Сегодня мы предлагаем читателям интервью с болгарской певицей Соней Йончевой, опубликованное на сайте Forumopera.com (журнал «В мире оперы»). Несмотря на свою молодость, она уже хорошо известна в оперном мире, выступала и в Москве. Природа голоса певицы позволяет ей петь разнообразный репертуар – от барокко до бельканто и Lieder.

Время “Сада голосов”* и “Искателей жемчуга” в Опера-Комик уже давно прошло, после триумфальной Лючии в Опере Бастилии были не менее заметные дебюты в Вене («Ромео и Джульетта»), Лондоне («Фауст»), Мюнхене («Травиата») и Вероне («Риголетто»). Недавно Соня Йончева привлекла внимание публики в нью-йоркской «Богеме». Она заменяла Анну Нетребко, отказавшуюся от партии Маргариты (весной прошлого года в «Ковент-Гардене» – прим. ред.).

Сегодня болгарская певица-сопрано может похвастаться значительными достижениями в своей карьере. Начало 2015 года ознаменовано важными событиями для нее: возвращение в Мет с «Травиатой», выход 26 января сольного диска Paris mon amour на Sony Classical, концерт из Lieder Клары Шуман и Полины Виардо 31 января в Клермон-Ферране и 6 февраля в Париже в Зале Гаво. Соня Йончева также одна из приглашённых звёзд на проходящей уже 22-й раз церемонии вручения французской премии «Музыкальные победы» («Виктуар де ля мюзик»).

— Сцена и диск, Lieder и опера: вы уже можете похвастаться успешной карьерой. Как вы пришли к этому?

— В детстве я начала петь в хоре в Болгарии в возрасте 7 лет, помимо занятий на музыкальных инструментах. Моя мама всегда хотела, чтобы я была погружена в музыку. В то время я пела в как контральто! И хотя сейчас моя тесситура уже совсем другая, эта очень серьёзная и требующую больших усилий работа научила меня любить музыку и пение в частности. Позже, когда мне было 15 лет, как-то на телевидении во время записи шоу я услышала певицу, сопрано. Думаю, это был знак судьбы. Чистота нот и высоких частот впечатлили меня. Когда я вернулась домой, то попыталась повторить то же самое одна перед зеркалом. Моя мама, которая всё слышала, пришла ко мне: “Знаешь, мне кажется, у тебя есть голос, и ты должна себя показать на прослушиваниях”. Я была настроена немного скептически: до этого я была пианисткой, хористкой, работала на телевидении и позировала для фото, сочиняла песни, увлекалась роком и поп-музыкой с моим братом – делала много чего! (смеётся) Но моя мама настояла и записала меня на эти прослушивания, что было очень правильно. Как ни странно, выиграть было не так сложно: на первом занятии для разогрева я пела то ли «си», то ли «до» третьей октавы. Правда, после исполнения высоких нот у голова пошла кругом, я почувствовала головокружение. Я должна была научиться контролировать весь поток воздуха!

— Гена Димитрова, Николай Гяуров, Анна Томова-Синтова, сейчас Крассимира Стоянова… великих болгарских певцов так много. Они вдохновили вас, молодую девушку, начинающую певицу?

— В детстве я не так много слушала их. Позже, когда стала профессионалом, смотрела программы, в том числе о Гене Димитровой и её исключительном, большом голосе… Мне выпала счастливая возможность встретиться с Гяуровым в 2003 году на конкурсе в Милане. Я была очень молодой, а он умер после той встречи через несколько месяцев. Тогда он подошёл ко мне и сказал: “Позже, когда вы станете петь на больших сценах, буду вам аплодировать”. Все эти великие болгарские голоса отличались особенной эмиссией и необыкновенной мощностью. Всё это соответствует нашему болгарскому темпераменту!

— Как большие и сильные болгарские голоса приспособлены для исполнения репертуара “кружевного” барокко?

— Музыка барокко была для меня открытием – считаю это знаком судьбы. Я училась в Женевской консерватории, когда мой преподаватель Даниэль Борст организовал мастер-класс с Уильямом Кристи. Только четыре певца приняли в нём участие. Мне пришлось учить барочную арию, но я ничего толком не знала о том периоде. Я изучала историю, но не понимала, как украсить арию. Я выбрала арию Альчины Mi restano le lagrime очень лиричную – с Генделем стилистических трудностей возникало меньше, нежели с более старинными композиторами. Меня представили Уильяму Кристи, и это была любовь с первого взгляда. Я обожала петь эту арию и пела её под аккомпанемент Кристи, который играл на пианино, это было необыкновенно. Я сразу стала восхищаться этим человеком. Он сказал: «У вас очень красивый голос, вы бы хотели прослушиваться для участия в коллективе “Сад голосов”?». Я поехала в Париж на прослушивание, и вот… да, оно на самом деле стало первым трамплином в моей карьере. Украшения, трели, многое в моей технике от “Сада голосов”. Замечательно, что мы имеем возможность работать со многими артистами этого коллектива, не только Уильямом Кристи, а, например, с такими певцами, как Пол Эгню. С этими артистами я выполнила очень много упражнений. Я помню, как мы делали трели с Кристи в течение 40 минут (смеётся), он всему меня научил. Есть очень сложные трели, но существуют определённые правила, вы должны следовать за ритмом. Кристи меня наставлял – не заканчивать фразы так жёстко. Я абсолютно счастлива продолжая петь этот репертуар. У меня есть некоторые планы в этом направлении. Конечно, понятно, что в последнее время я сосредоточена на веризме и бельканто, это естественно для моей карьеры… У меня было много замен в больших романтических партиях, очень важно иметь представление об этих ролях. Но барокко – как моя первая любовь, я бы хотела реализовать её в новых проектах, может быть в записи диска…

— Ваш первый диск с Sony большей части посвящён французской опере и даже назван Paris, mon amour…

— Да, я бы хотела, чтобы он отражал мою привязанность к французской опере настолько, насколько она отражает мою привязанность к Парижу! Франция – первая страна, давшая мне шанс. Здесь я делала первые шаги на большой сцене, публика и пресса, все были очень добры ко мне. Я по-настоящему люблю французский язык, который я узнала во время учёбы в Женеве, французскую культуру, музыку и историю Франции… Этот альбом как память о моей юности, что я провела здесь, во Франции!

— Французский язык считается трудным для пения…

— Оперы Гуно или Массне, отрывки из которых я записала для моего диска, характеризуются особым звучанием, с которым итальянские оперы не могут сравниться. Итальянская опера щедрая, мощная, очень прямая, в то время как во французской мы должны постоянно демонстрировать элегантность, утончённость, умеренность. Это то, что мне нравится в этой работе. Язык полностью влияет на вокальное исполнение, на звук. Когда вы гуляете в другой стране, вы понимаете, что люди имеют разные рты, разные лица. В частности, отличается нижняя часть лица, muso, как её называют на итальянском языке: во Франции это очень изысканно, в Италии более открыто, просто потому, что определённая привычка говорить формирует морфологию. В музыке – то же самое. Мы обязаны, я убеждена, полагаться на текст. Даже технически этот принцип является большим подспорьем. Я достаточно настороженно отношусь к тем, кто утверждает, что одной техники достаточно при работе над произведением: в основе всего – текст. Мой учитель говорил мне: если вы мастер текста мелодии, вы освоили и технику.

— Большая часть произведений на вашем диске – арии из редких опер: “Иродиада” Массне, “Сафо” Гуно и другие. Вы готовы исполнять эти произведения в полном объёме?

— Почему нет? Это вызов, который меня очень вдохновляет. Я нашла для себя достаточно редкие партии, я могу их спеть. Проблема Франции в том, что она – дом композиторов с богатой историей музыки, поэтому выбрать оперу в качестве приоритета непросто!

— Кстати, о редких находках. Во время вашего следующего визита во Францию у зрителей будет возможность услышать редко исполняемые песни Клары Шуман и Полины Виардо.

— Да, очень феминистская программа (смеётся). Я помню, как пришла идея этого концерта: я была на сцене Мет, в “полноте материнства”, как сказал Питер Гельб, и подумала о том, сколько всего я делаю в одно и то же время. Ухаживаю за ребёнком, готовлю план на день, отвечаю на электронные письма, изучаю новые партии, пою на сцене… Способность женщин выполнять сотню задач удивительна! Так что я сказала себе, что следующий концерт будет посвящён женщинам. Я всегда восхищалась Полиной Виардо: она была в тени своей сестры, Малибран, скрытым гением. Будучи пианисткой, как она, я изучала её мелодии, они очень человечные и естественные. Но я не хочу оставлять её одну на этом концерте. Я буду также петь мелодии Клары Шуман. Она была тоже, как всем известно, блестящей пианисткой. При подготовке этих концертов я даже обнаружила, что Виардо и Клара Шуман были подругами, они восхищались друг другом и играли в четыре руки в Лейпциге. И я открыла ещё одного композитора того периода – Карлотту Феррари, которую называли “Беллини в юбке”. Было поздно добавлять её в официальную программу, но я работаю над её произведениями, может быть, исполню их на бис.

— Бельканто и Lieder часто описываются как жанры совершенно противоположные, даже антагонистские. Как вы готовитесь к концерту, состоящему из песен?

— Совершенно верно. Пение бельканто и песни – это два совершенно разных опыта. Петь Lieder – как будто пение для себя. Рука у уха, чтобы не пропустить ни одного звука. В них текст может показаться наивным, но они наша поддержка, чтобы сделать глубокий вдох. Мне повезло, что у меня мягкий голос, которым я могу исполнять произведения разных стилей. Хочу сказать, что музыка барокко научила меня быть очень дисциплинированной: пассажи или репризы должны выглядеть как импровизация, но на самом деле требуют тщательной подготовки. В работах композиторов как Монтеверди работа над паузой и над тем, как сделать произведение более выразительным, помогла мне и в исполнении песен. Я просто надеюсь, что “Травиата”, которую я спою в Мет за несколько дней до концертов, не повлияет слишком сильно на интерпретацию! (смеётся)

— Недавно вы спели в Мет и вашу первую Мими. Какие ещё партии вас ждут?

— История представлений “Богемы” в Мет очень красивая: я была на малом сроке беременности, когда мой агент позвонил мне и рассказал об этой возможности. Может быть, было безумием сказать “да”, но, в конечном счёте, я согласилась и не жалела об этом! Я вернусь в Мет, чтобы исполнить партию Дездемоны на открытии сезона 2015-2016. Должна сказать, что мне всё настойчивее и чаще предлагают Леонору в “Трубадуре”. Это большой вызов, он искушает меня всё больше и больше, но при условии, что я останусь верна традициям бельканто, и не буду форсировать голос, чтобы петь в драматической манере!

Clément Taillia, 18 декабря 2014 года

Сокращенный перевод с французского Юлии Пневой
Оригинал →

29 апреля Соня Йончева даст сольный концерт в Концертном зале имени Чайковского в рамках абонемента «Звезды мировой оперы в Москве». В концерте принимает участие ГСО «Новая Россия».

Примечания редакции:

* Академия молодых певцов Le Jardin des Voix («Сад голосов»), созданная в 2002 году Уильямом Кристи при его ансамбле Les Arts Florissants («Цветущие искусства»).

Эпиляция в центре Москвы

Рекомендуем

• Опера на CD в интернет-магазине OZON.ru