Летние фестивали 2014 года давно завершились, но вспомнить о них не грех. Сегодня – последний репортаж нашего корреспондента А. Курмачева с Зальцбургского форума.
Оперы бельканто – не частые гости на Зальцбургском летнем фестивале, даже в концертном исполнении. И только в прошлом году, с приходом Чечилии Бартоли на должность руководителя Троицкого фестиваля (младшего брата грандиозного Летнего фестиваля), лёд в этом направлении потихонечку затрещал. Репертуар из произведений Беллини, у которого тенора обманывают или ставят в неловкое положение сопран, и Доницетти, у которого сопрано обманывают или ставят в неловкое положение теноров, начали занимать своё место в афишах обоих форумов.
И вот, одна из самых красивых опер Доницетти – «Фаворитка» дважды прозвучала в Большом фестивальном зале. К этому некостюмированному представлению «для тенора и меццо-сопрано» привлекал блистательный состав вокалистов, гарантировавший если не безупречно эталонное, то, как минимум, выдающееся исполнение. Так оно и вышло.
Тема трагической зависимости нашего мировосприятия от ситуаций, обстоятельств и предрассудков сам по себе не нова, а вот выбор между чувством собственного достоинства и любовной привязанностью, составляющий сюжетный стержень «Фаворитки», ставит эту оперу Доницетти в ряд неувядающе актуальных произведений. Задетое чувство собственного достоинства – едва ли не единственная причина, достойная оправдать обидчивость обиженного. Проблема в том, что в жизни мы часто путаем это чувство с зависимостью от мнения толпы, от оценок совершенно посторонних нам людей. Неумение различать и разделять эти эмоции – признак личной незрелости, признак зачаточности самопознания и социальной самоидентификации. Главный герой «Фаворитки» Фернандо (Фернан во французском оригинале либретто, прозвучавшем в Зальцбурге) – человек молодой и горячий. И шатает его из стороны в сторону неспроста. Мы не знаем, как он оказался в монастыре, но то, что монашеский обет чаще всего выбирают социально обреченные личности, говорит само за себя. С другой стороны, герой «Фаворитки» – юноша целеустремленный и отважный. Глуповат малость, но в оперном наследии эта черта персонажей - неотъемлемое условие для выживания жанра: были бы все оперные герои умными да мудрыми, опера как жанр умерла бы ещё до своего рождения. Задача вдумчивого потребителя классического наследия – осознать и принять к сведению, ибо только произведения искусства дают нам безопасную и эффективную возможность учиться на чужих ошибках.
В том, что Фернан болезненно реагирует на публичное оскорбление, нет ничего странного: любой нормальный мужик поступил бы на его месте точно так же. Хорошо хоть до мордобоя с королём дело не дошло, а то ведь пареньку терять-то совершенно нечего: об унизительном браке с любовницей монарха он узнаёт не напрямую от возлюбленной, и даже не от самого короля, в интересах которого было бы уладить деликатную проблему разногласий с Ватиканом по поводу незаконной матери десятерых королевских детей. Более того, о своём позоре кадровый офицер, герой войны, победитель всех мавров узнаёт - случайно! Этот элемент случайности в раскрытии особо важной информации - и становится психологическим барьером для разумного и спокойного восприятия аргументов и увещеваний. Мозг у Фернана отключается насовсем, и даже фантастическому терпению короля, весьма достойно воспринимающего хамство новоиспеченного рыцаря, наступает предел.
Поскольку в «Фаворитке» нет никаких сюжетных ответвлений, а драматургия либретто, созданного А.Руайе и Г.Ваезом по мотивам драмы Бакюлара д'Арно «Граф де Комменж», неправдоподобно линейна, каждая мелочь в композиции образов и положений начинает играть важную роль и непроизвольно обрастает далеко идущими дидактическими коннотациями. Ведь любым нормальным человеком сокрытие случайно обнаруженной им информации, затрагивающей его же репутационный капитал, совершенно законно воспринимается как обман. То, что Леонора попросила подругу Инес предупредить о своём двусмысленном придворном статусе будущего мужа, никак не умаляет её лжи, так как делает она это уже после того, как репутации Фернана при дворе нанесён непоправимый ущерб. Имеет ли значение тот факт, что репутацией своей, и даже своими военными подвигами он так или иначе обязан Леоноре? На этот вопрос отвечает ёмкая фраза, которой главный герой обозначает свои приоритеты: «Honneur, noble flamme, rends-moi ma fierte! J'affronte l'orage, je connais mes droits; qui brave l'outrage peut braver le roi» - «Честь, благородное пламя, верните мне мою гордость! Униженный, но не сломленный, я вызов бросаю в лицо королю!» Оскорбление даже от монарха – всё ещё оскорбление, достойное мужского, а не протокольного обсуждения. Интересно, что Фернан, судя по всему, не понёс за свои антиправительственные заявления на личной почве ни наказания, ни даже порицания. Попробовал бы кто-нибудь сейчас бросить в лицо действующему главе государства почётную грамоту, а потом благополучно удалиться в монастырь оплакивать несовершенство мира… Но это к слову. При желании даже в операх бельканто можно обнаружить столько любопытных моделей поведения, дающих пищу современному демократическому обществу и защитникам прав человека, что порой диву даёшься близорукости оперной публики, предпочитающей эстетическое восприятие классического наследия интеллектуальному.
В зальцбургском представлении «Фаворитки» за отсутствием режиссёрских интервенций эстетическая составляющая зашкаливала.
Партию наперсницы главной героини – Инес – красивым лучистым тембром исполнила Эва Либау. Особенно изящно, несмотря на шероховатые верха с песочком, певица исполнила «польку-бабочку» «Doux zephyr, sois-lui fidele».
Главный морально-этический рупор сюжета – Бальтазар - грозно и увесисто был озвучен Карло Коломбарой, а монолог «Malheur!» в исполнении певца произвёл просто оглушительное впечатление своей грандиозностью.
Хуан Диего Флорес, как ему и положено, буквально изматывал совершенством верхних «до», повзрослевшим и драматически раскрасившимся вокалом и эталонным звуковедением. Вместе с тем, певец каждый раз опрокидывает опасения в предсказуемости собственной безупречности. В этот вечер мой слух потряс безусловно выигрышный финал третьего акта и пронзительная эмоциональность «Idole si douce et sic here!». Это было ошеломительно.
Элина Гаранча, накануне представления отменившая по болезни концерт, смогла собраться и восстановиться для исполнения одной из самых сложных партий меццо-сопранового репертуара. Леонора в её исполнении удивила своей психологической многоплановостью и трепетностью. «Adieu! Pars! Oublie!» в первом дуэте с Фернаном певица исполняет округло, ярко, в голосе звучит стеклянный звон, а верхние ноты поражают своей чистотой. «Fernand!... a lui la glore!» исполняется с невероятной для певицы жалобностью и драматической красотой. Маслянисто-шелковые переходы в арии «O mon Fernand!», верхние форте восхитительны, даже несмотря на суховатые низы.
Людовик Тезье в партии короля Альфонса XI раздражал широким вибрато, горловым призвуком и расшатанным звучанием. Местами вокал певца прорывался к белькантовым красивостям, но неровное звуковедение расстраивало невероятно (например, в изысканной части «Leonor, Leonor, tais-toi!»).
Филармонический венский хор был великолепен, и веселенький галопчик «Deja dans la chapelle» - прозвучал ярко, собранно, виртуозно.
В финале третьего акта неповторимым сиянием обозначил своё деликатно ретушированное присутствие оркестр Мюнхенского Радио под управлением Роберто Аббадо. Маэстро сделал всё, чтобы оркестр, нависающий за спинами исполнителей, не отвлекал и не мешал белькантовому совершенству идеально отрепетированных ансамблей.
Как будет складываться дальнейшая судьба белькантового наследия в Зальцбурге, покажет время. Сейчас же, перелистывая страницы прошедшего Летнего форума, мировая музыкальная общественность затаила дыхание в ожидании 15 ноября, когда будет объявлена программа следующего Зальцбургского фестиваля. Сегодня известно лишь то, что откроется форум в 2015 году «Трубадуром» Верди.
Фото: Marco Borrelli / Lelli