитве и в прощальном трио и дуэте с раненым Оронте, который вслед за своей мамой — первой леди Антиохии Софией — перед самой смертью принимает христианство и растворяется в голосе ангелов, к которыми в медитативном смирении обращается главная героиня.

Тут, конечно, можно заметить, что неожиданное перемещение смертельно раненного Оронте из Антиохии на 600 км к югу в окрестности Иерусалима вызывает некоторые вопросы, потому что даже здоровый человек преодолеть такое расстояние может самое быстрое за полторы недели… А тут смертельно раненный… Впрочем, это неважно. Как и то, что Оронте беспрепятственно проникает в палатку Джизельды на территории лагеря крестоносцев, а потом они уже оба не менее беспрепятственно из этого же лагеря убегают, правда, уже на лошади, которую им подарил (?!) по-прежнему никем не узнаваемый отшельник — брат-баритон, убедивший своего бывшего оруженосца Пирро, также бежавшего из Милана и принявшего зачем-то ислам, помочь крестоносцам войти в Антиохию.

В конце концов, брат-баритон принимает участие в штурме Иерусалима, получает смертельное ранение, перед смертью открывает всем своё настоящее имя, и все его, конечно же, прощают, включая Всевышнего, благодаря которому умирающий отшельник умудряется увидеть в лучах восходящего солнца крест над стенами Иерусалима.

Несмотря на всю сюжетную аляповатость и идеологическую пафосность, «Ломбардцы» - весьма компактная опера и благодаря игриво-шаловливым темпам слушается легко и непринужденно. Вся её инструментальная яркость заключена в беззастенчивом использовании ударных групп, которые не дают вздремнуть даже самым нестойким меломанам.

Оркестр «Новой оперы» прекрасно справляется с этой «ударной» партитурой, но настоящее восхищение вызывает удивительная слаженность вступлений и звучания, которая в рамках такого сложнейшего ансамблевого произведения, строго говоря, дорогого стоит. И, думается, в этом немалая заслуга дирижера Василия Валитова, сумевшего идеально синхронизировать инструментальную ткань с вокальной. Особой похвалы заслуживает хор театра, озвучивший далеко не самые простые номера с профессиональной лёгкостью и чистотой.

Исполнители главных партий вызвали скорее сдержанно-уважительные эмоции, чем безоговорочный восторг. Голос Татьяны Печниковой — звонкий и яркий — обволакивающе мягко звучал на меццо-воче , но самые важные для звукового кружева партии Джизельды верхние пиано практически не сложились.

Михаил Губский в партии Арвино был предсказуемо добротен интонационно, но общая зажатость звуковедения и какая-то «фирменная» отстраненность певца от исполняемого материала не снижала впечатления только в ансамблях.

Порадовал спелой сочностью тембр Георгия Васильева, исполнившего партию Оронте: при всей своей камерной ограниченности и ощутимых огрехах в звукоизвлечении (отчетливый хрип во второй части партии ясно свидетельствовал об отсутствии выносливости у голоса певца).

Андрей Фетисов в небольшой партии Пирро продемонстрировал безупречную технику владения своим глубоким насыщенным басом, а Галина Бадиковская небольшим, но красивым тембром в рамках идеально сфокусированного вокала прекрасно озвучила небольшую партию Виклинды.

Главной мелодраматической фигурой «Ломбардцев» является, конечно, Пагано, и Сергею Артамонову почти удаётся передать внутреннее перерождение своего героя. Вместе с тем, первая – «поганая» - часть роли эмоционально и технически получается у певца гораздо более яркой и убедительной, несмотря на отсутствие «клокочущей экспрессии» в голосе. Тембр Артамонова настолько самодостаточно живописен, что порой кажется, будто дополнительная интонационная обработка ему не нужна. Но вторая часть роль – просветление и искупление греха отцеубийства – теряется в пресной корректности и отсутствии драматического напряжения, которого особенно не хватает в концертных исполнениях опер.

Вообще говоря, я заметил, что по какой-то причине не только драматически, но и технически именно «оперные концерты» удаются коллективу «Новой оперы» в большей степени, чем полноценные театрализованные представления.

Связано ли это с неудачностью большинства спектаклей, идущих сейчас в театре, или дело в том, что у артистов получается максимально сконцентрироваться на вокальной стороне исполняемого материала, я не берусь угадывать. Но тот факт, что именно в таком формате коллектив «Новой оперы» на моей памяти предстаёт в своём наилучшем виде уже не первый раз, заставляет задуматься...

Нужны ли вообще театру такие постановки, в которых реальные возможности труппы не находят своего выхода, обделяя не столько зрителей, сколько слушателей весьма качественным исполнением?..

Рекомендуем

• Опера на CD в интернет-магазине OZON.ru