Любители мелодрамы знают, что автор самых любимых мелодий всех времен и народов, в его время входивших не только в репертуар прославленных вокалистов, но и шарманок, а ныне звучащих во всех театрах мира – речь идет, конечно, о Джузеппе Верди – родился вблизи города Парма, что в области Эмилия-Романья. Парма не самый раскрученный туристический город, зато безусловная столица итальянской гастрономии. Самые изысканные и душистые дары итальянской земли – пармская сырая ветчина (prosciutto crudo di Parma), колбасные изделия со свиной кожицей – cotechino и zampone, не говоря уже о типичном продукте провинции Парма, свином плечике Сан-Секондо, весьма ценимом самим Верди, сыр parmigiano reggiano, tortellini (разновидность пельменей), красное шипучее вино lambrusco пользуются заслуженной славой и экспортируются во многие страны мира. Великий тенор Лучано Паваротти был уроженцем Модены, что также в области Эмилия-Романья, и непомерного веса достиг благодаря непомерной любви к тортеллини, дзампоне и ламбруско...

Но ведь автор, кажется, собирался писать об опере? – спросит удивленный читатель и будет прав.

Наш путь, правда, лежит не в Парму, а в расположенную всего в ста километрах от нее Верону, безусловную столицу оперы. Именно на сцене здешнего театра прошла крайне редко исполняемая опера молодого Верди «Один день царствования» (по-русски ее называют еще «Король на час»).

Так причем же здесь Парма и ее чудесные дары? Законный вопрос. На него легко дать ответ, если, хорошенько расслабившись (от удовольствия), уделить особое внимание эпизоду, открывающему второй акт спектакля: дело волею режиссера и сценографа Пьера Луиджи Пицци происходит на огромной и уютной кухне, где на полках отдыхают огромные формы сыра parmigiano reggiano и на крюках подвешены ароматные свиные ноги – prosciutto crudo di Parma.

Все дело в том, что этом удачном и блестящем спектакле, ныне уже ставшем частью истории (он был создан для театров Пармы и Болоньи в 1997 году и впоследствии с успехом показан в Ла Скала) действие перенесено в мировую столицу вкуса, в то время как оригинальное либретто Феличе Романи выбирает местом действия невозможной истории город Брест. Нам-то имя этого города хорошо знакомо, но итальянцы не имеют о нем ни малейшего понятия. Так что да здравствует фантазия Пьера Луиджи Пицци и добро пожаловать перенос действия из Польши в Италию, из Бреста в Парму.

Стиль миланского архитектора Пицци (прославленный мастер – архитектор по образованию) легко узнаваем по присутствию деталей, отличающих все его постановки. Неминуемы использование архитектурных элементов: арок, лестниц, колонн и пилястров (действие, кажется, происходит в знаменитом дворце Пилотта, одном из символов Пармы), смена деталей на глазах у зрителей, естественны чистые и сияющие цвета однотонных задников, эффект театра теней, обязательна безупречная элегантность костюмов. Словом, скорее, живые картины, чем отмеченный настоящей режиссурой спектакль.

Сомненья нет, все это вещи многократно виданные, но в применении ко многим операм, особенно первой половины девятнадцатого века, хорошо функционирующие, и в особенности пленяющие глаз тонким вкусом и изяществом. «Пармский» дворец, в котором разворачивается веселая суматоха, - в светлых, «песочных» тонах; костюмы персонажей ярких, насыщенных оттенков: создающийся контраст очень красив.

В веронском спектакле заняты молодые певцы, студенты Академии вокального искусства при миланском театре Ла Скала. Всем им надо воздать горячую хвалу: артисты очень подходят к изображаемым персонажам, охвачены искренним желанием показать себя и развлечь публику. Все это отлично удается им. Особенно хороши два баса в ролях Барона и Казначея, Симон Лим и Филиппо Фонтана, они отлично схватывают особенности стиля комической оперы первой половины девятнадцатого века, «вкусно» поют и щедро играют. Весьма привлекательны и хорошо «скомбинированы» две пары молодых героев, кавалер Бельфьоре, изображающий короля Польши Станислава, и маркиза Дель Поджо (Михаил Кириа и Аличе Квинтавалле), и Эдоардо ди Санваль и Джульетта ди Кельбар (Алессандро Скотто ди Луцио и Летиция Вителару).

Стефано Ранцани – подлинный и блестящий герой этого «одного дня», превращенного им в «безумный день», он выбирает воистину галопирующие темпы, не давая передышки ни оркестру, ни певцам. Музыка журчит, летит, несется бесперебойно, держа слушателя в веселом и приятном напряжении. Порой звучащее в оркестровой яме «расходится» с тем, что поют на сцене, но небольшие шероховатости можно извинить за безошибочно выбранный тон исполнения и потоки радости, которую пускают в зал инструменталисты и вокалисты.

Ну, а что же опера молодого Верди? Все, хотя бы немного знакомые с оперным искусством, уверены, что речь идет о крайне неудачном творении, провалившемся на премьере в миланском театре Ла Скала (провалившимся с таким треском, что последующих спектаклей не последовало). В момент сочинения этой комической оперы композитора постигли тяжелые личные несчастья (смерть любимой жены и двух маленьких детей), что отразилось на качестве музыки, – это общее место можно прочитать во всех источниках, что рассказывают об «Одном дне царствования» («Мнимом Станиславе»).

На самом деле вторая опера Верди не хуже и не лучше многочисленных представительниц жанра opera buffa, что рождались и умирали, подобно легкокрылым бабочкам, на сценах итальянских театров того времени. Либретто Феличе Романи, «короля либреттистов» первой трети девятнадцатого века, сотрудника Россини и Беллини, крайне схематично и представляет набор самых ожидаемых ситуаций. Написанное в 1818 году (Романи не утрудил себя сочинением нового либретто для молодого автора и вытащил на свет Божий один из своих старых текстов) и к моменту использования текста Верди выглядело крайне устаревшим (Италия начала сороковых годов интересовалась идеями Джузеппе Мадзини, борьбой с австрийскими захватчиками, а не ситуациями с участием двух влюбленных пар, некоторым образом напоминающие о «Così fan tutte»; патриотические и героические идеи пронизывали воздух). Кроме того, очевидна разница в качестве музыки первого и второго действий; на гораздо более низком качестве второго, несомненно, отразились трагические события в жизни Верди.

«Один день царствования» - не шедевр (не забудем, что речь идет о всего лишь второй опере композитора, которому будет суждено стать одним из гигантов оперного театра девятнадцатого столетия), но и не так плох, как принято думать. Среди значительного количества невыразительным страниц, «сконструированных» согласно апробированным схемам, есть и блестки, такие, как дуэт Барона и Казначея или ария Бельфьоре. Много удовольствия может доставить динамичная увертюра. Так почему же многие оперы, ничем не лучше «Одного дня», вытащены на Божий свет, а партитура второй по счету оперы Маэстро из Буссето небрежно брошена на полку в темных комнатах архива? Вот в Парме, Болонье, Милане и Вероне рискнули – и выиграли. Evviva e benvenuto!

Foto Ennevi

Рекомендуем

• Опера на CD в интернет-магазине OZON.ru