До сих пор мы практиковали публикацию, как правило, переводных рецензий на немецкие постановки оперных шедевров. А сегодня решили увидеть все это глазами нашего рецензента. Быть может, что-то удастся разглядеть такое, чего не заметили зарубежные критики? Для начала давайте взглянем на кёльнскую «Тоску».

Нам нужен новый стиль! В «Богеме» мы хотели, что бы публика плакала,
в «Тоске» хотим всколыхнуть в людях чувство справедливости.
До сих пор мы были добрыми, теперь будем жестокими.
Дж. Пуччини

Факельное шествие в церкви, запах ладана, перевернутый крест, распятие Каварадосси и самоубийство Тоски из пистолета — это то, что остается в памяти после посещения премьерной постановки оперы Джакомо Пуччини «Тоска» в здании мюзик-холла в Кёльне, временно переименованного в «Оперу у Собора». С этой премьеры зал мюзик-холла послужит временным пристанищем для постановок кёльнской оперы на ближайшие два с половиной года, в связи с реконструкцией основного здания.

Режиссер Тило Райнхард решил перенести время действия в фашистскую Италию 1945-го года, объясняя это тем, что данный временной отрезок нам намного ближе, чем описанный в либретто 1800-й год, и что таким образом опера станет весьма актуальной и в наше время. Уже здесь хочется поспорить с режиссером и напомнить ему, что дивная музыка Пуччини без «визуализаций» и трансформаций во времени всегда будет актуальной даже в концертных залах и без декораций. Ведь там никакая фантазия режиссера не мешает слушателю ее воспринимать.

Все действие оперы происходит в церкви, даже сцены пыток и расстрела. На декорациях явно сэкономили. Может быть это те самые признаки пресловутого финансового кризиса, в связи с которым рассматриваются различные варианты слияния оперных театров Кёльна и Дюссельдорфа? А возможно это страх перед новой, еще не опробованной сценой? Однако Райнхард объясняет свое решение минимизировать декорации по-другому. У него церковь превращается в «театр смерти», как можно прочесть в буклете к спектаклю. Действительно, в церкви пытают Каварадосси (и тут солдаты с большим удовольствием демонстрируют публике щипцы, терновый венок и плети), а в конце и вовсе распинают несчастного художника на кресте. Здесь же Тоска убивает Скарпиа из пистолета, да и сама сцена расстрела Каварадосси и самоубийство Тоски - тоже из пистолета - все это проходит опять же в церкви. Кульминацией спектакля стала не последняя, самая известная ария Каварадосси «Горели звезды», а Te Deum в конце первого акта, превращенный режиссером в факельное шествие фашистов и «гитлерюгенда» с переворачиванием креста с ног на голову и со стоящим на алтаре дьяволом Скарпиа.

Страшно себе представить реакцию российской публики на это «богохульство» в свете последних протестов против «Золотого петушка» или против открытия выставки «Icons» в Краснодаре. В Кёльне же чувства верующих явно не были оскорблены, по разговорам можно было понять, что людей раздражал лишь запах ладана, который заполонил в начале постановки весь зал (стоит заметить, что все 1600 мест в этот премьерный вечер были распроданы), а в остальном здешняя публика, привыкшая в последние годы видеть на сцене море крови, грязи, обнаженных, занимающихся прямо на сцене любовью людей, лишь слегка оживилась, когда дьявол Скарпиа взметнулся на алтарь, а Тоска, вся в белом, словно невеста легла между его ног, а вокруг них шло пресловутое факельное шествие - настоящее «жертвоприношение». Вот и вся кульминация. После этого был антракт. И тут, как оказалось, можно было идти домой, так как во втором и третьем акте ничего интересного на сцене уже не происходило.

Во время всего спектакля очень раздражала актерская игра, как солистов так и хора. Все настолько надуманно жестикулировали руками, что порой складывалось ощущение, что сидишь в деревенском доме культуры, где показывают самодеятельную постановку кружка глухонемых. Действие было затянуто, в промежутках между ариями артисты явно не совсем понимали, что им делать, поэтому, в основном, они просто метались по «церкви». Каварадосси с куском обоев, на котором изображена Мария Магдалина, а солдаты в форме итальянских фашистов сидели на церковных скамейках, курили и пили вино, в воздухе пахло сигаретами, видимо режиссер решил заполнить пустоты всеми возможными средствами, вплоть до запахов.

Постановка в целом довольно скучная. С одной стороны она поставлена не в академических традициях, а с другой и не достаточна современна, ведь здесь нет уже привычной для публики «обнаженки» и откровенных эротических сцен, даже в сцене убийства Скарпиа, когда он как бы мертвый, снимая с себя брюки, пытается совершить акт насилия над Тоской, но охладевает к ней и снова одевается… вот и все. И все бы ничего, если бы было возможно, по крайней мере, насладиться пением солистов. Увы, румынский тенор Калин Братеску в партии Каварадосси разочаровал. В начале возникло ощущение, что он вообще не сможет допеть партию, голос его не слушался, тенор явно фальшивил, тяжело пропевая каждую фразу. В середине спектакля Братеску «распелся», но никаких чувств в сердце публики не оставил. Ни разу никто не зааплодировал в зале после его соло, что не характерно для немецкой публики, хлопающий и топающей после каждой более или менее известной арии. Тоска в исполнении молодой афроамериканской певицы Такешы Меше Кизарт - дивы на каблуках и в розовом платье - звучала хорошо, однако ее мощный голос обладал порой слишком сильным вибрато, поэтому в некоторых местах казалось, что певица сейчас запоет джаз. Героиня у нее получилась не просто истеричная, ревнивая, но и сверх меры соблазнительная и эмоциональная. Лишь Кизарт и была удостоена аплодисментов после знаменитой арии «Только пела, только любила».

Неплох оказался баритон Оливер Цварг в партии Скарпиа. Из всех солистов его голос был, пожалуй, самый приятный по тембру, он прекрасно артикулировал, но, к сожалению, как и Братеску выступил без особого энтузиазма.

Надо отдать должное оркестру, в этот вечер кёльнские музыканты из Гюрцених-Оркестра под управлением Маркуса Штенца играли ярко, вполне на уровне приличного европейского оркестра, всячески скрашивая своей игрой скучное действо, происходящее на сцене. Иногда просто хотелось закрыть глаза и слушать, как музицирует оркестр. В один из таких моментов возникло чувство досады, что Пуччини написал оперу, а не балет...

В целом хочется отметить, что для первого ознакомления с жанром оперы эту постановку, в принципе, можно посоветовать, но искушенному оперному меломану ее спокойно можно проигнорировать.

Фото — Bernd Uhlig

Рекомендуем

• Опера на CD в интернет-магазине OZON.ru