С 6 по 31 января 2016 года в Москве проходил VII Фестиваль спектаклей Бориса Покровского. Фестиваль, ежегодно проводимый Камерным музыкальным театром в память о своем основателе, неслучайно проходит именно в январе. Этот месяц – без преувеличения, «самый юбилейный» месяц года для этого театра: 18 января день рождения отмечает сам театр, а 23 января – день рождения его основателя, великого российского режиссера Бориса Покровского.

В программу нынешнего фестиваля были традиционно включены не только показы опер, в разные годы поставленных еще самим Покровским, но до сих пор идущих на сцене камерного театра. В его рамках в филиале Государственного центрального театрального музея им. А. А. Бахрушина на Малой Ордынке открылась также выставка «Век Покровского» (доступна для посещения с 20 января до 29 февраля 2016 года), в экспозицию которой включены уникальные материалы (эскизы, костюмы, бутафория, реквизит, архивные документы, исторические фотографии, афиши) из архива театра, музея Бахрушина и личных собраний, в том числе эскизы театральных художников Иосифа Сумбаташвили и Станислава Бенедиктова, экспонаты из личной коллекции художника Виктора Вольского и др. Автор концепции выставки Наталья Бонди поставила цель – показать зрителю, из чего шаг за шагом складывался успех спектаклей Покровского, входящих в программу фестиваля, от идеи и первых эскизов до финального результата. А 23 января, в день рождения Мастера, состоялась презентация книги Бориса Покровского «Очевидное и спорное». Найденная несколько лет назад, не издававшаяся при жизни режиссера рукопись издана в Нижнем Новгороде осенью 2015 года, а теперь книга представлена московской публике в день юбилейного показа спектакля «Нос».

* * *

Но сегодня речь пойдет о другом спектакле Бориса Покровского – «Похождениях повесы» Стравинского. Поводом для такого выбора стало то, что спектакль 19 января совпал с юбилейными чествованиями соратника и единомышленника Покровского Григория Спектора, отметившего в этом году свое 90-летие, поставившего за свою долгую карьеру более сотни спектаклей, ведущего активную педагогическую и литературную деятельность. Сначала Спектор был соавтором Покровского по первой постановке «Похождений повесы» (это была российская премьера оперы Стравинского в 1978 году), затем после смерти Покровского – работал над капитальным возобновлением спектакля в 2010 году.

В штате театра к тому времени осталось только несколько участников работы над первой постановкой, многое режиссеру пришлось додумывать, многое – кропотливо восстанавливать по памяти. Были полностью утрачены первоначальные декорации, их пришлось делать заново, Посетители выставки, кстати, имеют возможность сравнить эскизы премьеры и возобновленного спектакля. Восстанавливали спектакль буквально всем коллективом, например, один из артистов театра, работавших над восстановлением – Анатолий Захаров, также имеющий художественное образование, принимал участие в работе над декорациями. Спектакли Покровского вообще очень любимы артистами, а «Похождения повесы» – один из самых любимых, и солисты с удовольствием участвуют в нем даже в хоре (хора как самостоятельного коллектива в театре нет, хоровые сцены исполняются силами солистов, не участвующих в составах конкретного дня).

Игорь Стравинский в основу своей оперы «Похождения повесы» положил серию гравюр XVIII века Уильяма Хогарта «Карьера мота». Поэтому Покровский, готовивший российскую премьеру совместно с дирижером-постановщиком Геннадием Рождественским и художником Иосифом Сумбаташвили, интерпретировал действие как образы из мастерской художника. На сцене – рамы в которых картины оперы начинают разворачиваться в буквальном смысле слова, вокруг оркестровой ямы – холст с эскизами, присутствует на сцене и набросок портрета композитора. Костюмы – реалистические, в духе XVIII века, но без скрупулезной детализации, движения героев – не копируют старинные, а больше похожи на естественное поведение людей в обычной жизни, «вне времени». При этом мизансцены далеко не всегда «бытовые», театр остается театром, значимость какого-то конкретного момента певец вполне может быть подчеркнута тем, что певец отойдет от партнера, развернется к зрителю и будет транслировать смысл и музыку в зал. В то же время «оперный дьявол» в спектакле не наделен никакими сверхъестественным атрибутами, а даже в момент своего минутного торжества остается в человеческом облике, от чего еще страшнее подчеркивается обыденность зла, его постоянное присутствие в жизни. Так же и сюжетные перипетии, через которые проходит герой, без труда находят параллели с современностью – псевдобунтарский отказ от жизни клерка в Сити, слабость перед искушениями красивой столичной жизни, женитьба на уродливой шоу-звезде ради пиара, неспособность построить отношения в паре, финансовая пирамида и, наконец, бесславный крах и смерть в психиатрической больнице.

В версии состава исполнителей от 19 января опера предстала, в первую очередь, как дуэль двух хара́ктерных певцов – тенора Борислава Молчанова (спевшего партию Тома Рейкуэлла, неудачливого повесы) и баритона Алексея Морозова (Ник Шэдоу – дьявол). Ведущие солисты театра находятся сейчас в хорошей форме, часто получают центральные партии в значимых спектаклях и премьерах. И в этот вечер каждый из них был достоин своего места, ни «светлая», ни «темная» сторона в вокально-драматическом смысле не победила, противники были равны. Однако, повторимся, их интерпретация – чисто характерная, в немалой степени актерская, особенно у тенора, который своего героя больше обличал, нежели жалел и оправдывал. У него в образе минимум романтизации, это именно слабовольный, увлекающийся и неприкаянный персонаж.

Другие исполнители оказались несколько оттеснены в тень, но их работы тоже весьма интересны. Олеся Старухина (Энн Трулав) совместила приемы почти что моцартовского вокала и исполнительства ХХ века, ее очень собранное, острое, без излишнего объема, но и не полностью «белое» сопрано очень хорошо подошло для концепции «неоклассицизма» (а именно вершиной неоклассического периода творчества Стравинского и считается эта опера). Особенно щемящей получилась последняя картина – колыбельная над умирающим в Бедламе Томом, по воздействию сопоставимая с плачем Дидоны Перселла.

Основательным и уверенным «благородным отцом» предстал Виктор Боровков (Трулав). С шиком и блеском исполнила свою очень заковыристую по интервальным ходам партию Ольга Дейнека-Бостон (Баба-турчанка), а уж каким образом актрисе даже с бородой удалось остаться на сцене ослепительной красоткой – это ее профессиональный секрет. Пресыщенность и презрение к людям хорошо передано жестковатым меццо-сопрано Ольги Березанской (Матушка Гусыня). Зычные возгласы в духе буффо-комикования привнес в действие для разрядки Сергей Остроумов (Аукционист), а Кирилл Филин (Надзиратель) в своей паре фраз выступил как своего рода бесстрастный голос судьбы.

Ну и, наконец, оркестр – немаловажная часть успеха спектакля, поскольку музыка этой оперы требует точнейшего, скрупулезного отношения, сохранения некоторой легкости, полифоничности и прозрачности, при наличии выраженных контрастов и акцентов. Для оперы XX эта музыка на удивление «доступная» уху неискушенного слушателя. В ней практически ничего нет от русских опер, разве что стремление к правде и к большим истинным эмоциям. Однако в целом музыкальные атрибуты – совсем нерусские, здесь нет никакого широкого шага и крупного мазка. Здесь много от классицизма, даже от барокко, но то, что начинается с аккомпанируемого клавесином речитатива, уже буквально в следующий момент оборачивается абсолютно неожиданной гармонией, а посреди масштабного симфонического звучания внезапно развивается традиционная ария или ансамбль – чтобы тут же повернуться новой мелодической стороной. Это всецело захватывает внимание слушателя и не дает расслабиться ни на секунду, а уж от дирижера тем более требует собранности. За ответственную задачу воплотить такую музыку взялся в этот вечер молодой дирижер, ученик и ассистент Рождественского Дмитрий Крюков. И на мой взгляд, он предложил слушателю весьма достойную дирижерскую интерпретацию этой – парадоксальной до гениальности – музыки Стравинского.

А закончить анализ спектакля хотелось бы словами самого Бориса Покровского о своей постановке: «Проблемы этой оперы – вечные! Они волновали Хогарта, когда он создавал свои гравюры в XVIII веке, они волновали Стравинского в XX веке. Это произведение касается всех нас. Как жить? Что есть счастье, что есть цель в жизни? Вот общемировой смысл, философская суть «Похождений повесы»… Эгоизм, пустая жизнь без цели – это трагично. Где же эта страшная сила, которая забирает энергию и талант человека, уничтожает его, превращает в тряпку? Эта сила всегда рядом: тень дьявола. Она существует в каждом человеке. Мы не должны играть дьявола, нужно играть человека… Нужно точно разделить исполнителю: где – символ, а где – естественное течение жизни. На этом в опере часто ломают голову – уделяют основное внимание реалистическому (бытовому) течению жизни, не поднимая глубинных, обобщенных образов и тем. У нас думают, если артисты одеты в пиджаки – то это современно. А если в камзолы – классика. Но «Похождения повесы» – абсолютно современная опера. Она о современной жизни». Как показалось, это практически исчерпывающее изложение не только концепции данной оперы, это – доктрина оперной режиссуры Покровского, которую стоило бы не упускать из внимания многим его современным коллегам.

* * *

После спектакля отметивший в этот день свой 90-летний юбилей выдающийся российский театральный деятель, режиссер, драматург, публицист и педагог Григорий Спектор любезно согласился поговорить с корреспондентом нашего журнала Марией Жилкиной. В своем эксклюзивном интервью он поведал нашим читателям не только об истории работы с Покровским и по методу Покровского, но и поделился своим общим видением судеб оперной режиссуры в наше время.

Григорий Спектор

М.Ж.: Григорий Владимирович, OperaNews.ru от всей души поздравляет Вас с юбилеем и с фестивальным спектаклем, ставшим фактически Вашим бенефисом. Что для Вас лично значит постановка оперы «Похождения повесы» театра Покровского? Что для Вас означало принять в ней эстафету от Покровского?

Г.С.: Для меня это и большая честь, и большая ответственность. Я считаю, что творчество Покровского для оперного искусства XX века сыграло огромную роль. Эта роль – в приближении оперы к правде жизни. Покровский не искал смысла вне музыки, вне драматургии, вне партитуры. Он искал смысл только в самой музыке оперы. Этим он отличается от многих сегодняшних ниспровергателей оперы, которые пытаются реализовать себя, а не замысел автора.

Такие, я бы сказал, гениальные спектакли Покровского, как «Нос» Шостаковича, «Ростовское действо», «Похождения повесы» задают генеральный путь развития оперного искусства. И для меня работа над возобновлением оперы «Похождения повесы» была громадной ответственностью, я считал своим долгом восстановить этот спектакль после 28 лет его отсутствия.

Как шла работа по восстановлению спустя столько лет, на какие источники Вы опирались?

Только моя память и память моих коллег. Несколько человек к тому времени остались в числе действующих артистов, с их помощью мы восстановили спектакль. Естественно, с тех пор прошло столько лет, новое время все-таки диктует какие-то новые правила, нельзя восстановить все в точности.

В чем главное, на Ваш взгляд, отличие той восстановленной версии, которая идет в театре сейчас, от той, что была при Покровском?

На мой взгляд, восстановленный спектакль отличается бо́льшей динамикой. Прежде всего, я посчитал нужным внести больше энергии в массовые сцены, которых в опере несколько. Я считаю, наше время, ритм современной жизни диктуют несколько иные акценты – и в смысле ритмики спектакля, и в смысле решения некоторых образов. Например, образ центрального героя Тома Рэйкуэлла – повесы, который прожигает жизнь – как мне кажется, легко может быть соотнесен с некоторыми современными медийными и немедийными персонажами. И некоторые другие образы мы тоже немножечко приблизили к современности.

Вы считаете, герои Стравинского и сегодня рядом с нами?

Вот именно, рядом с нами. Стравинский писал свою оперу не о людях из XVIII века, а о своих современниках, а сейчас она стала только еще более актуальна.

Спектакль отличает огромный актерский труд вокалистов – во время сложнейшей кабалетты солистка переворачивает тяжелый шелковый плащ, солист-мужчина по-настоящему вяжет носок на спицах – это ведь все дополнительная нагрузка?

Мы старались сохранить заветы Покровского, в соответствии с которыми жизнь тела и жизнь духа (которая выражается в пении) – неразрывны. Покровский обращал очень большое внимание на то, чтобы наши актеры действовали во время пения. И это то, что в настоящее время получило очень большое распространение, мы видим это во многих спектаклях. Но начинал-то Покровский! До него оперы – это, в большой степени, были «концерты в костюмах». А он многим стандартным, штампованным операм дал новую жизнь – благодаря оживлению персонажей, придания более реалистического, жизненного поведения певца-актера на сцене.

Опера «Похождения повесы» идет не на языке оригинала, а по-русски – это тоже для более жизненного восприятия и понятности?

В данном случае русский язык – это принципиальная позиция Покровского. Это сохранено нами и в восстановленном спектакле. Русский текст был заказан переводчице Наталье Петровне Рождественской, она же, кстати, сделала русский текст и для моей постановки спектакля «Бедный матрос» Мийо. Мы считаем, что есть спектакли, для которых моментальное понимание зрителем происходящего на сцене имеет очень большое значение. Поэтому в опере Стравинского мы взяли не английский текст, а именно русский. Особенно заметно, как важно понимание, в речитативах, которых в опере много.

Что бы Вы пожелали молодым оперным режиссерам, тем, кто идет за Вами?

Я бы от души пожелал молодым режиссерам больше доверять авторам опер. Композиторы в нотных знаках выразили свою душу, вложили в ноты свое понимание, свое трепетное отношение к теме. А у нас часто относятся к авторскому произведению, к первоисточнику очень легко – как к пяльцам, на которых молодой режиссер вышивает свое видение. Причем зачастую это видение не имеет ничего общего с замыслом автора. Спектакли, где Аида – буфетчица или официантка в ресторане, Иоланта находится в сумасшедшем доме и тому подобные – на мой взгляд, это переламывание беззащитного автора через колено. Покровский это отметал, не признавал подобного подхода совершенно. И мой главный завет молодому режиссеру – доверяться автору. Автор, несомненно, глубже и больше понимает в своем произведении, чем режиссер.

А Вашему изданию я хочу сказать спасибо за то, что таким современным методом – через интернет – доносите до аудитории мнение специалистов в области оперного искусства, вовлекаете более широкий круг читателей. Желаю Вам дальнейшего прогресса в этом направлении!

Фото предоставлены пресс-службой театра

Рекомендуем

• Опера на CD в интернет-магазине OZON.ru