В Музыкальном театре имени Станиславского и Немировича-Данченко возобновили не так уж давно снятую с репертуара вердиевскую «Силу судьбы». Ее премьера состоялась всего шесть лет назад. Так что спектакль сравнительно молодой, не чета некоторым другим на Большой Дмитровке. И вот – возвращение.

О постановке, ее режиссерской и музыкальной концепциях с учетом многочисленных купюр говорить не буду – все уже сказано-пересказано многими, да и мной в премьерной рецензии. Измениться в этом плане ничего, естественно, не могло, и отношение мое к спектаклю не поменялось. На какой-то принципиально новый подход к интерпретации у Феликса Коробова я также не рассчитывал, и не ошибся: начиная с первых тактов увертюры все те же энергичные контрасты, иногда доходящие до экзальтации в оркестровой звучности и агогике – дирижер увлекался, упиваясь музыкой… и собой.

А вот среди солистов по сравнению с премьерным составом произошли существенные изменения, что вызывало несомненный интерес. В первую очередь это касалось протагонистов.

Начну с сюрприза. На замену заболевшему артисту в спектакль срочно был приглашен Роман Бурденко, для которого это выступление в Театре Станиславского стало дебютным. Бурденко представлять не надо, он уже известный артист с репутацией, поет не только в России, но и за рубежом. Ввод оказался очень удачным. Возможно, быстрой адаптации помогли среди прочего и незамысловатые мизансцены. Бурденко смотрелся на сцене и в ансамбле органично, пел партию Дона Карлоса технически грамотно и надежно, а в некоторых местах, как в Urna fatale с ее энергично-боевой кабалеттой Ah! Egli è salvo или втором дуэте с Альваро, даже с блеском и европейским лоском, благо подчеркнутая брутальность образа Карлоса совпадала с его артистическим и певческим темпераментом. Шла бы речь о более плакатной опере Верди, например, «Набукко», в которой Бурденко, кстати, выступает, этих качеств артисту хватило бы сполна. Но… «Сила судьбы», при всей несуразности своего сюжета и преувеличенных страстях, – совершенно иная. В этой, наверное, самой «оперной» из опер присутствует некая особая певческая магия, которая лишь косвенно связана с драмой страстей, являясь нам в своем самодостаточном вокальном блеске. Недаром этот вердиевский опус прозвали «оперой звезд», которую так любили великие певцы, прежде всего, конечно, итальянские. И если в таком ракурсе взглянуть на стилистику пения Бурденко, то придется признать в нём нехватку внутреннего благородства чувствительного итальянского стиля, какой-то бархатистой плавности звуковедения, ограняющей пресловутую брутальность и придающей ей должную степень жанровой условности. Нужно ли упрекать в этом недостатке оперной магии самого певца? Вряд ли – уж такие сейчас времена!.. В любом случае участие Бурденко украсило спектакль.

Елене Гусевой сравнительно новая для нее партия Леоноры по всем параметрам голоса впору. И сам ее голос обладает многими привлекательными достоинствами. Достаточно ли этих двух составляющих для безоговорочного успеха? Оказалось – нет! И дело не только в интерпретации образа, который показался мне по-школярски незрелым и оттого безликим, но и в способности мобилизовать максимум своих возможностей. В этот вечер Гусева не выглядела стабильной – исполнение было неровным. Бывает, что в выступлении певца заметны какие-то конкретные недостатки – кто-то низов не озвучивает, у другого с техникой проблемы, заставляющие рвать мелодию и покрикивать, особенно на верхах. А у Гусевой в это вечер – все вперемешку. Яркие фразы, удачно взятые красивые ноты необъяснимым образом чередовались у нее с шероховатостями звука и фразировки в любых регистрах и на любой звучности. Не буду утверждать, что их было много, но достаточно, чтобы повлиять на общее впечатление. И коронный номер – Мелодия Pace, pace, mio Dio – положения не спас, не поразив, не тронув душевных струн. Чего не хватило, опыта или партия сыровата? В мою задачу, как слушателя, не входит поиск ответа на этот вопрос. Но хотел бы привнести долю оптимизма – у певицы есть вокальный потенциал для более впечатляющей интерпретации этой партии.

С Нажмиддина Мавлянова спрос особый. Я считал и продолжаю считать его лучшим тенором в своем амплуа на наших оперных просторах. Поэтому и буду оценивать его нынешнее выступление по высшему счету. Несколько лет назад в рецензии на его выступление в партии Эдгара я предсказал певцу блестящую международную карьеру, посетовав с известной долей здоровой зрительской корысти: «Как долго он будет обретаться в Москве, не упорхнёт ли «птичка певчая?» Сбылось, артист с успехом выступает на ведущих сценах нашей страны и мира, его талант нашел достойную оценку, можно сказать – он стал певцом экстра-класса. Слава богу, Мавлянов хранит верность театру, давшему ему «входной билет» в мир большой оперы, и продолжает регулярно выступать в Москве. Именно «Сила судьбы» в свое время стала его ярким московским дебютом, нынче я и многие другие ждали подтверждения звездного статуса певца. И дождались – его стилистически убедительное выступление в целом оказалось весьма впечатляющим.

Почему в предыдущей хвалебной фразе затесалась оговорка – «в целом»? Объяснение двоякое – частное и более глобальное. Первое, незначительное, заключается в том, что Мавлянов, по моим ощущениям, не вполне четко провел экспозиционный дуэт с Леонорой – чувствовалась «недораспетость», выразившаяся в какой-то излишней «широте» интонирования, впрочем, быстро улетучившейся. Второе, косвенно связанное с первым, но более существенное, хотя и носящее пока потенциальный характер. Дело в том, что за прошедшие со времен московского дебюта годы голос Мавлянова поплотнел и, как говорится, слегка заматерел, что объясняется естественной возрастной динамикой, а учитывая репертуарные изменения в его карьере, и неизбежной. И тут важен не столько сам этот факт, совершенно не имеющий негативного оттенка, а то, как певец его художественно осмысливает и конвертирует в исполнительскую манеру. Если раньше чистота тона, итальянская кантилена и полетность давались Мавлянову как бы сами собой и без видимых усилий – в этом была, если хотите, особая, невероятно привлекательная сторона его природного таланта, – то нынче для сохранения этих качеств уже нужна определенная работа, которую, при этом, желательно скрыть от слушателя. В противном случае появляется риск более тусклого и не всегда безупречно ясного звучания.

И вот тут-то я почувствовал некую назревающую проблему. Её можно ощутить по ключевым «проверочным» эпизодам партии. Таковые есть в каждой опере, а в итальянских особенно, и уж тем более в «Силе судьбы», переполненной, как уже говорилось, певческим гедонизмом. Один из них – харизматический дуэт Альваро и Карлоса Le minaccie. Мавлянов прекрасно вел его, но когда пошел на ключевую, беспримерную по своей мелодической выразительности и плавности фразу Sulla terra l’ho adorata come in cielo amar si puote, * в его голосе я вдруг не ощутил достаточной кантилены, летящего в зал чувственного звука. Конечно, такие моменты не стали у Мавлянова правилом, это случайность, вызванная вдобавок, полагаю, усталостью голоса – слишком уж много и часто артист нынче выступает. И вот это не может не тревожить. Надеюсь, что присущая Мавлянову трезвость самооценки поможет певцу избежать рисков, подстерегающих любого артиста, карьера которого столь стремительно развивается.

В не столь значимых, но, все же, довольно важных партиях Отца-настоятеля и Прециозиллы были задействованы те же артисты, что и на премьере 2010 года, – Дмитрий Степанович и Лариса Андреева. Опытные солисты, они и нынче выступили в свою силу, с присущими им исполнительскими качествами, столь же уверенно, сколь и предсказуемо, для тех, кто их хорошо знает. Больше здесь добавить нечего.

Среди достоинств спектакля – качество второстепенных ролей. Несколько приятных минут доставили в своих небольших эпизодах Роман Улыбин (Маркиз ди Калатрава), Анатолий Лошак (Фра Мелитоне) и Валерий Микицкий (Трабуко). Остается только еще раз пожалеть, что две последние роли были так безжалостно усечены, существенно сместив жанровые акценты всей оперы…

Итак, «Сила судьбы» и ее чарующая музыка, способная дарить ни с чем несравнимое удовольствие, снова с нами. И это главное!

Примечание:

• В примерном русском переводе – «На земле её любил я, как на небе только любят».

Рекомендуем

• Опера на CD в интернет-магазине OZON.ru