С 1 октября по 1 декабря нынешнего года в Самаре проходил VIII Международный фестиваль «Басы XXI века». Этот фестиваль родился в Самаре в 1998 году. Идея его проведения принадлежит пианисту-концертмейстеру, дипломанту всероссийских и международных конкурсов Дмитрию Сибирцеву, в то время заведующему музыкальной частью Самарского академического театра оперы и балета, а сегодня — успешному продюсеру, директору московского театра «Новая опера».

* * *

Самарский басовый фестиваль появился, когда на пике мировой популярности были концерты трех знаменитых теноров. В первых двух фестивалях 1998 и 2000 годов, которые в соответствии с возрастом участников назывались «Молодые басы России» и включали гала-концерты из популярных оперных арий и сольные камерные программы, по аналогии с «прототипом» было тоже по три участника. Оба эти фестиваля, прошедшие с большим успехом, стали своеобразной «пробой пера».

Третий фестиваль 2001 года прошел уже на другом качественном уровне. Его коллективным участником стал оркестр Самарского оперного театра, которым дирижировал народный артист России Юрий Кочнев (Саратов), а число участников-басов возросло до десяти. Это были артисты из России, Украины, Грузии и Азербайджана, что придало фестивалю международный статус. В числе участников был корифей отечественной оперной сцены Александр Ведерников. Тогда же фестиваль обрел нынешнее название – «Басы ХХI века».

Четвертый фестиваль, прошедший в 2002 году, оказался еще более интересным. В его программе были не только концертные программы, но и оперные спектакли, в которых зрители смогли оценить как вокальное, так и актерское мастерство десяти участников-басов. За дирижерским пультом стояли Георгий Клементьев и гости: Ярема Скибинский (Одесса) и Юрий Кочнев.

Пятый фестиваль 2003 года, задуманный как камерный, прошел в не совсем благоприятных условиях – на филармонических подмостках. После этого в биографии «Басов ХХI века» произошел существенный разрыв.

Шестой фестиваль состоялся лишь спустя пять лет – в 2008 году. Несмотря на то, что стационар оперного театра был тогда на капитальном ремонте, фестиваль прошел с феерическим успехом. В состоявшемся в Клубе имени Дзержинского заключительном концерте «Гала-опера», в котором приняли участие все девять басов, за пультом вновь был Юрий Кочнев.

Седьмой фестиваль 2011 года прошел под эгидой Культурной олимпиады «Сочи – 2014». Каждый из четырех фестивальных вечеров с участием девяти басов приготовил слушателям сюрпризы. Концерт «Я помню вальса звук прелестный прошел в сопровождении оркестра народных инструментов «Виртуозы Самары» Волжского русского народного хора имени П. Милославова, дирижер Юрий Медяник (Москва). В концертной программе «Гала-опера» за пультом оркестра Самарского оперного театра были начавшие недавно работать в театре два молодых дирижера Виктор Куликов и Евгений Хохлов. Эксклюзивным для этого фестиваля стал завершивший его вечер «Тенора XXI века» в гостях у «Басов XXI века», который объединил участников двух руководимых Дмитрием Сибирцевым фестивалей. За пультом был художественный руководитель и главный дирижер Самарского оперного театра Александр Анисимов.

* * *

За прошедшие годы участниками самарского фестиваля стали более трех десятков басов – и совсем молодых, но уже получивших признание на международных конкурсах, и опытных, познавших вкус успеха и славы артистов. В их числе абсолютные фавориты, принявшие участие в пяти фестивалях Михаил Казаков (Большой театр России, Казанский оперный театр) и Тарас Штонда (Большой театр России, Киевская национальная опера), трижды приезжавший в Самару Яцек Янишевский (Варшавская национальная опера), корифей отечественной оперной сцены народный артист СССР Александр Ведерников, Али Аскеров (Азербайджанский театр оперы и балета, Баку), Владимир Байков (Варшавская и Финская национальные оперы, театр «Лисео», Барселона), Андрей Валентий (Большой театр оперы и балета Белоруссии, Большой театр России), Бранислав Ятич (Сербская опера, Нови-Сад), солисты московских театров Александр Киселев, Михаил Гужов и Михаил Давыдов, начинавший свою карьеру в нашем театре Павел Кудинов (Штатсопер, Вена), а также солисты Самарской Оперы участник всех фестивалей Андрей Антонов и Александр Бобыкин.

* * *

Львиную долю программы нынешнего, восьмого по счету Международного фестиваля «Басы XXI века» - 2013 впервые составили оперные спектакли. Это «Аида» Дж. Верди, «Князь Игорь» А. Бородина и «Борис Годунов» М. Мусоргского. Фестиваль завершился гала-концертом с целой когортой гостей-басов. На сей раз фестивальные спектакли шли не один за другим, как обычно, а со значительными перерывами, что не могло не сказаться на традиционном для подобных фестивалей эмоциональном тонусе и зрительском настрое.

Для открытия фестиваля театр не случайно выбрал вердиевскую «Аиду». Во-первых, в 2013 году – 200-летний юбилей композитора, а во-вторых, «Аида» - один из лучших спектаклей текущего репертуара. Постановка «Аиды» стала очередным шагом вернувшегося в обновленные пенаты театра по формированию своего заметно поредевшего за годы скитаний оперного репертуара. При этом очевидна инициатива нового художественного и административного руководства театра по активному привлечению к постановкам отечественных и зарубежных мастеров, обладающих яркой индивидуальностью, а также явное предпочтение реалистической постановочной традиции.

Постановочную команду самарской «Аиды» - 2013 составили дирижер - художественный руководитель и главный дирижер театра Александр Анисимов, режиссер Юрий Александров и художник Вячеслав Окунев (Санкт-Петербург) и хормейстер Валерия Навротская.

Спектакль поставлен с подлинным размахом, в традициях «большой оперы». Он идет с тремя антрактами, что само по себе является заявкой на заведомо высокий эмоциональный градус действия и самоотдачу исполнителей. Роскошно оформление, погружающее зрителей в экзотическую ауру древнего Египта. Его главная изобразительная доминанта – бесстрастно смотрящая в зал рассеченная трещиной – знак времени - голова сфинкса. Две половины символической пирамиды обрамляют сценическое пространство в массовых сценах, перемещаются по сценической площадке, обозначая то или иное конкретное место действия, и, наконец, смыкаются, как бы закрывая могилу, в которую заточен Радамес.

Очевидно стремление режиссера-постановщика не только к логической стройности мизансцен, но и к максимальной психологической достоверности сценического существования персонажей, каждый из которых – живое лицо, характер. Предложено немало оригинальных поведенческих деталей, мизансцен. Так, Аида появляется первый раз на сцене не затюканной, ушедшей в себя рабыней – так обычно, а светящейся изнутри девушкой, держащей в руке цветок для своего возлюбленного Радамеса, а в сцене Нила, уговаривая Радамеса бежать, прибегает к чисто женским чарам, обольщая его призывным танцем и томной пластикой тела. Радамес откровенно громко смеется в лицо Амнерис, на коленях умоляющей его спасти свою жизнь ценой отказа любви к Аиде. В сцене судилища впечатляет выход жрецов, как бы опутывающих паутиной страждущую Амнерис.

Прочтение Александром Анисимовым партитуры Верди отличается глубиной и высоким пиететом к композитору. Оно показалось в лучшем смысле традиционным, помогающим выявить мелодические красоты и выразительные глубины прекрасной музыки и при этом не дающим никаких послаблений исполнителям даже в предельно сложных в вокальном отношении местах.

В этот вечер на сцене был целый букет гостей-солистов. Вначале об исполнителях басовых партий. Обладающий редкостным по красоте тембра, с невероятным по глубине и свободе нижним регистром Али Аскеров без труда справился с партией царя Египта. Партию Рамфиса исполнил солист Мариинского театра Вадим Кравец, мощный, насыщенный бас которого показался недостаточно гибким и выразительным. Тем не мерее оба певца были в отличной форме и создали убедительные вокальные образы.

Заглавную партию как всегда успешно, с большой выразительностью и эмоциональной отдачей спела приглашенная солистка театра Ирина Крикунова, а партию Амнерис - солистка московской «Новой оперы» Анастасия Бибичева, которая произвела исключительно яркое впечатление мощью, свободой и эмоциональной насыщенностью звучания своего высокого меццо-сопрано.

Еще один гость – также солист «Новой оперы» Сергей Поляков в партии Радамеса. Обладающий ярким по тембру, полетным голосом певец был более убедителен в лирических фрагментах, которые в этом спектакле вышли на первый план, смикшировав присущие вердиевскому шедевру драматизм и накал страстей.

Александр Анисимов обеспечил безукоризненное течение спектакля со столь эксклюзивным сборным составом исполнителей, воодушевляя их и музыкантов оркестра своим темпераментом в кульминационные моменты действия.

* * *

Следующий фестивальный спектакль - опера А. Бородина «Князь Игорь» - первая премьера театра 2011 года на обновленной сцене. Представление этой оперы на самарских басовых фестивалях стало уже традицией. Она звучала в старой постановке на четвертом фестивале 2002 года и в концертном исполнении на шестом фестивале 2008 года, когда состоялось три дебюта: впервые в своей артистической карьере Тарас Штонда выступил в заглавной партии, Бранислав Ятич – в партии Владимира Галицкого, а Михаил Давыдов - в острохарактерной партии гудошника Скулы. Партию Кончака тогда исполнил Михаил Гужов.

Нынешнюю постановку также осуществили режиссер Юрий Александров и художник Вячеслав Окунев. Суть режиссерской концепции спектакля в том, чтобы подарить самарской публике праздник и сделать акценты на светлых, позитивных аспектах оперы Бородина. Можно бесконечно спорить о том, плох или хорош был князь Игорь, каковы истинные мотивы его походов на половцев - коварных недругов или просто богатых восточных соседей. В качестве «точки отсчета» постановщиком избрана позиция автора музыки и либретто оперы, создавшего монументальное эпическое полотно во славу русского народа.

В самарском спектакле по существу нет отрицательных персонажей. Даже самодур и пьяница князь Галицкий, посягнувший в отсутствие Игоря на верховную власть в Путивле, превратился в бесшабашного гуляку, а пьяная оргия челяди на его подворье – в праздничное масленичное гулянье с ряжеными. В финале прощенный братец встречает бежавшего из половецкого плена Игоря хлебом-солью. Смикшировано трагическое звучание а-капельного хора обездоленных набегами половцев поселян в сцене плача Ярославны, который исполняется за кулисами. Подобные примеры можно множить.

Но праздник есть праздник. И зрители ощущают его с первой минуты спектакля. Распахивается занавес, и взору предстает величественный белокаменный храм, стены которого украшены изощренным скульптурным декором. Для художника Вячеслава Окунева прообразом этой самой главной доминанты оформления «русских» сцен спектакля стал Дмитровский собор во Владимире – выдающийся памятник архитектуры древней Руси. Этот храм становится в спектакле символом Руси, света, заключает в себе огромное жизнеутверждающее начало. В тон сценографии – впечатляющая россыпь русских и восточных костюмов, роскошных по крою, цветовой гамме, отделке и богатству деталей.

За архитектурными элементами декорации – уходящие ввысь голые стволы деревьев, которые причудливо переплетаются на фоне задника, представляющего собой то усыпанный звездами небосвод в момент солнечного затмения, то пространство, пламенеющее отблесками пожарища в Путивле, то расцвеченные экзотическими сполохами и клубами облаков бесконечные дали половецких степей. По ходу действия отдельные элементы декорации перемещаются, формируя различные сценические интерьеры. Исключительно сильное впечатление производит финал первого действия, когда под мощные удары набата белокаменные храмовые громады, поворачиваясь к залу тыльной стороной, на глазах у зрителей превращаются в ритуальные каменные изваяния кочевников и жители Путивля мгновенно оказываются в плену у половцев.

В спектакле немало придуманных Александровым чисто театральных условностей. Многие эпизоды решены в необычном – возвышенно-поэтическом ключе. В них пластика как основных персонажей, так и участников массовых сцен часто приближается к танцевальной и представляет собой своеобразный аккомпанемент звучащих арий и ансамблей. Подчиненная тщательно разработанной действенной партитуре, она привносит дополнительные эмоциональные импульсы во внешне статичные ситуации, превращает разрозненные эпизоды в единое сквозное действие.

Однако полет режиссерской фантазии в этом спектакле нигде не выходит за рамки реалистической традиции, не обрамлен вычурными, рассчитанными на скандальность и эпатаж зрителей причудами постмодернистского толка. Все происходящее на сцене абсолютно органично, оправдано внутренней драматургией мизансцен и главное – нигде не идет в разрез со звучащей музыкой, соответствуя ее характеру и раскрывая в ней неожиданные действенные импульсы.

Самарский «Князь Игорь» несомненно режиссерский спектакль. Однако Александров не просто оперный режиссер. Он режиссер-музыкант. Именно ему принадлежит неожиданное композиционное построение спектакля, согласно которому увертюра к опере звучит после пролога, как бы иллюстрируя остающиеся «за кадром» события, произошедшие после того, как Игорь с воинами отправился в поход на половцев.

В таком виде уже находившийся в репертуаре театра «Князь Игорь» принят Александром Анисимовым, который был за пультом фестивального спектакля. Под управлением маэстро в этот вечер гармонично сошлись практически все музыкальные компоненты спектакля, который с первых музыкальных тактов шел на особом драйве, эмоциональном подъеме. Маэстро Анисимов привнес в звучание хорошо знакомой ему партитуры немало тонких акцентов, динамических оттенков и нюансов. Если бы не досадные огрехи медных, игру оркестра можно было бы оценить наивысшим баллом. Приятно отметить, что за время, прошедшее с премьеры «Князя Игоря», ничего не утрачено ни в действенной структуре спектакля, ни в красочности его оформления.

В центре внимания находились исполнители басовых партий - солисты столичных театров. К басовым с некоторой натяжкой была причислена и партия заглавного персонажа, которую везде и всюду исполняют крепкие баритоны, в крайнем случае - басы-баритоны. Для опытного солиста «Новой оперы», приглашенного солиста Мариинского театра Александра Киселева нынешний выход в самарском спектакле в партии Игоря явился дебютом – до этого он принимал участие только в концертных исполнениях этой оперы.

Александр Киселев – ветеран самарского басового фестиваля, он был участником самого первого фестиваля 1998 года, а затем – пятого фестиваля 2003 года. Обладающему красивым, полного диапазона басом-кантанте певцу партия Игоря далась не без труда, особенно в верхнем диапазоне, где его голос звучал излишне напряженно, без присущего ему блеска. При богатой выразительности и ясной фразировке артист создал подчеркнуто бытовой характер, который не вяжется с представлением о героической личности. Даже знаменитая ария - монолог-размышление плененного Игоря более напоминала жалостливую исповедь.

Сценическим дебютом был в этот вечер и выход в партии Кончака солиста столичной «Геликон-оперы», приглашенного солиста самаркого театра Михаила Гужова. Однако об этом вряд ли догадался кто-либо из слушателей. Требующая особой насыщенности звучания партия Кончака с ее предельными низами и коварными мелодическими поворотами для певца, как говорится, - самое то. Участвовавший в двух последних фестивалях Андрей Валентий прекрасно показался в партии Владимира Галицкого, которую он исполняет и в своем родном минском театре в спектакле, также поставленном Юрием Александровым. Так что артисту не составило труда «влезть в шкуру» этого разухабистого, буйного персонажа в предложенной режиссером нетрадиционно приглаженной трактовке. Валентий буквально купается в роли, благо в арсенале прекрасного певца-актера есть все необходимые для этого качества. Жаль только, что вокально партия Галицкого все-таки высоковата для Валентия, обладающего голосом невероятной звучности и с исключительно крепким нижним регистром.

Было бы несправедливо не отметить и самарских участников фестивального спектакля. Ирина Крикунова создала глубокий, исполненный драматизма образ Ярославны, покорив свободным, полнокровным звучанием голоса и точным пластическим рисунком роли. Юлия Маркова прекрасно справилась с партией Кончаковны, требующей особой вкрадчивости и страстности интонаций и легкой подвижности голоса, тембру которого у певицы все-таки недостает пряных контральтовых красок.

* * *

Третьим фестивальным спектаклем стал «Борис Годунов» М.Мусоргского, премьера которого состоялась в 2012 году. Это отнюдь не модерновый, решенный в стилистике «большой оперы» спектакль. Музыкальный руководитель и дирижер-постановщик Виктор Куликов, режиссер-постановщик Нина Чусова, художник-постановщик Павел Каплевич - оба из Москвы, хормейстер Валерия Навротская.

Дирижер и режиссер остановились на редакции Римского-Корсакова, исключив из нее «Кромы» и добавив отсутствующую в ней картину у Василия Блаженного. Изъятие сцены под Кромами достойно сожаления: слушателей лишили великолепной музыки, а хор - одного из бенефисных для него музыкально-драматических эпизодов оперы.

Павел Каплевич предпочел историческую достоверность, хотя в предложенном им оформлении присутствуют элементы условности, художнических обобщений, уводящих визуальный ряд от фотографической пунктуальности в деталях. Все это дано крупными мазками и как бы подернуто поволокой, что сообщает плоскостному изображению особую рельефность и объем.

Нина Чусова не скрывала стремления сделать спектакль прежде всего зрелищным, для чего, по ее убеждению, необходимо современное построение мизансцен. Фестивальный спектакль засвидетельствовал, что по прошествии полутора лет после премьеры в нем сохранились все режиссерские придумки и мизансцены, даже те, которые не совпадают с традиционными представлениями о некоторых ключевых персонажах. Так, в сцене кельи Пимен в исполнении солиста московской «Новой оперы» Владимира Байкова по-прежнему излишне суетлив, постоянно перемещается с места на место. Это не совсем тот мудрый, погруженный в размышления старец-летописец, который обрисован в музыке. Голосу певца в этой сцене порой не достает басового колорита, что делает его персонажа менее значительным и мудрым. Более сильное впечатление произвел ключевой монолог Пимена о прозревшем слепце на могиле царевича Димитрия в последней картине оперы.

Партию странника Варлаама, которая в самарской постановке ограничивается одним эпизодом в корчме, солист Мариинского театра Эдуард Цанга исполнил в традиционном ключе, актерски достаточно убедительно, без излишнего нажима и наигрыша. Прекрасно прозвучала у него песня «Как во городе было во Казани».

Уже на премьерных показах оперы создалось впечатление, что режиссер как бы не доверяет артистическим способностям певцов-актеров, и особенно исполнителю партии Бориса. У него в спектакле практически не осталось потрясающих по своей глубине и драматизму внутренних монологов, которыми славится эта партия. Так, монолог «Достиг я высшей власти» превратился в беседу Бориса с сыном, а редкостная по своему эмоциональному воздействию сцена видения убиенного Димитрия, который мерещится воспаленному воображению Бориса, «украшена» появлением живого призрака, облаченного в царские одежды и с атрибутами власти в руках.

Со всем этим пришлось «смириться» исполнителю заглавной партии Тарасу Штонде, для которого, по его собственному признанию, партия Бориса – одна из самых значительных в оперной карьере:

Тарас Штонда: «Идущая на сцене Самарского театра редакция отличается от тех, которые мне довелось петь раньше. Сначала я отнесся к ней настороженно: здесь совсем другой Борис, и я не был к этому готов. Но постепенно я все-таки полюбил эту редакцию, в которой содержатся элементы первой авторской. Это несмотря на то, что отдельные места в ней слабее, чем в более поздней, например, покаяние Бориса: «Господи, ты не хочешь смерти грешника…». Зато другие места в этой, незнакомой мне редакции оказались чудесными. Это гениально положенные Мусоргским на музыку реплики Бориса, обращенные к Шуйскому. Их я разучил в Самаре. Монолог Бориса «Достиг я высшей власти» я всегда пел, находясь на сцене один. Здесь же этот монолог обращен к царевичу Феодору, которому Борис как бы жалуется на судьбу. Такое решение я тоже принял. Присутствие царевича на сцене в этой редакции логично».

Спектакль был тепло принят слушателями, но, несмотря на выдающегося исполнителя заглавной партии, возникшее еще на премьере ощущение неудовлетворенности идущим в самарском театре «эксклюзивным» «Борисом Годуновым» рассеять все-таки не удалось.

* * *

Участниками нынешнего фестиваля были одиннадцать басов, отличающихся друг на друга по характеру и тембровой окраске своих голосов, что позволило представить слушателям целую галерею разнохарактерных оперных персонажей, а также жанровое разнообразие популярного басового репертуара.

В заключительном гала-концерте, который прошел в сопровождении симфонического оркестра театра под управлением Евгения Хохлова, приняли участие семь басов. Ведущим концерта был Дмитрий Сибирцев, специально приехавший из Москвы.

Программу первого отделения составили арии из русских, а второго – из зарубежных классических опер. Следует сразу отметить, что исполнение западного репертуара произвело большее впечатление, чем отечественного. Очевидно, это следствие того, что участники программы, активно гастролирующие за рубежом, уделяют основное внимание именно этому, более востребованному на Западе репертуару. Ввиду этого утрачиваются драгоценные эмоционально-выразительные качества исполнения русского репертуара, которые были свойственны выдающимся отечественным певцам. Все это даже при отличных голосовых данных артистов подчас делает их исполнение ординарным и маловыразительным, с чем не хочется мириться на таком претендующем на самую высокую планку международном фестивале, как «Басы XXI века».

В той или иной степени сказанное относится к исполнившим арии Руслана из «Руслана и Людмилы» Глинки солисту «Новой оперы» Сергею Артамонову, Мельника из «Русалки» Даргомыжского солисту «Геликон-оперы» Дмитрию Скорикову, князя Игоря из одноименной оперы Бородина Вадиму Кравцу и короля Рене из «Иоланты» Чайковского Александру Киселеву. Намного привлекательнее эти артисты выглядели соответственно в ариях Аттилы из одноименной оперы Верди, дона Базилио из «Севильского цирюльника» Россини, Лепорелло из моцартовского «Дон Жуана» и Банко из вердиевского «Макбета».

Неизменный участник всех басовых фестивалей солист Самарской оперы Андрей Антонов оказался на высоте, одинаково успешно исполнив требующую большой эмоциональной самоотдачи арию Кутузова из оперы Прокофьева «Война и мир» и острохарактерную песенку Порги из оперы Гершвина «Порги и Бесс».

Удачно выступивший в концерте Андрей Валентий, к сожалению, спел номера, уже знакомые самарцам в его же исполнении. Это речитатив и песня Владимира Галицкого из «Князя Игоря» - в этой партии певец выступил в спектакле нынешнего фестиваля, и ария «со свистом» Мефистофеля из одноименной оперы Бойто.

Звездой гала-концерта, да и всего фестиваля стал Тарас Штонда, обладатель могучего, богатейшего по тембру баса-кантанте. Певец покорил широкой кантиленой и благородством артистической манеры. В исполнении Штонды по настоящему тронули ария Сусанина, в которой он передал глубокие душевные переживания своего героя, и пронизанная редкими сарказмом и иронией серенада Мефистофеля из оперы Гуно «Фауст».

Два номера: ария Гремина из «Евгения Онегина» Чайковского и куплеты Мефистофеля из «Фауста» прозвучали в исполнении всех участников концерта. Подобная «вольность» - одна из традиций басового фестиваля, истоки которой – в исторических концертах компании знаменитых теноров.

* * *

Александр Анисимов: «Я приветствую саму идею и форму фестиваля. Это слово в переводе означает праздник, а значит – яркое событие для публики, особенно для тех, кто не так часто посещает театр. Труппе интересно встречаться с приглашенными певцами, у которых можно чему-то поучиться, а иногда в сравнении с ними повысить и собственную самооценку. Фестиваль – хороший стимул подтянуться и всем остальным цехам театра, чтобы не ударить в грязь лицом перед гостями».

Дмитрий Сибирцев: «Фестивалю «Басы XXI века» уже шестнадцать лет, он постепенно становится одним из старейших в России. В нашей непростой жизни бывает очень трудно сохранить что-то хорошее, а это так важно. Нет ничего более ценного, чем традиция, и мы все: я в Москве, а руководство оперного театра здесь, в Самаре, делаем все возможное, чтобы поддерживать замечательную традицию проведения этого фестиваля. Сегодня собрать такую компанию очень известных и занятых певцов невероятно трудно. Практически невозможно, чтобы все они были в Самаре в течение всего фестиваля. В Москве сейчас повсюду ломятся в театры, но никогда не знаешь, на какую публику выйдешь: она постоянно меняется за счет приезжих, и своя аудитория у каждого артиста не так велика. В провинциальных городах обстоит по-другому. Публика хорошо знает местных артистов, ее интересуют новые певцы, новые постановки, и «в дурачка» сыграть не так-то просто. С нашей фестивальной командой в том или ином сочетании мы выступали во многих городах страны, а также в Южной Корее, но это были просто концертные акции. «Басы XXI века» - фестиваль, прописанный в Самаре. Замечательно, что в городе столько любителей оперы и чудесных тембров басов, которыми испокон века славилась наша земля. Этот фестиваль мы никому не отдадим».

Фото Елизаветы Суховой
(предоставлено Самарским академическим театром оперы и балета)

Рекомендуем

• Опера на CD в интернет-магазине OZON.ru