Сколько раз её не смотри – определенная порция наслаждения гарантирована. В ней есть все то, что должно быть в настоящей опере.

«Хорошее представление «Травиаты» – как эмоциональный фитнесс-центр для интенсивной и полезной тренировки ваших мышц – любви, страха», – читаю в программке, в приветственном слове Антонио Паппано и Каспера Хольтена к возрожденной в этом театральном сезоне классической постановке «Травиаты» Ричарда Эйра от 1994 года. Я добавила бы к этому списку «мышц» еще самопожертвование, ревность, отчаяние, ожидание, разочарование, физическую боль, нравственные испытания… Возможность «потренировать» свои эмоции с двумя составами «тренеров» в «эмоциональном фитнесс центре» в этом сезоне представится, к сожалению, всего двенадцать раз в отличие от шестнадцати в прошлом году.

Простите, уважаемый читатель, вам может показаться, что своими спортивными аналогиями я кощунствую над вердиевским шедевром, но, скорее, иронически реагирую на подобный комментарий музыкального и художественного руководителей Королевской оперы. Не хочу я ходить в эмоциональный фитнесс-центр. Хочу в театр! На оперу! На Верди! На «Травиату»!

Но нужно ли отвлекать читателя тем, что и так всем известно? Нужно! У нас есть повод и даже необходимость обратиться к премьере, о которой я пишу, что называется, по горячим следам, в ночь после спектакля, дабы успеть в этот выпуск журнала.

И повод этот – дебют русской сопрано, солистки Большого театра Венеры Гимадиевой, путь которой в Ковент-Гарден явно пролёг через Глайндборн, где она «стала настоящей находкой», сыграв роль Виолетты в фестивальной «Травиате».

Героиня Гимадиевой притягивает внимание буквально с первой секунды. Красива и элегантна не только сама по себе, но и в каждом своем движении на сцене – как полулежит на софах, как присаживается на стул во время объяснения с Жермоном, как полусидя – полустоя пишет прощальное письмо, как падает, когда Альфред бросает ей в лицо выигранные фишки казино...

Ее голос явно конкурирует с другим запоминающимся певцом сегодняшнего вечера – итальянским баритоном Лукой Сальси, исполнявшим партию Жермона. Если после первого акта порция внушительных аплодисментов досталась только ей одной, Венере Гимадиевой, то во втором акте после блистательного выступления Сальси, а также впечатляющего эмоционального совместного дуэта – аплодисменты и крики «браво» в равной степени предназначались им обоим.

В первом акте Гимадиева продемонстрировала блестящее владение голосом и колоратурную технику. А в последнем акте в голосе ее Виолетты зазвучала какая-то… трудно подобрать точное слово – резковатая пронзительность, сначала удивившая, но затем убедившая меня своей правдивостью. Финал оказался впечатляющим. В течение спектакля мы воочию увидели, как Виолетта менялась от романтически неуверенной прожигательницы жизни (любить – не любить) вначале до решительной и жертвенной в середине и агрессивно-отчаянной в конце.

Роль Альфреда в экстренном порядке, только на первый спектакль, была предложена австралийскому тенору из программы Jette Parker Young Artist Сэмюэлю Саккеру, потому что албанский певец Саймир Пиргу заболел. Молодая девушка, вышедшая на сцену в начале вечера, и не произнесшая в адрес леди и джентльменов ожидаемое «Добрый вечер», монотонно отбарабанила, что только сегодня утром Саккер репетировал, поэтому… снисхождение и пр.

В любом случае Саккер, что называется, «взял огонь на себя», и надо отдать ему должное. Вторая сцена второго акта, так же, как и финал, были сыграны намного увереннее и в музыкальном отношении, и в драматическом, нежели первые эпизоды. Но, к сожалению, в этом случае (что достаточно часто бывает при заменах) сенсации не произошло. Его выступление было достаточно грамотным, но не более того. Чувствовалось, что у певца не было времени и возможности раскрыться в этой роли. Если он впервые репетировал её утром, а вечером пел на премьере… Что же вы хотите!

Специалист в области итальянской оперы дирижер Ив Абель, как представил его журналистам пресс-офис, меня лично разочаровал. Увертюра была сыграна вяло, также безжизненно прозвучало вступление к заключительному акту, наиболее эмоциональному моменту, где скрипки всхлипывают, всхлипывают щемяще, отчаянно…как люди. Музыка не захватывала так, как доводилось слышать раньше - в лучших интерпретациях Верди. Эмоционально игра оркестра была недостаточно выразительной.

Барона пел Юрий Юрчук, который уже второй год работает в Королевской опере в рамках программы Jette Parker Young Artist. В прошлом году он пел эту роль всего несколько вечеров, теперь – все спектакли. Я с интересом жду его в большой роли. Мне кажется, уж если ему случится неожиданно заменять кого-то, он свой шанс не упустит. У него все для этого есть!

Флора – Андреа Хилл, как и доктор – Джеймс Платт – молодые певцы Jette Parker Young Artist. Маркиза исполнил Джереми Уайт, ветеран Королевской оперы, поющий театре с 1991 года, а Аннину – Сара Принг, чья карьера в Ковент-Гардене тоже началась с Глайндборна.

Возвращаясь к началу этих заметок, могу с уверенностью сказать, что да, определённая эмоциональная «тренировка» имела место быть, даже мурашки слегка побегали туда-сюда, и все-таки… Стоит ли возвращать «Травиату» на сцену каждый год?

Но – театр был полон. Экономика в выигрыше. Не это ли в нынешнее время главное? А что же зритель? Зритель – почти счастлив, критики – вряд ли, но некоторые – может быть. Возможно, просто не во всём удалась «первая ночь»? Или так всегда бывает, когда бизнес довлеет над искусством?

Рекомендуем

• Опера на CD в интернет-магазине OZON.ru