Строго говоря, любая хорошая опера, если её слушать правильно, оказывается не просто актуальной, а злободневно насущной для каждого конкретного слушателя, отважившегося прийти в зал, чтобы… Чтобы что? Вот с этого момента начинается катастрофа непонимания современным зрителем классического оперного наследия. В оперу нельзя ходить, чтобы просто послушать красивую музыку. Ещё более нелепо ходить в оперу, чтобы послушать знакомые «припевные» арии. Знаменитое «поеду ко второму акту» профессора Преображенского из булгаковского «Собачьего сердца» лично мне говорит о том, что этот персонаж определенно не разбирался в опере, не знал её и не понимал! Может быть, поэтому жизнь преподнесла ему такой отчаянный урок, превратив подопытного пса в человекообразное чудовище?

Классические оперы содержат в себе такое огромное количество сюжетно-событийного материала, коллизий, ситуаций, конфликтов, что слушать оперу, не понимая текста, не вдумываясь в происходящее на сцене, «не напрягаясь», - как минимум, пустая трата времени и, как максимум, - профанация.

Ярчайшим тому подтверждением являются оперы Генделя. Барочные по своей стилистике и, увы, недетские по продолжительности, лучшие творения Генделя рассказывают о милосердии в ущерб личному авторитету, о зависимости политических интересов от личных симпатий, об опасности угождать власть имущим, о невероятной стойкости слабых и трусости сильных! Много ли современных фильмов и сериалов, беспрестанно пожирающих наше время, сегодня рассказывают об этом? Много ли создаётся сегодня художественной литературы, затрагивающей, раскрывающей и анатомирующей эмоциональные глубины наших мотиваций? Иногда мне кажется, что если бы люди поумнее слушали классическую оперу, в современном мире самыми первыми лишились бы работы психоаналитики и разного рода консультанты по психологии отношений…

Одним из таких произведений, рассказывающих об ущербности самопожертвования и о мазохистском стремлении страдать ради жалости к себе, является опера Генделя «Ариодант». Сразу оговорюсь, что опера эта не случайно далека от популярности такого безоговорочного генделевского шедевра, как «Юлий Цезарь», в котором собрана едва ли не энциклопедия эмоциональных переживаний в самых несопоставимых ситуациях (от триумфального пафоса до раздавленности преданного правителя): мелодийная палитра «Ариоданта» менее пестра и универсальна. Но по мощи психологического разоблачения таких пороков, как безволие и самолюбование, "Ариодант" не знает себе равных! Ведь в основе событийной композиции оперы лежит нежелание Ариоданта «приблизиться к оленю», то есть проверить достоверность предлагаемых ему доказательств измены любимой женщины, и готовность Далинды (служанки невесты Ариоданта - Гиневры) пойти на преступный подлог ради своей страсти к Полинессо – албанскому князю, положившему глаз на Гиневру и на шотландскую корону её папы.

Как известно, Полинессо, использовав Далинду, собирается её убить, но «чисто случайно» (и напрасно, к слову сказать!) его преступлению мешает не кто иной, как Ариодант, поверивший в то, что переодетая Далинда, пришедшая в ночи к Полинессо, и есть его невеста, и удалившийся в отчаянии в глухомань трепать себе нервы. Не имея возможности детально разбирать виртуозную (!) композицию образов (в основе текста либретто Антонио Сальви лежит «Неистовый Роланд» Людовика Ариосто), замечу лишь, что далеко не случайно именно Ариодант спасает Далинду: эта парочка, поправшая своими поступками здравый смысл, и есть ключ к пониманию вневременной актуальности генделевской оперы!

«Нельзя жертвовать собой даже ради любовной страсти!» - слышим мы резюме дидактических страданий Далинды. «Нельзя предавать любовь ради жалости к себе!» - слышим мы эпилог к образу обманутого Ариоданта. Где здесь золотая середина? Что первично: честь и достоинство или безграничная вера в любимого человека? Где рецепты с ответами на эти вечные вопросы?

Авторы «Ариоданта» не дают чёткого ответа. Этот ответ даёт молодой голландский режиссёр Йим Лукассен. Лаконичным оформлением (художник по всему – Бен Баур) постановщики легко снимают напряжение беспричинной затянутости первоисточника (напомню, что в барочные времена в оперу приходили надолго и всерьёз, ибо занять себя вечерами всё равно было больше нечем): плавная подвижность гигантских дверных проёмов завораживает, заставляя забыть о чрезмерных для современного слушателя барочных повторах «пары фраз по восемь раз».

Особое место в композиции взаимодействия персонажей отдано прикосновению: оно всегда неожиданно, почти всегда сбоку или со спины. Это редчайший пример того, когда незначительный пластический штрих, возведенный режиссёром в мизансценный лейтмотив, не калечит сюжет, а насыщает его тонкими метасмыслами, выполняющими роль подсказок для зрителя. Таким же мультисемантическим «лейтмотивом» становится у Лукассена шпага: она и орудие, и смычок, и фаллический символ. Но ярче всего талант постановщика проявляется в финальной сцене, когда воссоединившаяся пара – Ариодант и Гиневра – остается на сцене одна: Гиневра, опустошенная предательством Ариоданта, поверившего в её распущенность, усталым жестом снимает с головы праздничную диадему и обреченно роняет её на пол. У преданного чувства нет будущего. Любовь, лишенная веры в саму себя, не имеет права на существование. Режиссёр, способный парой жестов передать такую глубокую идею, - настоящий Мастер!

К слову, без выдающегося состава солистов впечатление эта опера произвести не может даже в блистательной режиссуре.

Несколько расстроил уставшим тембром и тяжеловатым вокалом Альмас Швилпа (известный москвичам по партии Фарлафа в «Руслане и Людмиле»): всё-таки одновременно петь и Вагнера, и Генделя – это жестоко, прежде всего, по отношению к своему голосу. И, тем не менее, первая часть партии Шотландского короля Швилпе удалась. Потом слушать стало грустно.

Блестяще выступила в партии Гиневры Ольга Пасичник. Если в первой части оперы отчетливо слышалась «непрогретость» певицы и даже некоторая неопрятность звукоподачи, то уже во втором акте певица собирается в мощный концентрированный источник драматургически мотивированного вокала. В итоге работа состоялась.

Несмотря на скептические отзывы знатоков барочной музыки, мне исключительно понравилась исполнительница партии Ариоданта – Михаэла Зелингер. Для меня действительно не существенен тот факт, что в диапазоне певицы не хватает пары нужных верхних нот, поскольку сказочная обворожительность тембра и актерская убедительность у Зелингер были выше всяких похвал.

Мягким, моцартовски-сливочным, но концентрированно ярким тенором исполнил партию Луканио Майкл Смоллвуд, а местная любимица Кристина Кларк виртуозно сделала роль мазохистки Далинды (вокально это было не совсем в русле стиля и далеко не совсем в рамках тесситуры, но именно в барочном репертуаре, изначально построенном на импровизации, на мой взгляд, это вообще не так важно).

Главным же героем, точнее героиней вечера стала исполнительница партии главного негодяя – литовское меццо Ева Прудниковайте: безупречное понимание художественной сверхзадачи и владение вокальной техникой позволили певице создать абсолютно чудовищный в своей непогрешимости образ Полинессо. Героя Прудниковайте совершенно не в чем упрекнуть: он как танк прёт напролом к своей цели, подминая под себя безвольных и лишенных веры псевдосоперников и псевдообожателей. Абсолютно цельная личность, кошмарная в своей этической инвалидности. Словом, феноменальная работа.

И, конечно, нельзя не сказать об оркестре под управлением английского дирижера Мэтью Холлса: музыканты превосходно оттеняли и поддерживали вокал певцов, и лишь в одном длинном интермеццо дали волю динамическим акцентам. В некоторых местах лично мне не хватало гладкости и выделки, но и к серьёзным недостаткам исполнения пару межгрупповых расхождений и киксов я бы не относил.

В заключение хотелось бы вернуться к началу: давайте перестанем уже недооценивать идейно-психологическую и утилитарно-психиатрическую актуальность оперного наследия. Давайте перестанем уже жевать жвачку из современных переработок архетипов тысячелетней давности. Давайте немножечко напрягаться в приобщении к искусству как к одной из основных форм познания нашего внутреннего мира. Хотя бы для того, чтобы потом сэкономить деньги на психологических и прочих медицинских консультациях. Все болезни, как известно, - от нервов.

Рекомендуем

• Опера на CD в интернет-магазине OZON.ru