Ну, это уже никуда не годится – разрыдаться на не знаю какой по счету «Травиате» как банальная героиня Джулии Робертс. Но факт остается фактом.

Я буду помнить голос этой Виолетты. В ее голосе звенели колокольчики. Высокий, вибрирующий, немного резковатый, но пронзающий, не только душу – что-то эфемерное, но и все тело, будто подключенное к каким-то электрическим частотам. Так в этот вечер пела героиня.

Эту необычную английскую певицу зовут Элизабет Жарофф. Виолетта – ее дебют на сцене Английской национальной оперы в постановке немецкого режиссера Петера Конвичного, премьера которого прошла в честь двухсотлетнего юбилея Верди в 2013 году.

Мне нравятся эти декорации без декораций (Иоханнес Лейаске), а только в несколько рядов насыщенного цвета бордо занавес, единственный стул, да стопка книг. Дамы в коктейльных платьях и мужчины в костюмах с бокалами шампанского – а-ля фуршет (столь типичный для делового и артистичного Лондона) в начале действия. Жилище уединенных возлюбленных – стопка книг, казино – хаотичное кружение хора и разбросанные карты, ужин – салфетка и приборы в руках массовки и… черная пустота сцены. И Виолетта, буквально таящая, как свеча, на наших глазах, уходящая в темную бездну. Это единственная на моей памяти Виолетта, которой действительно удалось показать медленное угасание – физическое - своей героини правдиво и естественно.

Не знаю, насколько комфортно ощущали себя зрители первого ряда партера, сквозь которых парочку раз пробирался Альфред, но мне было интересно наблюдать за сценой отца и сына уже в конце оперы. Но вернувшись с покаянием они оказались не на сцене рядом с Виолеттой, а в партере, среди нас, буквально в метре от меня, и было интересно наблюдать за их игрой так близко и услышать вблизи их сочные голоса. Они пришли поздно – грань неизбежного, как пропасть (в данном случае - оркестровая яма), навсегда отделила мужчин от умирающей. Как никогда близки к ней, и как никогда – далеки. Дистанция, отстраненность, а она – там. Одна!

Сама Виолетта – дерзка, отчаянна, чуть-чуть грубовата, но оригинальна. Но не менее интересен в этой постановке и Альфред (тенор Бен Джонсон). Весьма типичный экземпляр Туманного Альбиона. Слегка упитанный, не очень высокий, неуклюжий, робкий, застенчивый, бородка, очки, животик… Книжка в руках и вязанный белый джемпер окончательно убедили меня в жизненности этого образа. Его насильно приводят на вечеринку, насильно знакомят с Виолеттой. Что она, Виолетта, в начале оперы - элегантная, роковая брюнетка в изысканном платье насыщенного бордо, увидела в этом «книжном» недоразумении?

Если бы это была другая постановка, можно было написать, что до него Виолетта - не жила, не любила. Но «Травиата» Конвичного - не о любви. Это скорее история о том, как женщина, узнавшая о своем страшном диагнозе, пытается отвергнуть сам факт смерти, отказывается примириться с неизлечимой болезнью, и как она использует мужчину в своей попытке если не обмануть смерть, то хотя бы ее замедлить ее приближение. И ей это удается. Вы не признаете ту, бывшую Виолетту в ее условном жилище за городом. Посвежевшая, отдохнувшая блондинка, в кроссовках, брюках и в рубашке–шотландке, она полна жизни, оптимистична! А счастье – и здоровье - было так возможно, так близко!

И все нарушено – ради чего? Ради будущего счастья такой же неуклюжей, как ее старший братец, девчонки в нелепых очках? Ведь не просьба отца Альфреда (баритон Энтони Майклс-Мур) трогает Виолетту, а именно образ сестры Альфреда, по сути, решает ее судьбу. Но примириться с этой мыслью ей тяжело, и она отталкивает Альфреда, не скрывая злости и раздражения.

В Английской Национальной опере довольно часто происходящее в спектакле привязывается к местным обстоятельствам. Эти люди, их мир – легкоузнаваемый, знакомый. Они – где-то рядом, среди нас.

Еще о Элизабет Жарофф – она буквально взорвала наши эмоции, но блестяще контролировала свой голос, и зритель оценил всю ее эмоциональную глубину, великолепный артистизм, искренность, «засыпав» бесконечными аплодисментами.

В пении Джонсона помимо искренности и лиричности прослеживалась большая выразительность, блеск, безукоризненность звука. Майклс-Мур также выглядел убедительным.

Второстепенные персонажи, как и хор-публика, все как на подбор оказались весьма выразительными. Мэтью Харгривз – бескомпромиссный, малоприятный барон, Клэр Пресленд – не самая искренняя подруга Флора, Валери Рейд как более-менее отзывчивая Аннина, и вечно пьяный, лишенный сочувствия доктор (Мартин Лэмб).

Дирижер Роланд Бур был бесподобен в такой интенсивной и такой тревожащей «Травиате».

Рекомендуем

• Опера на CD в интернет-магазине OZON.ru