Серию отчетов о летних оперных фестивалях продолжает наш обзор о форуме в Глиммерглассе (США). В этом году там были представлены две оперы («Аида» Верди и «Армида» Люлли) и два знаменитых мюзикла – «Затерянный в звездах» Курта Вайля и «Продавец музыки» Мередита Уилсона. Представляем две переводных рецензии на оперную программу фестиваля.

Провокационная «Аида»: хороший вокал в сочетании с шокирующими образами

Франческа Замбелло, генеральный и художественный директор фестиваля «Глиммергласс», высадила новое музыкальное растение за пределами Нью-Йорка, в Куперстауне. Речь идёт о её провокационной, обновлённой и весьма жестокой постановке оперы Верди «Аида».

Гигантский взрыв сотряс зрительскую аудиторию в количестве 900 человек под угасающую мелодию увертюры, и зрители погрузились в перипетии современного конфликта на Ближнем Востоке. Солдаты бросаются в сооружение, похожее на разбомблённый дворец правительства. Кажется, что здесь жил Саддам Хусейн, а может быть Муаммар Каддафи… или же Башар аль Асад.

Египтяне Верди превратились в военных или даже террористов в тяжёлых сапогах с автоматами Калашникова. Забудем о сандалиях и копьях! Хор в первой сцене первого действия, призывающий возвращаться с победой после битвы с захватчиками (Ritorna vincitor), был кровожадным, охрипшим и неорганизованным. Я всё ожидал, что появится журналист CNN, чтобы прокомментировать происходящее за кадром.

Также можно заметить другие отголоски «Фаренгейт 9/11». В первом действии солдаты пользуются ноутбуками. В третьем действии, в котором Аида обманом добивается от своего любимого Радамеса раскрытия тайны его военной стратегии, действие происходит возле военного джипа. В сцене судилища в четвёртом действии Радамес отказался признать обвинения в измене, несмотря на то подвёргся жесточайшей пытке водой. Мне кажется, я никогда не смогу смотреть этот момент без воспоминаний о сцене, когда Радамес, привязанный к стулу с кляпом во рту, дёргает ногами, испытывая ощущения тонущего. В финальной сцене Радамесу ввели раствор препарата, парализующего нервную систему, привязали к каталке в вертикальном положении и оставили умирать.

Когда местом действия оперы является загадочный Египет, аудитории легко не обращать внимания на геополитические проблемы в опере и сфокусироваться на любовном треугольнике Аиды, пленной эфиопской принцессы, египетского военного героя Радамеса, в которого она влюблена, и её соперницы, египетской принцессы Амнерис.

В этой же постановке телевизионные образы реальной жестокости, которые мы видели не так давно на Ближнем Востоке, просто убивают интерес американцев к истории с любовным треугольником. Кому какое дело до ревности Амнерис, если зрители только и вспоминают пытку Радамеса?

Ещё легче забыть о соперничестве между Аидой и Амнерис из-за выбора костюмов, особенно для Амнерис. Они одеты в гламурные платья, более уместные для мероприятия по сбору средств у храма Дендур в музее искусств Метрополитен в Нью-Йорке, билет на которое стоит около 10 тысяч долларов. Почему девочка-мусульманка в середине 21-го века в зоне военных действий одета в облегающие зелёные, золотые или персиковые наряды и ведёт себя как заядлая тусовщица? Не удивительно, что Радамес плюнул ей в лицо – плюнул на самом деле, а не, образно выражаясь, когда она пыталась спасти его от наказания.

Почему тогда, интересно, древнеегипетские вердиевские священнослужители не стали муллами с бородами и в чалмах? Почему их вырядили в старомодные мантии из постановок Метрополитен 50-х годов? Почему не следовать во всём одной концепции и не надеть на Аиду и Амнерис паранджу?

Тем не менее, Замбелло сделала вызов общепринятым представлениям. Слонов не было. Триумфальный парад заключался в демонстрации нескольких пленных и небольшого количества награбленных реликвий.

Как отметил один из моих уэльских коллег, постановка является полнейшей неразберихой. Замбелло предложила слишком много идей, большинство из них не были проработаны в полной мере. Но благодаря её новаторству зрители, не отрываясь, следили за тем, что происходит на сцене, нетерпеливо ожидая дальнейшего развития событий. Появится ли «Дик» Чейни?...

Поразительно, как молодые певцы справлялись с игрой, в то же время им отлично удавалось исполнять то, что нужно, в плане вокала. Заявленную ранее Аиду заменили на американское сопрано Адину Аарон, которая стала известной благодаря проектам для молодых исполнителей в Санта Фе и Сиэтле. Она пела Аиду в Финляндии на фестивале Савонлинна, в Марселе, в Буссето (эта постановка транслировалась и была записана). Одним словом, певица выглядела не вынужденной заменой, а довольно опытной Аидой.

Это было заметно в её выступлении, притягательном во всех смыслах слова. У артистки красивый верхний регистр, она умеет плавно и устойчиво пропевать ноты, а, кроме того, способна перекрыть оркестр, хотя под управлением Надера Аббасси он звучал особенно мощно, особо не заботясь о певцах.

Аарон – хорошая актриса, она обратила внимание зрителя на ранимость Аиды и на её неспособность уживаться с жесткостью вокруг. В июле её, должно быть, заменят изначально обозначенной певицей, Мишель Джонсон, но Аарон стоит увидеть в этой партии на фестивале, да и не только здесь.

Молодой тенор Ноа Стюарт исполнял партию Радамеса. Ноа родился и вырос в Гарлеме, учился высшей школе Fiorello LaGuardia и Джуллиарде, а также в опере Сан Фарнциско. Мы должны быть счастливы оттого, что мир оперы не потерял такого замечательного певца в других жанрах музыки, более популярных среди молодых людей его возраста. Стюарт очень талантлив. Его голос отличается приятной слуху вибрацией. Он немного форсирует звук на высоких нотах, конец арии Радамеса “Celesta Aida” в первой сцене первого действия был немного резок. Но большинство тенор поёт эту арию именно так. Также он вполне свободно чувствует себя на сцене.

Тенор обладает телосложением олимпийского спринтера. Этим он удивил в сцене суда, когда был раздет до пояса. Вообще эта партия самая значимая и сложная в его карьере на данный момент. Но певец сделал всё возможное, чтобы она удалась.

Партию Амонасро пел баритон Эрик Оуэнс. Те, кто видел недавнюю постановку «Золота Рейна» в Метрополитен, наверняка вспомнят его в партии Альбериха, где он звучал необыкновенно мощно, легко опускаясь до низов. Однако в «Аиде» он поумерил свою мощь и достиг гармонии в дуэтах с Аидой, его дочерью. Его обращение к ней в третьем действии, когда он призывает Аиду помочь своему народу в мести египтянам, наполнено отеческой нежностью, как бы напоминая слушателям, что Аида – это, прежде всего, история об отце и дочери (любимая тема Верди), нежели о войне в Египте.

Характер Амнерис в этой постановке потерял очень многое. Хотя бы потому, что она была не к месту в своих гламурных платьях. Казалось, что она пришла из какой-то другой оперы, а может, из «Летучей мыши». Для этой партии Замбелло выбрала молодую греко-американскую певицу, меццо-сопрано Даведу Каранас, с которой она работала в Сан-Франциско летом 2011 года во время постановки цикла «Кольца нибелунга». Там певица пела Вальтрауту и другие партии. Поистине у Замбелло талант находить молодые дарования.

Голос Каранас можно назвать немного хрупким, в нём нет выигрышно звучащей глубины, однако она выступала замечательно. Внимание к своей персоне она привлекла в четвёртом действии в стычке с Радамесом, когда она предлагает ему свободу, но только в том случае, если он оставит Аиду. Здесь она пела с надрывом и продемонстрировала незаурядные актёрские способности.

И верховный жрец Рамфис (бас Джозеф Бэррон), и фараон (бас Филипп Гэй) очень хорошо подобраны, особенно Гэй. Оба являются членами программы Глиммергласса для молодых певцов. Обоих ждёт успешная карьера.

Временами дирижёр Аббасси извлекал из оркестра столько звука, что певцам приходилось трудновато. Кроме того, не хватало баланса: духовые преобладали над струнными почти всё время. Но у Аббассо хорошее чувство темпа, особенно, что касается конкретно этой оперы. Созданный им ритм помогал расставить акценты, позволял сделать действие динамичным. Не было ощущения, что опера длится вечность. Это можно сказать об обычно растянутой сцене смерти.

Мужской хор заслуживает особой похвалы за особую деликатность в исполнении мирных сцен и за мощь в сцене проводов Радамеса перед битвой.

Разбомбленный дворец, который являлся декорацией к происходящему, создал дизайнер Ли Сэвидж.

Эта постановка предполагает, что Замбелло хотела показать зрителям очень талантливых певцов в спектакле, который поразит слушателя в любом случае: провокационностью и новаторством или же прекрасным вокальным исполнением. Хотя современные декорации не были до конца проработаны, Замбелло всё равно заслуживает поощрения за выбор необычных образов и потрясающего состава певцов.

David Rubin
Источник

«Армида»

Роскошная и яркая «Армида»

Приятно, что барочные оперы на фестивале «Глиммергласс» в почёте. Готовность ставить оперы, созданные до Моцарта, стала характерной чертой с 1994 года и этим принесла фестивалю известность.

Имя Жана-Батиста Люлли (1632-1687) вместе с восхитительно прекрасной постановкой его «Армиды» добавилось к списку только в этом году. Эта опера стала кульминацией довольно смешанной программы.

Постановка раньше существовала в репертуаре Опера-Ателье в Торонто при участии балетной труппы, что было весьма разумным решением, так как именно балетная музыка характерна для стиля Люлли…

…«Армида» была одной из самых успешных и популярных французских опер 17 века, её постановки периодически возобновлялись и в 18 столетии. Эта постановка Маршалла Пинкоски (премьера в 2005 году) позволяет современному зрителю понять, как выглядели оперные спектакли во времена Люлли. Декорации (Gerard Gauci) с узорами на основе суфийских рукописей и арабских украшений наряду с персидскими светящимися письменами создают роскошный фон для танцоров балета Ателье и занимательной и хорошо поставленной хореографии.

Красочные костюмы Доры Раст Д’ай всех оттенков радуги для двора сарацинов – настоящий праздник. Единственной ошибкой в постановке были иконы Иисуса и девы Марии на троне Идрао, так как эти изображения были бы уничтожены с приходом мусульман, как было в святой Софии, к примеру.

Но от всего этого не было бы толка без великолепного музыкального сопровождения. Сопрано Пеги Криха Дай стала неотразимой Армидой с плотным вибрато, которое делало её пикантный голос ещё более энергичным, придавая драматизм и без того проникновенному исполнению «Enfin il est en ma puissance». Тенор Колин Эйнсворт, физически мощный, привлекательный внешне, умеющий придать правильные интонации, но, в то же время, способный показать воздушную лёгкость на верхах своим гибким голосом, был идеальным исполнителем партии Рено.

И Жоао Фернандес (Идрао), и Кёртис Салливан (демон Ненависти, вызванный Армидой), казалось, были подобраны в первую очередь за свои физические данные, а не вокальные…

Благодаря программе фестиваля для молодых певцов мы увидели замечательных артистов: сопрано Мирей Асселин и Мэган Линдси (наперсницы и духи Армиды), тенор Аарон Фергюсон в партии Датского рыцаря. С Оливье Лакерром в роли Убальда спасение Рено приобрело комический оттенок.

Дирижёр Дэвид Фоллис прекрасно интерпретировал партитуру композитора. Современные инструменты в оркестре сочетались с несколькими историческими (2 блок-флейты, 2 теорбы и клавесин). В постановке убрали прелюдию Люлли, воспевающую Людовика IV, которую не исполняли и в 18-м веке, а также четвёртую сцену в четвёртом действии, где Убальд встречает нимфу в образе его возлюбленной. Фоллис и его музыканты хорошо справились со стилем Люлли, который варьирует от стремительных речитативов до вьющихся ариозо поразительной свободы исполнения. Была только неувязка с хором, который расположили на балконе над зрителями.

Эта постановка – главная причина посетить фестиваль Глиммергласс.

В сезоне 2013 года на форуме будут представлены только 2 оперы: «Летучий голландец» Вагнера и «Король на час» Верди (на английском), а также Натан Ганн в мюзикле «Камелот», «Stabat mater» Перголези, «Страсти по девочке со спичками» Дэвида Лэнга.

Charles T. Downey
Источник

Сокращенный перевод с английского Ю. Пневой

Фото: Karli Cadel / The Glimmerglass Festival

Рекомендуем

• Опера на CD в интернет-магазине OZON.ru