22 сентября Метрополитен-опера открыла очередной сезон новой постановкой «Свадьбы Фигаро». За пультом — неувядаемый Джеймс Ливайн. В спектакле Ричарда Эйра приняли участие знаменитые солисты Ильдар Абдразаков, Петер Маттеи, Марлис Петерсен, Изабель Леонард и др. Предлагаем вашему вниманию перевод рецензии Энтони Томмазини, опубликованной в «Нью-Йорк таймс».

Тот факт, что открытие сезона в Метрополитен-опере состоялось точно в срок, уже является хорошей новостью, как бы вы ни относились к новой постановке «Свадьбы Фигаро». Летом, когда напряженные переговоры между администрацией театра и профсоюзами зашли в тупик, вероятность локаута, который может поставить под угрозу весь сезон, представлялась вполне реальной. Но, как уже многие знают, нелегкое соглашение было достигнуто в середине августа. И если даже есть еще какая-либо взаимная обида между генеральным менеджером Питером Гелбом и сотрудниками театра, то вся она осталась за кулисами в вечер понедельника.

Джеймс Ливайн, впервые за четыре года вставший за дирижерский пульт на открытии сезона, руководил прекрасным составом исполнителей и великолепным оркестром Мета в новой эффектной постановке многогранного шедевра Моцарта. Эта постановка британского режиссера Ричарда Эйра переносит действие оперы в Испанию 30-х годов и определенно обладает многими достоинствами, за исключением, пожалуй, только вращающейся декорации, придуманной дизайнером Робом Хауэллом. Она представляет собой поместье графа Альмавивы в виде круглых башен с бронзовыми стенами, богато украшенными элементами мавританского стиля.

Идея, видимо, состоит в том, что дом графа в пригороде Севильи, где и разворачиваются события, является своего рода лабиринтом из соединенных между собой комнат, дверей и коридоров, позволяющим любому домочадцу, аристократу или же прислуге, узнать о тайнах и намерениях любого жителя поместья. Эти декорации выглядят несколько неуютными и в силу своей масштабности затмевают героев на сцене.

Но Ричард Эйр имеет четкое виденье каждого персонажа, в результате чего мы получаем умные, яркие, энергичные образы в исполнении талантливых певцов. Хауэлл также разработал дизайн костюмов 30-х гг., и они получились замечательными: блестящие платья и красивые костюмы для высшего класса и характерная для того времени игривая униформа для слуг.

Эту постановку едва ли можно назвать смелой. Тем не менее, на протяжении всей оперы затрагивается тема сексуальности, которую, без какой бы то ни было грубости или пошлости, Эйр подчеркивает в бессловесной инсценировке во время увертюры.

Как только начинает играть музыка, на тускло освещенной сцене мы видим встревоженную, обнаженную по пояс девушку. Она быстро пробегает, второпях натягивая на себя униформу. Вслед за ней появляется довольный граф в исполнении высокого и обаятельного баритона Петера Маттеи, который элегантно надевает свой шелковый красный халат после удачного любовного приключения.

Как только сцена поворачивается, мы видим садовника Антонио, раздраженно спорящего с кустом; графиню, безмятежно спящую в своей постели и других героев, занимающихся своими привычными делами. Мне кажется, что такая инсценировка выглядит довольно сумбурной. Я предпочитаю знакомиться с персонажами оперы в том порядке, в каком они представлены в либретто. Помимо этого, вся суета происходящего на сцене отвлекала мое внимание от легкого и изящного исполнения увертюры.

Бас Ильдар Абдразаков, в прошлом сезоне с триумфом исполнивший заглавную роль в потрясающей постановке оперы Бородина «Князь Игорь», придал партии Фигаро темное и крепкое звучание в сочетании с эмоциональной выразительностью. Он играет искреннего, порядочного и немного глуповатого Фигаро, безумно влюбленного в Сюзанну, горничную графини.

В партии Сюзанны, прекрасная сопрано Марлис Петерсен — не совсем типичная исполнительница данной роли. Ее чистый и красивый голос обладает необычайной наполненностью и шармом. У этой певицы все эмоции находятся на поверхности. Вы видите, как ее героиня дрожит от нетерпения, когда они вместе с Фигаро дурачатся там, где вскоре, как они надеются, будет стоять их брачное ложе.

Маттеи дебютировал в Мете в партии графа Альмавивы в 2002 году в постановке Джонатана Миллера, и он просто великолепен. Его голос обладает глубиной и лирическим очарованием. История закручивается вокруг попытки графа воспользоваться своим феодальным правом на ночь с Сюзанной до того, как она выйдет замуж за Фигаро. А когда граф — такой харизматичный и уверенный в себе обольститель, каким его изображает Петер Маттеи, это придает опере дополнительное напряжение и добавляет некоторую интригу.

В этот волнительный вечер на сцене Мета состоялся дебют молодой американской сопрано Аманды Маджески с партией графини Альмавива. Первоначально она должна была исполнять эту роль вместе со вторым составом исполнителей, но потом согласилась выступить на открытии сезона и в дополнительные даты, когда Марина Поплавская отказалась от этих спектаклей по причине болезни. Голос Маджески очень объемный и выразительный, хотя местами ее длинные ноты звучали несколько неуверенно. Однако она пела свою партию с большим вкусом, передавая тонкие нюансы, и тем самым создала образ ранимой графини, женщины, которой не просто причинили боль, но и которая была унижена, потеряв любовь своего распутного мужа.

Обаятельная и энергичная меццо-сопрано Изабель Леонард просто очаровательна в роли пажа Керубино. В этой постановке ее герой, одетый в светлый костюм-тройку, стремится выглядеть более взрослым и мужественным, для того, чтобы впечатлить предмет своего воздыхания, а именно графиню. У Керубино как у любого подростка постоянно «бушуют гормоны». Леонард хорошо передает эти ощущения в волнующей арии «Non so più», в которой юноша говорит, что мгновенно влюбляется в каждую женщину, которая встречается ему на пути, что каждый день он полон чувств, от эйфории до смятения.

В этой арии, как и во многих других моментах оперы, проявляется подлинное мастерство дирижера Джеймса Ливайна. Благодаря потрясающей игре оркестра, постоянно повторяющаяся трехнотная ритмическая фигура, украшающая эту арию, звучала очень легко и воодушевленно. Партитура Керубино в интерпретации Ливайна излучает свободу, молодость, свежесть — черты, свойственные этому чудесному персонажу.

Во втором акте, по сюжету, чтобы разоблачить графа, Сюзанна и графиня переодевают Керубино в женский наряд. Юноша в исполнении Изабель Леонард неуклюже шагает по комнате на каблуках, но получает большое удовольствие от такого эксперимента. В своем «новом» облачении он прыгает на кровати вместе с хохочущими графиней и Сюзанной, готовый обсудить любые «девчачьи» темы.

Хотя у баса-баритона Джона Дель Карло были некоторые шероховатости в звуковедении, но его доктор Бартоло получился очень смешным и обаятельным. Ключница Марселлина обычно представляется нам властной, грубой, пожилой дамой, влюбленной в Фигаро. В новой постановке опытная меццо-сопрано Сьюзан Ментцер показала ее более молодой и дерзкой женщиной, пытающаяся добиться брачного союза с Фигаро, который, и здесь самый неожиданный поворот сюжета в опере, оказывается ее потерянным сыном (его отец — доктор Бартоло).

Молодая сопрано с приятным тембром Йин Фан сыграла роль Барбарины. Будучи примерно одного возраста с Керубино, вместе они составили прекрасную пару в финале оперы.

В целом, представленный публике новый «Фигаро», хоть и является солидной работой признанного театрального режиссера, по моему мнению, не обладает какими-либо значительными преимуществами перед своей предыдущей версией. Старая постановка Джонатана Миллера, которую трудно назвать его самым лучшим проектом, была красочной, поучительной и очень душевной.

Все же, в этой версии оперы есть интригующие моменты и интересные детали, которые, безусловно, я запомню надолго. К примеру, конец третьего акта, когда Сюзанна выходит замуж за Фигаро, а Бартоло женится на Марселлине, и все жители поместья собираются вместе за длинным праздничным столом, чтобы сделать общую фотографию двойной свадьбы. Среди всеобщей радости, вы замечаете, что между персонажами сохраняется напряжение, подозрения усиливаются, а главная интрига еще впереди.

Наконец, я был удивлен тем, как редко я вспоминал о проблемах со здоровьем у маэстро Ливайна, с которыми он пытается справиться на протяжении последних лет. Это продолжительная опера в четырех актах исполнялась с одним антрактом. Джеймс Ливайн выглядел энергичным и собранным на протяжении всего спектакля, он придал форму, движение и естественность великолепной партитуре Моцарта. Открытие сезона послужило многообещающим началом его напряженной работы в этом сезоне.

Перевод с английского Дарьи Денисовой

Оригинал статьи

Фото: Sara Krulwich / The New York Times

Рекомендуем

• Опера на CD в интернет-магазине OZON.ru