25 октября 2013 года – первый день рождения Галины Павловны Вишневской, который прошёл без неё. В этот день её Центр оперного пения в Москве преподнёс столичной публике замечательный подарок – была представлена премьера великой оперы Михаила Глинки «Руслан и Людмила». Выбор не случайный, ибо это выбор самой Вишневской: она высоко ценила это произведение, считала одним из безусловных шедевров русской музыки, именно «Русланом» одиннадцать лет назад открывался Центр. Правда тогда у оперы был гораздо более скромный формат – исполнялись лишь избранные фрагменты, хотя и в костюмах, но с минимальной режиссурой: тот «Руслан» скорее напоминал концертный вариант, лишь слегка сдобренный мизансценами и декорационно-сценографическим антуражем.

С тех пор много воды утекло: Центр вырос, повзрослел и укрепился, сделал не один выпуск и поставил не один спектакль, совсем недавно у него появился собственный оркестр.

В соответствии с новой ситуацией и очередную премьеру решили делать полноценной: огромную оперу Глинки дают практически целиком, купировав лишь танцевальную сюиту и кое-что по мелочам, но в целом грандиозный замысел первого русского классика звучит теперь в полном формате, несмотря на небольшой, совсем не для гранд-опера зал Центра. Впрочем, амбиции на большую оперу Центр заявлял уже не раз – шёл здесь и «Фауст», и «Борис Годунов»…

Новую постановку осуществил Михаил Полищук в содружестве со сценографом Андреем Климовым и балетмейстером (танцы частично всё же остались – в большой арии Ратмира в садах Наины хореография присутствует) Виталием Выгузовым. Получился спектакль на любой возраст и вкус: есть в нём попытка уйти от дидактики и иллюстрации, подать материал живо и интересно, но, в то же время, в целом спектакль можно счесть вполне традиционным, гармоничным и уважительным к музыкальному материалу.

Лёгкая красная деревянная конструкция посреди сцены стремительно трансформируется при желании во что угодно – и в гридницу великого князя Светозара, и в бранное поле, и в сады Наины, и в то же время свой простотой и незатейливостью всё время нам как бы напоминает – это студенческий театр, практически, студия. В оформлении полно элементов, отсылающих к стилю «всамделишной оперы» – огромный месяц и звёзды на заднике в томную (благодаря завораживающим песнопениям Ратмира) ночь вторичного похищения Людмилы, шатры ночного стана путников, праздничный пир в чертогах киевского правителя, огромная Голова, сложенная из трафаретов (шлема, глаз, усов, носа) и пр., но все они даны с большим юмором, с некоторой дистанцией по отношению к большому оперному стилю – словно речь идёт не о самом таком стиле, а лишь об игре в него.

Костюмы героев красивы и богаты, они следуют канону, вполне соответствуют традиционным представлениям о сказочной опере на условно-исторический сюжет. В то же есть милые пикантные вкрапления, которые освежают «традиционную» картинку: например, вся в кружевах и с зонтиком, не страшная, а какая-то домашняя, а ля Шапокляк волшебница Наина, или её сподручные девы-обольстительницы, обряженные по моде не то эпохи декаданса, не то нэпмановской России… Или начало оперы, когда под звуки знаменитой увертюры на сцене царит необыкновенная суета – юные студийцы готовятся к спектаклю, переодеваются в костюмы, расставляют необходимый реквизит… Театральность внешняя и внутренняя искусно переплетены в этом спектакле, из чего рождается новое качество, при всей новизне, не противоречащее не только традиции, но, что намного важнее, самому духу великого произведения.

Студийный спектакль смотрится очевидным антиподом вычурной и бездарной, если не сказать просто преступной по отношению к Глинке и Пушкину недавней габтовской подукции, которой, увы, было ознаменовано начало новой жизни исторической сцены Большого. В спектакле вишневцев сохранено главное – дух сказочной оперы композитора-классика и юношеской поэмы писателя-классика: лёгкая ирония, имеющая пушкинские корни, здесь так уместна, а уважение, явленное (при всём юморе и иронии) к основным идеям оперы, мотивации поступков, поведению героев, позволяет увидеть в этом студенческом скетче романтическую красоту настоящей оперы.

Вокальные работы за редким исключением, к сожалению, тоже подтвердили статус студенческой работы: в большинстве своём ребята ещё очень сырые. Конечно, чрезвычайная сложность вокальных партий «Руслана» ко многому обязывает и требует порой слишком многого, но, право, кажется, десять лет назад тот «Руслан» (с В. Байковым, О. Лесничей, О. Корниевской в главных ролях) вспоминается как куда более зрелая в вокальном отношении работа. Из всех молодых вокалистов лишь Ирина Морева в партии Гориславы показала класс, достойный самого произведения, – это было спето красивым и техничным звуком, на хорошем эмоциональном подъёме. Ко всем прочим участникам премьеры можно предъявить существенные или даже очень существенные претензии по части звуковедения, стилистики, да и вообще соразмерности партий вокальным данным, или, как минимум, технической оснащённости. В этой связи актёрские работы, собственно сценические образы частенько терялись из-за наличия музыкальных несовершенств: молодёжь старалась, даже очень старалась, но если не озвучен так необходимый у данного героя нижний регистр или если колоратуры, являющиеся в данной партии-арии не просто украшениями, но важной эмоционально характеристикой персонажа, не выпеваются должным образом, то всем прочим актёрским потугам на создание запоминающихся образов – грош цена. На то это и опера, чтобы примат пения был соблюдён.

Тем не менее, упомянем всех участников спектакля, искренне желая им творческого роста и достижения технического совершенства, которое, надеемся, позволит им уже в недалёком будущем действительно достойно воплотить музыкальный замысел Глинки: Ярослав Евграфьев предстал Светозаром, Елена Бондарь – Людмилой, Давид Целаури – Русланом, Наталья Зимина – Ратмиром, Владислав Попов – Фарлафом, Татьяна Макарчук – Наиной, Дмитрий Мазанский – Бояном и Финном одновременно (сомнительная новация, опробованная ещё в прошлом году в Большом).

А вот оркестровое звучание убедило: да, коллектив ещё очень молодой, его только-только собрали и «пазл» ещё не прошёл полноценную притирку, но чувствуется, что элементы этого пазла – достойные, если не высококлассные, и у оркестра есть бесспорный и умелый лидер – это молодой маэстро Александр Соловьёв, оперный дирижёр, что называется, от бога. Впрочем, факту этому уже не удивляешься, ибо в его мастерстве Москва могла впервые убедиться прошлой весной, когда по экстренной замене Василия Синайского Соловьёв блистательно провёл премьеру «Кавалера розы» в Большом театре, подхватив на десятой минуте от начала спектакля из слабеющих рук худрука выпадающую дирижёрскую палочку и исполнив диковинного в наших широтах Штрауса не просто профессионально, но вдохновенно. Убедительны оказались и солисты Центра в качестве хористов – своего хорового коллектива ЦОП не имеет и по традиции Театра Покровского обходятся незанятыми на ведущих партиях солистами: в маленьком зале Дома Вишневской «стоглавый рёв» исполинского оперного хора как бы и ни к чему, при этом хоровые эпизоды прозвучали чистенько и слаженно.

Надеемся, что спектакль дорастёт, дозреет и вокально, чтобы стать полноценным продуктом, поскольку все прочие его компоненты – очень позитивные. Эта работа вишневцев вполне может стать замечательным образцом «спектакля для семейного просмотра», куда, в отличие от главной сцены страны, детей для ознакомления с классикой привести не только не страшно, но и весьма полезно.

Фотографии с сайта театра

Рекомендуем

• Опера на CD в интернет-магазине OZON.ru