Как стремительно сейчас мелькают события в культурной жизни столицы!

Не успели прежние выпускники Молодёжной программы заявить о себе на сцене Большого театра в полный голос, как некоторые из них уже разлетелись по другим городам и странам. И вот 17 ноября состоялось знакомство с новым набором молодых вокалистов. Показывали ребята себя сразу «по-взрослому» в концертной программе из оперных дуэтов и ансамблей в сопровождении оркестра Большого театра.

Несколько общих фраз. Все 15 участников концерта обладают качественными оперными голосами, артистизмом, обаянием и способны, в дальнейшем, украсить любую труппу. Но, естественно, пока заметна разница в выучке, музыкальности и выносливости.

Из прежних знакомцев, о которых дважды доводилось писать, встретились только двое: меццо-сопрано Надежда Карязина, превратившаяся за два неполных года из робкой девушки с редким почти контральтовым тембром в кокетливо-свободную обаятельную артистку, и бас Григорий Шкарупа, тоже заметно выросший вокально, но всё такой же юный и тонкий в свои 23 года. Оба «ветерана» лишь помогали в ансамблях Моцарта. Надежда Карязина в квинтете из «Волшебной флейты», а Григорий Шкарупа в дуэте Фигаро и Сюзанны из «Свадьбы Фигаро» и секстете из Cosi fan tutte.

Программа концерта была выстроена интересно, логично. Номера чередовались по принципу контраста. Но поскольку почти все певцы выходили на сцену по нескольку раз, то поговорим о новых именах, прежде всего.

Начну, как в партитуре, с верхних по диапазону голосов, сопрано.

Самая лёгкая и звонкая из них – Нина Минасян, она же и активней всех проявила себя, спев одну из Дам в квинтете «Волшебной флейты», Сюзанну в дуэте с Фигаро, выдержав большущую сцену и дуэт Джильды и Риголетто, удивив ярким характерным образом Деспины в секстете из Cosi fan tutte, а во 2-м отделении ещё и сыгравши Адину, дразнящую Неморино в дуэте из «Любовного напитка». Сам по себе тембр у Нины Минасян достаточно ординарный, но именно она, пожалуй, из всех девушек показалась наиболее выученной, владеющей голосом, как хороший инструменталист, зрелой музыкально. Плюс изящная фигура, миловидность, умение двигаться. Настоящая артистка, будем ждать дебюта в крупной партии!

Достойной соперницей по амплуа ей может оказаться Кристина Мхитарян. Но вся она мягче, лиричней и по звучанию, и по облику, образу. Словно желая сопоставить двух таких разных сопрано с армянскими фамилиями, большую сцену Фигаро и Сюзанны остроумно «поделили» на две пары: первую половину исполнили Нина Минасян и Григорий Шкарупа – с вышагиванием Фигаро, размечающего будущую супружескую спальню, а вторую – выскочившая в таком же чёрном платитьице с белым передничком служанки Кристина Мхитарян и более взрослый внешне, звучный бас Павел Червинский.

Поскольку этот певец далее не появлялся, скажу сразу: сочный качественный материал, немного неуверенная фразировка. Но знакомство приятное.

А Кристина Мхитарян больше всего запомнилась в редко звучащем дуэте из оперы Масканьи «Друг Фриц». И тенор, Сергей Радченко, был ей достойным партнёром. Ребята пели пусть и пасторальную по сюжету, без кровавых драм, но всё равно, веристскую музыку очень тонко, нежно, с пониманием текста. Даже оркестр как-то особо вкусно аккомпанировал не репертуарную оперу. Лишь ближе к финалу дуэта почувствовалась лёгкая усталось у обоих. Вот втором действии Кристина Мхитарян преобразилась в Лакме из прекрасного «цветочного дуэта». Это было стильно, кроме последней фразы из-за кулис, когда девушки интонационно не попали с оркестром.

Следующая сопрано, Анастасия Кикоть, если не сейчас, то вскоре может назваться лирико-драматической. В её светлом, но очень ярком, как огонь, голосе, много внутренней экспрессии, да и сама она – как пружина. В первом отделении певица дважды предстала моцартовской Фьордилиджи – в дуэте с Дорабеллой и в секстете. Профессионально и достойно. Но именно Анастасии Кикоть достался самый большой временной и стилистический скачок во 2-м отделении от Моцарта к Прокофьеву – Наташа Ростова в сцене в Отрадном, с Ариозо, дуэтом с Соней. Чуть послышался пережим и лишнее вибрато в звуке, но образ получился неожиданным. Очень активная, горяче-жизнелюбивая Наташа.

Мария Лобанова участвовала только в одном номере, но эффектном и незапетом – трио из «Ломбардцев» Дж.Верди. По качеству заложенного природой голос Марии Лобановой достоин восхищения. Он мощный и плотный, способен пробивать любой оркестр. Но пока кажется, что у певицы из нюансов есть только форте и фортиссимо. Будем ждать, крупные алмазы тоже трудны в обработке.

Уже в первом номере концерта, квинтете из «Волшебной флейты» выделялась высоким ростом, светло-золотыми волнами волос, красотой и точёной фигурой Ангелина Никитченко. Голос её, крупное лирико-драматическое сопрано, обладает индивидуальным проникновенным тембром, но не всегда слушается хозяйку и точно попадает в ноты. Несколько удивило выступление Ангелины Никитченко в финальном трио из «Фауста» Гуно. И по тембру, и по образу она мало походит на Маргариту – слишком «Валькирия». Изящный лирический Фауст Сергей Радченко даже в купе с Мефистофелем Олегом Цыбулько просто потонули в темпераменте и децибелах сопрано, почти гротесково. Но как Татьяна в заключительной сцене Никитченко была на своём месте. Интонационно есть над чем работать, хотя партия ей подходит, просто требует времени на впевание.

Меццо-сопрано Юлия Мазурова по облику да и голосу легче, изящней других сопрано. Ценной темноты и «мяса» в её тембре пока не слышно, но и Дорабелла в двух фрагментах Моцарта, и Малика в Лакме Делиба, и Соня из «Войны и мира» были хороши ансамблево, музыкальны. Если у Юлии Мазуровой есть и колоратурная техника, она будет востребована в барочной и россиниевской музыке.

Неудача случилась с дуэтом Ганны и Левко из «Майской ночи» Римского-Корсакова. Тенор Алексей Стражевич, до того появившись в секстете из Cosi fan tutte, а потом уже изрядно подфальшивив в дуэте из «Любовного напитка» (оправданием тому пустая бутылка, словно Неморино и впрямь «подшофе») в певуче-разливанных фразах Левко стал занижать и неприлично выходить из тональности. Доискиваться причины, не слышит или ещё не управляет голосом Алексей Стражевич - дело педагогов, но бедной Ганне, Юлии Мазуровой, оставалось только крепиться и выплывать в одиночку, чтобы не разойтись с оркестром окончательно.

Уже упоминавшийся ученик Дмитрия Вдовина Сергей Радченко кроме названных ансамблей ещё выступил в знаменитом дуэте Надира и Зурги из «Искателей жемчуга» Бизе. Он уже, не смотря на внешность задорного блондинистого мальчишки, поёт как музыкант, прежде всего. У этого лирического тенора ровное фирменное «вдовинское» звуковедение, умение собирать голос на пиано.

Но совсем сюрпризом стало появление только в Трио из «Ломбардцев» самого юного участника концерта, студента 2-го курса вокального отделения Хоровой Академии Арсения Яковлева. Ну что можно ждать от тенора в 20 лет? Жидковатого неустоявшегося звучка с петушино-детским оттенком. И когда вдруг слышишь даже не лирико-спинто, а крепко-спинтовый тембр с тёмным завораживающим «подшёрстком», с индивидуальной окраской, что сулит очень скоро вырасти в настоящего tenore di forza, и всё это без надрыва, осмысленно по музыке, содержанию, становится даже немного страшно. Так велик голод на подобные голоса, так давно Москва не знала полноценного своего Германа и т.д. Плюс удачная сценическая фактура, вполне обещающая настоящего Героя – парадоксальным образом Арсений Яковлев напоминает юношеские фото Николая Гяурова (который, кстати, всегда грустил, что не тенор). В общем, будем уповать на опытное педагогическое ухо Дмитрия Вдовина, его же «лёгкую руку», что вывела на мировую сцену уже много артистов, и собственный трезвый хормейстерский ум, работоспособность и везение Арсения Яковлева.

Другим ярким открытием вечера стал баритон Андрей Жилиховский. Такого убедительного во всех смыслах, даже заставляющего вспомнить строки Л.Н.Толстого, Князя Андрея не слышала давно. Ария про Дуб из сцены в Отрадном требует широкого дыхания, владения кантиленой, насыщена красивейшими, но трудными для исполнителя широкими скачками мелодии. Всё получилось, чуть напряжённо прозвучали лишь самые верхние ноты. Благородную сдержанность Зурги, хороший ансамбль с Надиром тоже поставим в зачёт Андрею Жилиховскому. Но вот чем и отличается новичок-стажёр от опытного артиста – не хватило ещё выдержки и сил для Онегина, для Заключительной сцены. Всё было верно и ноты спеты, но чисто вокально слышалась усталось. Хотя по образу этот Онегин отличался взвинченностью «на грани нервного срыва», такой родственник одержимого Германа – нестандартно, свежо, захотелось целиком спектакль посмотреть с Андреем Жилиховским в главной роли. Правда, выход Онегина волею режиссёра-постановщика Сергея Терехова, чья работа во всех прочих номерах достойна уважения и благодарности, превратился в нечто на грани фарса. Артист буквально вылетел из кулисы, как бы (?) поскользнулся и проехался на коленях, замерев так и начав «О, сжальтесь,…». Уместен ли подобный «трюк» в концертном выступлении – вопрос спорный.

Ещё один баритон Алексей Пашиев, более взрослый внешне и драматический по тембру, так же явно подустал и фальшивил в сцене Джильды и Риголетто, особенно ближе к финалу.

Наконец, бас Олег Цыбулько – надёжный фундамент в трио из «Ломбардцев» и «Фауста» с очень внушительной добродушной даже в Мефистофеле внешностью. Впечатление о голосе пока не полно, хотелось бы услышать в дуэте и соло.

Весь вечер на сцене помогал молодым певцам оркестр Большого театра под управлением Михаила Грановского. Если не углубляться в детали, а были, конечно, и мелкие неряшливости у инструментов, и лёгкий «раскосец» с солистами, то можно поставить музыкантам и дирижёру твёрдую четвёрку, то есть «хорошо». Главное, тоже молодой маэстро Михаил Грановский идёт за вокалистами, не мешает им. А то, что не всегда на его жест откликается синхронно вся оркестровая масса, да ещё и не первый состав, возможно, придёт с опытом.

Единственно неудачным показалось начало концерта, увертюра к «Похищению из сераля» Моцарта. Никогда не украшавшая репертуар Большого театра музыка прозвучала почти как читка с листа, крупным помолом, лихо и громко, но даже без намёка на глубину и стиль.

А вот заключение концерта, финал «Вильгельма Телля» Россини в исполнении всех участников, большая часть которых оказались в роли хористов, наоборот, понравился. Текст гимна Свободе слушался как кредо молодости и красоты, обещаний и надежд, что и эти «птенцы» вскоре встанут на крыло, и только господу Богу известно, кому, когда и насколько высоко суждено взлететь…

Ссылки по теме

• Интервью с профессором Дмитрием Вдовиным

Рекомендуем

• Опера на CD в интернет-магазине OZON.ru