Мировая премьера новой французской редакции оперы бергамского мастера

Фламандская опера (Антверпен-Гент) представила в мае на суд публики мировую премьеру французской редакции неоконченной оперы Гаэтано Доницетти «Герцог Альба», которую завершил итальянский композитор Джорджо Баттистелли. Наш корреспондент Майя Шварцман побывала на спектакле. После ее репортажа мы предлагаем читателям небольшой редакционный комментарий.

В опере Фландрии был показан удивительный спектакль: «Герцог Альба» — редкая опера Гаэтано Доницетти. Считанное число раз этот незавершенный опус композитора ставился в оперных театрах, да и то в итальянской версии, созданной Маттео Сальви к мировой премьере 1882 года. Ныне она дописана современным итальянским композитором Джорджо Баттистелли, взявшим за основу французский оригинал текста.

Опера интересна не только новым прочтением сочинения Доницетти, но и тем, что сюжет как нельзя ближе касается самой Бельгии, давшей этой опере новую жизнь. Это история Фландрии тех времен, когда она входила в состав Испанских Нидерландов.

Граф Эгмонт до конца рассчитывал на здравый смысл короля Филиппа, думая, что тот остановит невыгодное ему разорение Нидерландов испанцами. Но 9 сентября 1567 года прибывший в Брюссель герцог Альба которому было поручено подавление ереси и сопротивления, вызвал вельмож из оппозиции графов Эгмонта, Горна и других знатных лиц якобы для совещания и арестовал их. Эгмонт и Горн были публично обезглавлены на брюссельской Гранд-Плас 5 июня 1568-го года. Казнь спровоцировала восстание, переросшее в первый этап Нидерландской революции…

К этой исторической справке либретто имеет весьма условное отношение. Действие происходит уже после казни Эгмонта и Горна (им, кстати, возле консерватории в Брюсселе поставлен памятник). Главные действующие лица – Элен, дочь Эгмонта, мечтающая отомстить за смерть отца и убить герцога Альбу, её возлюбленный Анри ван Брюгге – побочный сын герцога Альбы, не знающий до времени об этом семейном обстоятельстве и тоже борющийся против него, и сам титульный персонаж.

История разворачивается вполне романтически и по-оперному: в первом действии испанцы празднуют победу, попирая нагие трупы казнённых, является Альба, весь в белом, Элен против своей воли поёт для победителей песню о шторме, так и хочется написать – о буревестнике, призывая таким образом слушающих её уцелевших фламандцев к сопротивлению. Вторая картина: сцена в пивоварне Даниэля, где, по сути, находится настоящее гнездо повстанцев, гёзов, собирающих оружие для борьбы. Анри – один из предводителей заговора и возлюбленный Элен. Внезапно нагрянувший с обыском Сандоваль, правая рука Альбы, арестовывает всю эту братию, оставляя – по личному распоряжению герцога – на свободе Анри, чем вызывает уверенность у всей группы, что Анри их и выдал, что он – предатель.

Второе действие. Сцена в покоях Альбы. Герцог объявляет Анри, что он его отец, и просит признать его, встать на его сторону и не отвергать отцовских чувств, чем вызывает ужас последнего.

Финал оперы: Альба собирается отбыть в Испанию. Элен бросается на него с ножом, но, разумеется, Анри заслоняет герцога своим телом и смертельный удар достаётся ему. Осиротевший герцог рыдает над телом погибшего сына. Грозно встаёт за его спиной стена фламанцев. Герцог продолжает свой путь…

Спектакль получился замечательным не только благодаря сильному и выразительному исполнителю заглавной роли (баритон Георге Петеан), ярким Элен – этакой фламандской Жанне д’Арк (сопрано Рэйчел Харниш) – и Анри (тенор Марк Лайо), но и прекрасной работе сценографа (Альфонс Флорес*) и художника по свету (Фабрис Кебур). Сценические костюмы выполнены бельгийским дуэтом модельеров Вандеворст.

Оформление спектакля по установившейся нынче моде не имело ничего общего с историческим антуражем. Были использованы металлические конструкции то в виде балкона для испанской знати (таким образом, постоянно находившимся сверху и словно попиравшим фламандцев), то в виде наклонной лестницы – трапа самолёта. Однако выглядело это вполне приемлемо. Кроме того, яркие или приглушенные лучи прожекторов окрашивали мизансцены в зависимости от насыщенности и колорита света в совершенно разные по смыслу настроения. Всё сценическое пространство занимали подвешенные в воздухе гигантские фигуры вооружённых солдат, по масштабу сопоставимые со скульптурами Мамаева кургана.

К сильным сторонам оперы надо отнести, разумеется, музыку – в первую очередь. Мелодичные и красивые хоры, арии, интермеццо, сцены и дуэты – всё, что написано Доницетти, а это составляет 90 процентов всей музыки, – прекрасны. Оркестр под управлением Паоло Кариньяни звучит, правда, чересчур громогласно, особенно в первом действии, но потом находит лучший баланс с певцами.

«Вторжение» Баттистелли начинается ближе к концу. Сначала в музыке второго действия начинается непонятный звуковой дискомфорт, явные диссонантные пассажи флейт, рявканье тромбонов и валторн, пронзительно «укладывающиеся» вдоль и поперек доселе звучавшей музыки. После сцены смерти Анри партитура переходит в руки Баттистелли полностью.

Нельзя сказать, что это написано плохо или, скажем, из рук вон. Мелодичность и внятность музыка утрачивает – это безусловно. Идёт просто звуковой напор, рёв, трубные звуки, оркестровый крик. Прощай, Доницетти! Но эмоционально это вполне оправданно: звучит монолог отца, потерявшего только что обретенного сына, и этот вой и плач над телом, захватывающе спетый и сыгранный баритоном, перевешивает искренностью образа всю диссонантность гармоний. Всё выглядит захватывающе правдоподобно: действительно, разве белькантовыми руладами может разлиться человек, потерявший ребенка? До того ли ему?

Режиссёр спектакля Карлос Вагнер представил на суд публики убедительно выстроенную, крепкую сценическую работу, с продуманными «от и до» мизансценами, мелкими, но не пропадающими деталями, сильными решениями характеров персонажей. К сожалению, вкус подвёл его, по моему мнению, в сцене Альбы и Анри, когда герцог открывает последнему тайну его происхождения. Предоставленным документам Анри не верит, и тогда Альба совершает отчаянный жест: он срывает одежду с себя и рвёт рубаху на груди Анри. И что же? У них одинаковая татуировка(!). Это посильнее, чем родимое пятно из романов 19-го века, оперная зазубрина на мече и прилагаемый к ней осколок или там парная туфелька за пазухой у замарашки, убеждающая принца в правильности примерки. Причем татуировка эта – не какой-то скромный иероглиф или дракон. Они расписаны оба с головы до пят, нет почти ни миллиметра живого тела. Остаётся только ретроспективно гадать, кто же совершил такую пытку над маленьким Анри, и могло ли такое произойти в подразумеваемом оперой шестнадцатом веке. От Альбы еще теоретически можно было ожидать чего-то подобного, так как весь его дикий грим заранее настраивает на такой поворот: весь его голый череп и всё лицо изувечены татуажем и пирсингом, отчего он больше похож не на испанского гранда, а на владельца курильни гашиша где-нибудь в Магрибе, но от положительного со всех сторон тенора никто не ожидал такой несимпатичной телесной тайны.

Постановщик в своих интервью страстно отстаивал этот момент, объясняя, что визуально это должно потрясти и убедить, но, на мой взгляд, промахнулся. Открывшееся зрелище вызывало брезгливое хихиканье в зале и приступ определённой гадливости.

Завершая рассказ, нельзя не отметить все-таки ещё две положительных момента. Небольшие роли Сандоваля и Даниэля были исполнены соответственно Владимиром Байковым и Игорем Баканом, и исполнены замечательно. Жаль, что прекрасному певцу и артисту Байкову досталась не слишком большая партия. Но спел он её прекрасно. Игорю Бакану, два сезона подвизавшемуся в опере Фландрии в небольших ролях, наконец, была предоставлена возможность воплотить на сцене свою бурную сценическую размашистость. Во всех постановках он обращал на себя внимание неуместно активной жестикуляцией при крайней ограниченности певческих реплик, а в «Герцоге Альба» ему удалось, наконец, свести воедино своё безудержное актёрское рвение и пение. Причём голос его можно действительно только похвалить.

Опера заканчивается сильнейшей по впечатлению сценой: хором обезглавленных фламандцев (браво режиссёру и художникам по костюмам). Они выступают из тьмы и тихо движутся вперёд, предрекая смутные дни…

Примечание:

* Творчество А.Флореса знакомо российскому любителю оперы по спектаклю «Возвышение и падение города Махагони» мадридского театра Реал, гастроли которого проходили в прошлом году в Москве на сцене Большого театра.

Комментарий редактора:

У «Герцога Альбы» Доницетти сложная судьба. Предназначенная для постановки в 1840 году в Париже опера на французское либретто Э.Скриба и Ш.Дюверье так и не была завершена. В ней много замечательной музыки. Так, романс Фернана (в итальянской версии Фернандо) Ange si pur (итал. Spirto gentil) из 4-акта «Фаворитки» заимствован композитором именно из «Герцога Альбы» (эту чудесную до-мажорную арию зачастую называют каватиной, что не вполне правильно).

Либретто Скриба позднее было использовано Верди в «Сицилийской вечерне». Правда, действие в ней было перенесено из оккупированной испанцами Фландрии 1573 года в Сицилию 1282, борющуюся с французским порабощением.

Лишь в 1882 музыка Доницетти наконец увидела свет. Его ученик Маттео Сальви с помощью А.Понкьелли, А.Бадзини и Ч.Доменичети завершил партитуру, и опера была поставлена на итальянском языке в римском театре «Аполло». Вместо романса Spirto gentil Сальви написал собственный вариант – Angel casto e bel. Имена ряда главных персонажей были изменены. Например, знакомые нам по опере Верди Анри (Арриго) и Элен (Елена) превратились в Марчелло и Амелию. Среди участников той премьеры были знаменитые певцы Х.Гайарре и Л.Джиральдони. Несмотря на большой успех, произведение спустя несколько лет сошло со сцен оперных театров, и было забыто.

Возрождение итальянского варианта «Герцога Альбы» состоялось в 1951 году, когда опера прозвучала на римском радио (дирижер Ф.Превитали). В 1959 она была поставлена в сценическом варианте знаменитым Лукино Висконти на «Фестивале двух миров» в Сполето. Дирижировал Томас Шипперс, в заглавной партии выступал канадец Луи Килико. С тех пор опера изредка появлялась на различных сценах. В числе постановок спектакли в Брюсселе (1979), Флоренции (1981), на Сполето-фестивале в США (1992, Чарльстон), Монпелье (2007). Можно отметить также концертное исполнение в Нью-Йорке (1982).

Фото: Vlaamse Opera / Annemie Augustijns

Рекомендуем

• Опера на CD в интернет-магазине OZON.ru