Новые имена для российского любителя оперы – всегда интересно. Предлагаем читателям интервью, взятое Эрикой Майнер у американской оперной звезды – тенора Брайана Химеля, где он высказывает свои взгляды на оперное искусство.

Взгляды певца любопытны, но, подчас, его ответы довольно сумбурны и иногда могут вызвать недоумение, особенно в части, касающейся специфических тонкостей физиологии вокального искусства и французского стиля. В связи с этим мы приняли решение опубликовать интервью с некоторыми сокращениями.

Дотошные читатели могут ознакомиться с полным текстом в оригинале.

«Король верхних До» по мнению Национального Общественного Радио США, «новый герой французской оперы… не имеющий себе равных» по словам французских СМИ – стремительный успех тенора Брайана Химеля занимает сейчас умы знатоков оперы по всему миру. Французский дирижер Эммануэль Вийом считает, что голос Химеля обладает «подвижностью, великолепным верхним регистром, насыщенностью, выделяющим его среди многих других певцов». Химель является лауреатом премии Лоуренса Оливье в номинации «Выдающееся достижение в опере» за выступления в Ковент-Гардене в операх «Троянцы», «Русалка» и «Роберт-Дьявол» в 2013 году, а также обладателем премии Беверли Силс за партию Энея в опере «Троянцы», с которой он дебютировал в Метрополитен-опера. Уроженец Нового Орлеана покорил мировые оперные сцены своей молодой энергией и необыкновенным тембром.

Эрика Майнер: Ваша карьера, достижения, рецензии о вас поистине впечатляют. А график выступлений выглядит просто невероятным.

Брайан Химель: Да, он немного сумасшедший, но я справлюсь. Сейчас я на отдыхе. У меня есть месяц или около того, что «поменять батарейки», перед тем как войти в привычное русло. В Новом Орлеане сейчас 27 градусов.

Ваш первый сольный альбом «Héroïque» (Warner Classics) слушатели оценили на пять звезд из пяти на сайте Amazon. Мои поздравления! Когда состоялся релиз этого альбома?

Несколько недель назад (интервью опубликовано 1 апреля – прим. ред.). Это был необыкновенный опыт. Я думаю, вы понимаете, что заполучить такую крупную звукозаписывающую компанию и грамотно воспользоваться своим шансом была задача непростая, не говоря уже о самой программе для диска. Вы должны учитывать, как запись будет звучать от начала и до конца, и то, будут ли в отдельности треки интересны слушателям, которые предпочитают пользоваться такими сервисами, как Spotify, Pandora, Google Radio и iTunes.

С появлением различных медиа-средств процесс записи альбомов кардинально изменился. Быть артистом сейчас – это совершенно не то, что было раньше?

Это стало труднее. Артист испытывает большое давление, особенно, если записывает свой первый диск, так как нужно представить публике что-то впечатляющее и красивое – это как маленькое произведение искусство. Поначалу альбом состоял в основном из произведений Мейербера, Берлиоза и Россини, но звукозаписывающая компания решила, что для диска в 65 минут нужно больше композиторов, поэтому мы добавили еще нескольких. Нашему детищу скоро исполнится полтора года [Смеется].

Есть ли в планах запись других альбомов?

Если и дальше все будет хорошо складываться, то в целом у меня выйдет три сольных диска. Мы пытаемся решить, останемся ли мы с французскими героями или попробуем записать что-нибудь другое – Доницетти или Верди. Я хочу записать что-нибудь из итальянского репертуара, где есть подходящая для меня ниша.

С нетерпением буду ждать ваших следующих работ. Я посмотрела видео, где вы записываете арию из оперы Россини «Вильгельм Телль». Заранее извиняюсь за такой вопрос, но сколько верхних «до» вы в ней поете?

В арии вместе с кабалеттой, при условии, что вы поете ее полностью с повтором, – десять. И это на одно «до» больше, чем в знаменитой теноровой арии из оперы Доницетти «Дочь полка».*

В вашем исполнении все звучит так легко!

О, спасибо. Мы думали, записывать ли нам повтор или нет, потому что эта одна и та же мелодия, а при записи диска каждая секунда на счету. В конце концов, решили, что будет интересней представить кабалетту без купюр, ведь в настоящее время существует тенденция исполнять произведения так, как они были написаны композитором, максимально придерживаться партитуры. При записи диска вам не всегда удается испытать те же ощущения, что и во время спектакля. Произведения, подобные арии в «Троянцах», я исполнил буквально в той же манере, в какой спел бы их на сцене огромного театра, при этом оставался верным французскому стилю. Правда, в конце арии я держу [поет], последнюю ноту как можно дольше на одном дыхании. Эммануэль [Вийом, дирижер] мне сказал: «Это не вполне по-французски». [Смеется].

Опера «Вильгельм Телль», написанная Россини на французском языке, по вашему мнению, относится к французскому или к итальянскому репертуару? И где вы себя наиболее комфортно чувствуете?

Россини, будучи итальянцем, очевидно, хорошо знал французский оперный стиль. Тот репертуар, что я пел у Россини и Верди, наполовину французский, наполовину итальянский. Конечно, Россини и Верди сочиняли французские оперы по-разному. Это как если бы вы попросили Микеланджело нарисовать что-нибудь в стиле импрессионизма, то в оконченной работе вы увидели бы все же его почерк. Опера – это многонациональный и «многоязыковой» вид искусства. Когда вы сформируете свою точку зрения на разные стили музыки, тогда вы и сможете для себя определить французская она или итальянская.

Судя по вашим словам, вы одинаково хорошо себя чувствуете и в том, и в другом репертуаре.

Верно. Но есть и свои трудности. Во французском языке, в отличие от итальянского, некоторые гласные, такие как «u» и «e», представляют собой сложность для вокализации. Некоторые коллеги мне говорят: «Они звучат у вас так естественно». Потому что я понял, как сделать так, чтобы при пении этих гласных гортань оставалась открытой, а произношение было близким. Вы артикулируете гласные и согласные четко и внятно при помощи языка и челюсти. Если вы позволите звуку опуститься в горло, то, например, гласная «e» будет звучать далеко и зажато. Мне понадобилось много времени, чтобы научиться это делать правильно. При исполнении арий на итальянском языке таких сложностей нет, гортань всегда открыта. [Жильбер] Дюпре, который учился вокалу в Италии, знал об этом. И я думаю, что именно это помогло ему петь «верхнее до» полным грудным звуком, что было совершенно необычно и ново для парижской публики того времени, которая никогда не слышала ничего подобного, тем более на французском языке.

Французская газета «Soir» утверждает, что у вас есть все предпосылки к тому, чтобы стать величайшим драматическим тенором современности и сравнивает вас с величайшим французским певцом Жоржем Тилем. Подходит ли словосочетание «французский heldentenor» (нем. – драматический тенор – прим. пер.) для описания вашего типа голоса?

[Смеется]. Жорж Тиль, возможно, самый известный французский тенор в современной истории, помимо Аланьи. Тиль учился в Италии стилю бельканто, но люди не осознают этого, они просто говорят - «он француз». Не думаю, что у французов есть так называемый «heldentenor». Это немецкое слово, и, к примеру, вагнеровские партии по тесситуре несколько ниже французских. Многим французам не нравится Берлиоз, так как они считают, что его музыка слишком пафосная и своего рода безумная. Но я обожаю Берлиоза. Этот композитор написал именно то, что прекрасно подходит моему голосу.

Вы пели Энея в «Троянцах», партию достаточно сложную для исполнения. Будучи скрипачкой в оркестре Метрополитен-опера, я слышала, как мучились с ней многие певцы. Расскажите о вашем дебюте в Мете с этой ролью?

Это было потрясающе. Партия была еще свежа в моей памяти, так как до Мета у меня за плечами было уже восемь спектаклей и выступление на «променадном концерте» в Лондоне. Так что я провел очень много времени с этой партией, которую ранее исполнял в Амстердаме. Роль не самая большая, но действительно трудная. В Амстердаме у нас было семь недель репетиций – два месяца мы размеренно и спокойно работали над «Троянцами». Помимо прочего, она подходит для меня не только с вокальной точки зрения, но мне также близок характер героя. В этой партии нет ни одного места, которое заставило бы меня волноваться или переживать ночью перед спектаклем, думая: «Боже, надеюсь, завтра эта место прозвучит хорошо». [Смеется]

В таких операх как «Троянцы», где есть мощная оркестровка, певец тратит много энергии на протяжении спектакля. В более длинных и тяжелых партиях насколько важна выносливость и запас внутренних сил?

Несмотря на то, что продолжительность «Троянцев» составляет около пяти с половиной часов, моя партия сама по себе не такая длинная, примерно такая же, как Герцог в «Риголетто», только высоких нот побольше. [Смеется]. Если вы распределите свои силы грамотно, как это делают атлеты, то разогреетесь, дадите публике то, что она от вас ожидает услышать и увидеть, а затем, уходя со сцены, отключитесь от всего этого. В перерыве, между уходом со сцены в первой части и возвращением во второй, энергетически вы уже не будете в том же состоянии, что и в начале оперы. Как только я появляюсь на сцене во второй части спектакля, для меня опера как будто начинается заново. Ты почти все время находишься на сцене, даже во время балетных номеров и ансамблей. Это самая сложная часть моего выступления, так как здесь ты присутствуешь на сцене в течение 45 минут, при этом не обязательно поешь. За восемь спектаклей в Лондоне, я хорошо изучил эту роль и свои возможности.

Значит, вы приехали в Мет, будучи в полной боевой готовности.

В Лондоне после семи выступлений в опере «Роберт-Дьявол», как раз перед тем, как отправиться в Мет, я много времени уделил тому, чтобы дать голосу отдохнуть. Поэтому, когда я прибыл в Нью-Йорк, то был в такой хорошей вокальной форме, что лучшего и пожелать было нельзя.

Есть ли какие-либо особенности или трудности в подготовке и исполнении таких редко ставящихся опер, как «Роберт-Дьявол», «Африканка»?

Роберт – очень трудная и коварная роль. Когда представители Ковент-Гардена связались со мной и предложили эту партию, то сказали, что у меня есть шесть месяцев, чтобы ее выучить и принять решение. Я подумал, что это уникальная возможность. Когда пришел с партитурой к своему педагогу, он сказал: «Ты сможешь это спеть, но у тебя есть вероятность застрять в амплуа «чудаковатого» тенора. Будет обидно, потому что ты можешь хорошо себя проявить и в партиях другого плана». Но я решил рискнуть. В чем заключается сложность в постановке этой оперы? У вас должно быть в составе три или четыре первоклассных исполнителя, крепкие сопрано и меццо-сопрано, бас с диапазоном в две октавы и адекватный репетиционный период. Именно поэтому, эту оперу так редко можно увидеть на театральных подмостках. «Африканка», пожалуй, несколько проще. Она не такая длинная, как «Роберт-Дьявол» и не требует такого же количества голосов. Многим не нравится Мейербер по причине чрезмерной помпезности его стиля. Возможно, в каком-то смысле они правы, но это не значит, что его оперы не нужно ставить. Было время, когда и произведения Россини нечасто шли в крупных театрах.

Планируете ли вы в будущем осваивать немецкий репертуар?

Возможно, я спою «Мейстерзингеров» примерно года через три. Это сравнительно высокая партия среди немецкого тенорового репертуара, а Вальтер – молодой парень. Мой голос еще не созрел для тяжелых вагнеровских ролей, но, думаю, я смогу спеть «конкурсную песню» Вальтера очень красивым и романтичным звуком.

И в «Мейстерзингерах» оркестровка не такая мощная, как, например, в «Кольце», где голосу нужно пробиваться сквозь плотное звучание оркестра.

Точно. Некоторые другие партии у Вагнера по тесситуре схожие, но более суровые. Если я дозрею до них, хорошо. Но если нет… Сложно предугадать, каким будет твой голос лет через десять. Трудно даже сказать, что с ним будет через пять лет. Но еще есть итальянский репертуар, который по тесситуре написан немного выше. Сейчас для меня, чем выше партия, тем мне удобнее ее петь, и мне кажется, тем больший успех я имею у публики. Как вы ранее говорили, на диске все звучит легко, без какого-либо напряжения. Мой менеджер сказал однажды: «Иногда нужно делать вид, что ты прилагаешь определенные усилия при пении. Именно это восхищает и поражает публику. Время от времени, зрителям хочется увидеть, как у вас выступает пот на лице». [Смеется]…

Примечание редактора:

* Речитатив и ария Арнольда с хором – так называется эта сцена (№19) из 4-го акта «Вильгельма Телля», представляющая собой довольно развернутый эпизод. Собственно ария Asile héréditaire имеет одно верхнее до. В кабалетте Amis, amis, secondez ma vengeance насчитывается шесть таких до и еще одно вставное певцы часто исполняют в самом конце финальной стретты на слове armes, идя вверх, вместо того чтобы опуститься вниз согласно партитуре. Теноры, соревнуясь между собой, держат это последнее до около 10 секунд и иногда добавляют к нему еще одно, дабы укрепить свой успех у публики. Таким образом, даже с учетом этой двойной ноты во всей этой сцене – девять до 2-й октавы (иногда его обозначают как до 3-й октавы, так как теноровые партии нотируются на октаву выше своего реального звучания). Возможно, Химель, говоря о десяти высоких нотах, имеет в виду семь основных до плюс три ярких «си-бемоля» в арии, два из которых на октавном скачке производят особенно сильное впечатление, не меньшее, чем пресловутые до.

Краткая биография Брайана Химеля

Родился 8 августа 1979 года в Новом Орлеане. Впервые Химель заявил о себе, став победителем Международного музыкального фестиваля в Аспене, штат Колорадо в возрасте 19 лет. Год спустя он стал одним из финалистов Прослушиваний Национального совета Метрополитен-опера, где он оказался самым молодым победителем. Певец обучался вокальному искусству в университете Лойолы в Новом Орлеане, был участником программы для молодых оперных певцов «Merola Opera Program» при оперном театре Сан-Франциско, а также посещал занятия в престижной Академии вокальных искусств Филадельфии, где смог отточить свои навыки.

Его профессиональный дебют состоялся довольно рано на сцене Оперы Нового Орлеана в 1998 году в роли Вестника филистимлян в опере «Самсон и Далила». Позже он еще несколько раз выступит в родном театре с такими партиями, как Артуро в «Лючии ди Ламмермур», Луиджи в «Плаще» и Ринуччо в «Джанни Скикки». На европейской сцене он дебютировал в 2007 году с партией Принца в опере Дворжака «Русалка» на оперном фестивале в Уэксфорде. В том же году Химель впервые выступил в Нью-Йорке в совместном концерте с американской сопрано Мишель ДеЯнг. В июле 2012 года американский тенор заменил заболевшего Йонаса Кауфмана в партии Энея в опере «Троянцы» в Ковент-Гардене, а позже успешно выступил с этой же ролью в театре Метрополитен-опера вместо Марчелло Джордани.

В настоящее время график выступлений Брайана Химеля охватывает лучшие оперные театры и концертные залы Европы, Северной и Южной Америки, такие как Ковент-Гарден, Ла Скала, Английская национальная опера, Оперный театр Санта-Фе, Метрополитен-опера, Национальная опера Бордо и другие.

Оригинал интервью →

Перевод с английского и краткая биографическая справка Дарьи Денисовой

Рекомендуем

• Опера на CD в интернет-магазине OZON.ru