Более 100 лет ждал «Ковент-Гарден» «Русалку» Дворжака. Дождался! Лучше бы подождал еще! Трогательная историю о водяной нимфе, стремящейся попасть в иной мир, отказавшейся от привычной жизни ради возлюбленного, пожертвовавшей своим голосом, чтобы быть рядом с ним, страстно стремящейся превратиться в Человека, и — потерпевшей сокрушительный крах... Вместо поэтической многозначности и метафоричности — шокирующая безвкусица, цель которой — бросить вызов аудитории, сбить с толку одураченного зрителя, выдав ее (безвкусицу) за оригинальность и новаторское видение. Музыка, созданная из таинственной атмосферы леса, воды, природы со всеми ее таинствами, любви — безнадежной, трагичной — для чего писалась эта светлая музыка?
Сказку подменили. «Опустили» Русалочку. Превратили лесное озеро в сомнительную квартирку, населенную странным семейством: Баба Яга, словно бомжиха, правда с костяной ногой, напускающая дурмана на молоденького посыльного от принца тем, что залезает к нему в штаны.
Водяной — алкоголик, швыряющийся винными бутылками, лесные нимфы — проституточки, а сама Русалка — бой-баба в теплых серых штанах, вспарывающая себе живот так же, как накануне вспарывали живот овце — не то на заклание, не то для свадебного пира. А чуть дальше — Чужеземная княжна в образе вульгарной, разбитной бабенки. И сам герой — Принц — упитанный, потный мужичок, не ведающий, что хочет.
Таким видит славянскую сказку и ее героев Запад: швейцарец Йосси Вилер (мир впервые оценил его новаторство в Зальцбурге в 2008 году), немец Серджо Морабито (их тандем хорошо известен Москве по «Норме» в «Новой опере»), а также англичанка Саманта Сеймур — режиссеры, поставившие эту изначально очаровательную оперу Дворжака на сцене Королевской оперы.
Что сказать: между Западом и Востоком — пропасть. Мы никогда не поймем друг друга, даже если какую-то часть пути пройдем плечом к плечу… До следующего поворота (или разворота).
Хотя, я не совсем права. Зритель — не «купился». Особенно тот, кто уже видел эту оперу в исполнении Глайндборнского фестиваля или где-то еще. В буфете я услышала разговор группы молодых людей, они обсуждали только что увиденное. Они были достаточно категоричны: не то! Это неправильно! Нельзя так! Другие отметили музыку Дворжака. Третьи восхитились игрой оркестра и франко-канадского дирижера Янника Незе-Сегена.
«Би-Би-Си Радио 3» выпустит в эфир эту Русалку 2-го июня. Хорошо, что на радио, а не на телевидении. Слушать это можно. Смотреть — нельзя!
Лучшее, что можно было сделать в этом случае, — закрыть глаза и просто слушать пение. Вначале оно было неуверенным и тихим — практически все певцы начали так, словно стесняясь, извиняясь заранее — они-то знали, что нам предстоит увидеть. Но потом, видимо осознав, что единственное, что может получить в тот вечер зритель — это их вокал, они раскрылись и сделали все возможное, чтобы доставить удовольствие.
Финское сопрано Камилла Ниланд (Русалка) пела красиво и трогательно. Большей частью, я полагаю, это было непросто для нее, потому что по замыслу режиссеров она должна была, даже будучи уже в человеческом облике, перекатываться по сцене с одного края на другой, при этом имитируя ногами движения постоянно движущегося, но отсутствующего на тот момент хвоста.
Кстати, и Водяной, американский бас Алан Хелд, пел, в основном, ползая по сцене в ластах, но, несмотря на это, был достаточно убедителен в роли отца Русалки. Пение польской певицы Агнешки Зверко (Баба Яга), обладательницы красивого меццо-сопрано, звучало периодически как кудахтанье, и это было «неожиданно и ново».
Брайан Хаймел, сыгравший принца, долее всех не мог начать петь во весь голос, только в конце представления ему удалось это сделать.
Оркестр Королевской оперы, как и дирижер, были достойны друг друга, и сыграли нам великолепную музыку Дворжака отлично. Спасибо им!
Но яростный свист и топанье, которым были встречены творцы-режиссёры и вся постановочная братия, вышедшая на поклон, оставляют надежду, что этот некачественный продукт будет возвращен отправителю при первой же возможности. Спасибо! Кушайте сами!
Фото: Clive Barda