Моменты искреннего волнения и почти катарсиса в пармском театре Реджо, который представил на суд зрителей «Лючию ди Ламмермур» в декорациях великого чешского сценографа Йозефа Свободы, хорошо известную не одному поколению любителей оперы. Эх, спектакль с бородой, скажет кто-то и окажется недалеко от истины. Созданная для неординарной сцены Арена Сефистерио в Мачерате, постановка в течение двадцати лет была показана во многих итальянских театрах. «Бороду», правда, обновили и выкрасили заново: Бенито Леонори, сотрудник Свободы, с любовью реконструировал декорации. «Новую» «Лючию» впервые показали на сцене театра Комунале в Йези, обновив и костюмы.

Моментами катарсиса пармская «Лючия» (до этого представленная в других театрах области Эмилия-Романья, Пьяченце, Модене и Реджо-Эмилия) обязана российской певице Екатерине Бакановой, которая выступила в трех спектаклях из четырех. Публика выражает ей полностью заслуженные любовь и благодарность. Овации после сцены безумия почти нескончаемые, и в театре создается совершенно особая атмосфера, которую нелегко описать словами. Наслаждение, трепет, возвышенность.

Екатерина Баканова дебютировала в роли Лючии в 2012 году в той же постановке. У певицы яркий, крепкий, искрящийся голос, безупречная техника (одинаково завораживают в ее исполнении сверхвысокие ноты, каскады фиоритур и отчетливые трели). Актриса Екатерина Баканова, кажется, не имеет необходимости играть роль несчастной ламмермурской невесты; она является ею: хрупкая, чуть инфантильная, болезненным образом привязавшаяся к Эдгару, беззащитная перед буквально накинувшимися на нее представителями сильного пола, один из которых докладывает брату о ее тайных встречах с Эдгаром, другой обманом вынуждает подписать брачный контракт, чтобы спасти собственную шкуру, третий призывает смириться с судьбой, четвертый берет в жены, ни разу не видя прежде. Баканова с самого начала несет в себе некоторое мученичество, не обязательно связанное с событиями либретто; это мученичество выражается интонационно, вокально, пластически, ее Лючия получается очень естественной.

Двадцатидевятилетний тенор Алессандро Скотто ди Луцио, обладатель не только отличного голоса, превосходной внешности, но и весьма пышного имени, которое, надо признать, ему подходит, составляет достойную пару великолепной примадонне. Голос ди Луцио красив, благороден, блестящ, бархатен, прекрасно сфокусирован, наконец, молодой артист владеет секретами стиля Доницетти и обнаруживает дар прекрасного партнера. Исполнение дуэта в финале первого действия может быть признано образцовым.

Чуть уступает паре протагонистов баритон Фабиан Велоц, обладатель крепкого и звучного голоса, разве что чуть грубоватого, хотя по ходу спектакля этот оттенок исчезает. Лорд Генри в его исполнении предстает таким, каким играли его многие исполнители: малочувствительным конформистом, без колебаний и с помощью обмана приговаривающего сестру к нежеланному браку.

Очень хороши бас Лука Далл’Амико – Раймонд Бидебент, с голосом звучным и благородным, воплощение достоинства и богобоязненности, и тенор Роберто Карли, сделавший из маленькой партии Нормана большую. В рамках корректности Маттео Дезоле – лорд Артур и Элена Траверси – Алиса.

Спектакль возвращается на итальянские сцены в связи с десятилетием со дня смерти Йозефа Свободы. Идеи Свободы, похоже, вечны, «одеяние» «Лючии» ничуть не утратило оригинальности и обаяния и производит огромный эффект. Ткань, названная чешским художником, «психопластической», тяжелыми складками спускается сверху и поначалу напоминает поверхность горы. Потом она неспешно ползет вверх, открывая скрытое за ней сценическое пространство, организованное предельно просто. На сцене всего лишь лестница и появляющиеся по ходу дела необходимые аксессуары, стол или щиты сторонников Аштона, превращающиеся в могилы предков Эдгара в заключительном акте. Все остальное создано «психопластической» тканью и проецирующимися на нее изображениями. Мир чистых надежд Лючии – маргаритки, расставание влюбленных – бьющиеся морские волны, приближающееся неизбежное безумие бедной ламмермурской невесты – пролитая кровь.

Вклад Хеннинга Брокхауса (возобновление Валентины Эскобар) в спектакль весьма скромен, если это не случай, именуемый «режиссер, если был, то спал», то уж точно случай, когда «режиссер был, но не мешал». В сольных и дуэтных сценах его вмешательство незаметно, певцам-актерам предоставляется оправданная свобода, видя большие способности Бакановой и Скотто ди Луцио, но также Далл’Амико и Карли. В начале оперы девушки играют в бадминтон, и на сцене неизменно присутствует арфистка, сопровождающая звучанием своего божественного инструмента признания Лючии. Две девушки надевают на героиню белый свадебный наряд после беседы с Энрико. Весьма живо поставлена свадебная «вакханалия», в которой артистам, на этот раз хора, опять-таки предоставлена свобода. В случае с «Лючией» в «одеянии», созданном великим Свободой, это «немешание» режиссера оборачивается к лучшему: драма реализуется посредством бельканто, «прекрасного пения», а сценография чешского художника служит ей драгоценной оправой.

Странное впечатление производят костюмы Патричи Тоффолутти, в которых отсутствует какая-либо четкая идея. Лючия появляется в бирюзовом платьице до середины икры и такого же цвета чулках и туфельках, напоминая куклу или маленькую девочку; Эдгар расхаживает в рединготе конца восемнадцатого века, а лорд Артур с размалеванными наподобие клоуна щеками разодет во все белое, включая цилиндр.

За пультом Себастьяно Ролли, о котором, как случается почти всегда, можно говорить с восхищением и благодарностью: его точное дирижирование и деликатная манера прямо физически передают любовь к музыке бергамасского маэстро. Ролли достигает совершенного равновесия между сценами драматически насыщенными и интимно лирическими, вокальные и оркестровые линии безупречно прочерчены, ансамбли звучат образцово. Легендарный секстет, как и сцена безумия, производит эффект катарсиса.

Высочайшей похвалы заслуживает хор театра Реджо, звучащий стройно, компактно и блестяще и пленяющий кристальной дикцией.

Театр, в котором преобладает элегантно одетая публика, не был полон в тот вечер. Жаль. Праздник случается нечасто, но в тот вечер пармский театр Реджо подарил нам его.

Рекомендуем

• Опера на CD в интернет-магазине OZON.ru