Отчётный концерт – всегда волнующее событие. Не важно, проходит ли он в маленьком зале детской музыкальной школы, в типовом городском Дворце культуры или на Исторической сцене главного театра России. Предыдущий «смотр достижений» Молодёжной оперной программы такого ранга состоялся по нынешним меркам давно, осенью 2013 года. За мелькнувшие два с половиной года многие певцы успели закончить обучение-стажировку в стенах Большого театра, разлетелись по стране и миру. Новички превратились в настоящих артистов, появились свежие многообещающие таланты. Собрать всех выпускников в один вечер уже невозможно, их с 2009 года теперь аж полсотни человек! Но особо отрадно было видеть на дневном гала-концерте 7 мая выпускников Молодёжки разных лет, как связавших свою жизнь с Большим театром, так и успешно делающих карьеру в других оперных домах.

Обстановка праздничного «утренника» была лаконичной по оформлению. Ничто не отвлекало от выступлений участников. Оркестр в яме, голая сцена, лишь меняющимся цветом задника реагировавшая на характер музыки, титры на электронном табло, исполняющие функцию конферансье.

Одиннадцать сольных номеров в первом отделении, столько же во втором. Плюс два мощных ансамблевых финала и непременная оркестровая увертюра для начала. С антрактом – почти трёхчасовое зрелище!

Ставшее традицией у руководителей Молодёжной оперной программы концептуальное выстраивание концертов и здесь имело место. От хронологически дальнего 18 века, Моцарта, через французских романтиков к Верди, чтобы завершить первую часть «упоительным Россини». А затем начать снова с Верди, коснуться Пуччини, плавно для связки западной и русской части поставить Дворжака, который так «монтируется» с Римским-Корсаковым. И потом обширный «блок» Чайковского, плюс связующий с 20-м веком Рахманинов.

Для стороннего слушателя такая программа, безусловно, познавательна. Шлягеры чередовались с менее известными и почти раритетными номерами, соседствовали контрастные голоса и персонажи. Но для завсегдатая концертов Молодёжки, наблюдающего за ростом и развитием всех артистов регулярно, к продуманной драматургии нашлись и вопросы. Не всем молодым певцам предложенные арии подошли полностью, раскрыли их с лучшей стороны. Повезло тем, чей номер совпал с индивидуальным темпераментом, или давно впет, или, что самое ценное, роль уже целиком сделана, сыграна в спектакле.

Итак, вначале был Моцарт. Увертюра к «Дон Жуану» услышалась несколько «вообще» - крупным помолом и содержательно ни о чём. Наверное, цейтнот репетиционного времени маэстро Сохиева дал себя знать. Отчего в таком случае не открыть вечер, допустим, репертуарной увертюрой к «Свадьбе Фигаро», которая у оркестра «в пальцах», непонятно. И если уж говорить о качестве оркестрового сопровождения в целом – оно было в целом добротным, мягко сбалансированным и не заглушающим голоса, без киксов и расхождения с певцами, но ощущение недоделанности в деталях, игры «на живую нитку», с риском «совпадут-не совпадут» не покидало весь вечер.

Сознательно не стану «ловить блох» у вокалистов. Слегка хрипнувшая от пережима верхняя нота, неточная интонация и прочие технические мелочи имели место у многих. Но это почти неизбежно в живом исполнении даже у мастеров, особенно когда для показа – единственная ария. Постараюсь отмечать степень попадания в стиль и образ произведения. Тем более, все молодые певцы оказались увлечёнными артистами, умеющими доносить не только звуки, нотный текст, но и характер персонажей.

Григорий Шкарупа, выпускник Молодёжной программы 2013 года, вышел первым солистом с арией Фигаро из «Свадьбы Фигаро». И насколько внешне стройный, юношески привлекательный Григорий – герой Бомарше и Моцарта, настолько вокально его исполнение не убедило, не хватило впетости. Густой и плотный центральный бас Шкарупы не вполне прозвучивал мелкие моцартовские узоры, предназначенные скорее для бас-баритона. А вот другой герой той же оперы, Керубино, у Юлии Мазуровой давно освоен целиком и сделан сценически. Популярная Voi che sapete лилась естественно, порадовала гибкостью фразировки. Следом ещё один хит – куплеты Мефистофеля из «Фауста» Гуно. Двойственное впечатление. Для посланца ада голос и манеры Олега Цыбулько слишком мягкие, без инфернальности. Но если вспомнить, что это французская интерпретация «вечного зла» –почему бы и нет? Элегантно и стильно.

Василиса Бержанская, поступив в Молодёжную программу, сменила амплуа на меццо-сопрано. И часто появляется в брючных партиях, что ей очень идёт. Ария Стефано из «Ромео и Джульетты» Гуно всё больше оттачивается в её исполнении, становится личным «коньком» певицы. Шутливый тон пажа Стефано подхватил другой франкоязычный герой, больше известный как Принц Датский, Гамлет. Застольная Гамлета, из одноименной оперы Амбруаза Тома, его ироничная синкопированная Вакхическая песня явно нравится баритону Александру Кирееву. Начало звучало задорно. К репризе певец заметно подустал. Далее опять Гуно, Вальс Джульетты в исполнении Ольги Селиверстовой.

В завершение французского эпизода программы Андрей Жилиховский исполнил Арию Ирода из «Иродиады» Массне. Достаточно редкая в концертной практике ария у Андрея постепенно становится выстраданной «жемчужиной» – бурная страстная мелодия органично ложится на его породистый баритон, эмоции библейского царя переживаются Андреем каждый раз с полной отдачей.

По степени красоты тембра и завораживающему объёму звука с опытным Жилиховским может соперничать «первокурсник» Годердзи Джанелидзе. Но самая ли выигрышная для чёрно-бархатного баса Ария Банко из «Макбета» Верди – сомневаюсь. Годердзи прекрасно справился с ней вокально и образно, но так хотелось услышать его рокочущие нижние ноты. Верди продолжился Джильдой, арией про Гуальтьера Мальде от Нины Минасян. Достаточно запетая вещь у Нины прозвучала свободно, свежо, интеллигентно, без штампов оперной «дивы». Такая трогательная девочка Джильда, мечта истинного меломана.

И возврат к бельканто. Романс Малатесты из «Дон Паскуале» Доницетти. В отличие от предыдущей коллеги, Илья Кутюхин ещё не пел партию Малатесты целиком. Но тембр его баритона – замшевый, цепляющий как мягкая кошачья лапа, смычковое звуковедение, позволили Илье достойно справиться с непростым номером.

Надежда Карязина не появлялась на сцене Большого театра несколько лет. Ещё в годы стажировки в Молодёжке её меццо-сопрано привлекало почти контральтовой глубиной. В сочетании со стройностью и миловидностью явно намечались роли травести. Но на сей раз она явилась лукавой Розиной из «Севильского цирюльника». Знаменитая Каватина отлично сделана технически. Надежда эффектна, всё так же тонка станом и раскована актёрски. Одно «но» - в голосе слышалось мелкое постоянное вибрато. Пока оно не испортило впечатление, и может быть случайным, от волнения. Лишь бы не усугубилось.

Финал 1 акта «Севильского цирюльника» венчал первое отделение. Собрать «хор» из 14 штучных сольных голосов, выучить с ними и отрепетировать ансамблево бешеное россиниевское presto – достойно уважения. Но не слишком ли расточительно в плане временных затрат?

Второе отделение началось снова с Верди – блестящего и парадного. Болеро Елены из «Сицилийской вечерни», единственный популярный номер этой исторической эпопеи. Ольга Кульчинская выбрала французский, изначальный вариант. При всей личной симпатии к музыкальнейшей серьёзной певице, на сей раз её исполнение показалось формальным. Возможно, как эффектный концертный номер такое Болеро имеет право быть. Но учитывая контекст всей оперы, звонкий полётный тембр Кульчинской никак не ложится на крепкую партию герцогини Елены.

Павел Валужин, исполняя Арию Рудольфа из «Богемы» Пуччини, давно в своей стихии. Вся партия уже в его творческом портфеле и спектаклях на Новой сцене. Верхнее «до» в финале выстрелило уверенно, сорвав заслуженные аплодисменты.

И вот, наконец, тот самый переход к русской музыке через западно-славянскую. Надо ли говорить, что Ария Русалки "Мисячку на небе светит" из одноимённой оперы Дворжака – вершина мелодизма, её тема сразу пленяет подобно Casta diva Нормы, Vissi d’arte Тоски и т. д., из сопранового «топ-10». Волшебная оркестровка в данном случае расцветала не зря, тоже давно не слышанное живьём сочное, маняще женственное сопрано Валентины Феденёвой хотелось впитывать, затаив дыхание.

От Дворжака к Римскому-Корсакову. И вот на сцене бойкая дивчина Ганна и влюблённый в неё Левко из «Майской ночи». Юлия Мазурова и Богдан Волков пели увлечённо и слаженно. Но почему именно этот, не самый известный и яркий оперный дуэт был единственным в концерте?

Снегурочка, что «С подружками по ягодку» у Кристины Мхитарян всем хороша. Поёт, как птица небесная – легко, радостно. И такая вся тёплая и живая, что не верится в её последующее растаяние. К ней поспешил пригожий Лель – Евгения Асанова. Точёный «пастушок» в чёрном брючном костюме, наделённый неожиданно тёмным матово-контральтовым тембром и точным пониманием меры фольклорности в песне про «Тучу со громом сговаривалась».

Случайно или нет, но получилось символично – в день рождения Петра Ильича Чайковского, 7 мая, его операм было отдано больше всего, четыре номера.

Ленский у Богдана Волкова, пожалуй, один из лучших в теперешнем поколении молодых теноров. Тщательно выделанное вокально «Куда, куда» каждый раз звучит, словно впервые. Выразительно без пережима, мелодрамы. Настоящий поэт – чуткий, нервный, ранимый. Таким Богдану удаётся оставаться и в спорной постановке «Евгения Онегина» на Новой сцене, и в более традиционных прочтениях в других театрах.

Иоланта Екатерины Морозовой заметно иная, чем в недавней премьере оперы, где она сыграла заглавную роль. Более страстная, свободная, не скованная условной «слепотой».

Получилось интересно, вслед вышли Герман и Лиза из «Пиковой дамы», оба, в отличие от товарищей, тоже знают партии целиком, но их дебюты ещё впереди, смеем надеяться.

Арсений Яковлев до сих пор самый молодой мужчина в Молодёжной программе. Вспоминаю его первый сольный выход на Историческую сцену в таком же Гала-концерте. Ариозо Ленского « Я люблю вас, Ольга» осенью 2013 года. Тогда незаурядные природные данные, редкостный тембр, сразу обратили внимание знатоков, но робость и сценическая неуклюжесть бросались в глаза. За два с половиной года Ленский дорос до Германа. По-настоящему, без скидок на всё ещё «зелёные» для драматического тенора 23 года. Хорошо, что прозвучало не только Ариозо «Прости, небесное созданье», но и предыдущие реплики, начиная с «Но если есть, красавица, в тебе…». Когда самодостаточная красота и сила голоса соединяется с осмысленным проживанием текста, а весь не по годам антично-брутальный облик артиста соответствует «падшему ангелу», способному и влюбить и напугать с первого взгляда, когда темперамент горячей волной накрывает зал в кульминации, но уже появилось и проникновенное пиано, хочется поздравить Большой театр – наконец объявился полностью свой, взращенный с первых шагов в коллективе Герман! Не абы какой, а тот, ради которого будут ловить лишний билетик на «Пиковую даму», чего не случалось с 1989 года, когда покинул эти стены Владимир Атлантов. Надо только подождать, набраться терпения всем: и нам, и администрации театра, и самому Арсению.

Герману явно не хватало Лизы на сцене – а ведь она уже стояла в кулисах, ожидая выхода на Ариозо «Уж полночь близится». Мария Лобанова гораздо опытней большинства участников вечера. В её багаже немало главных партий, спетых в МАМТе, на европейских сценах. Февральская премьера «Катерины Измайловой» с Лобановой в заглавной роли стала событием в музыкальной жизни Москвы. И тоже – до глубины души проникновенный тембр, огромный динамический диапазон голоса, вдумчивая музыкальность. Год назад Мария и Арсений исполнили полностью «Сцену у канавки» под рояль в Бетховенском зале на вечере «Пушкин и Гёте». Это было замечательно! Ну почему бы сейчас не дать им спеть большой дуэт из 2-й картины «Пиковой дамы», начиная с Арии Лизы «Откуда эти слёзы»? Включая выход бабушки-Графини, (можно из-за кулис), вплоть до «Навек твоя» и бушующего оркестрового экстаза. По времени лишь на пять минут длиннее, чем отдельные два Ариозо, но какое великолепное завершение для всего концерта!

Конечно, Каватина Алеко «Весь табор спит» - тоже шедевр, и юный Рахманинов, как известно, получил благословение Чайковского за эту оперу. Но Александр Рославец – прекрасный характерный бас, а вот для романтического пушкинского героя его тип голоса и фактура не вполне подходят. Хотя драматургически образ Александр выстроил и выстрадал.

Финал оперетты Шостаковича «Москва, Черёмушки» после всех оперных страстей напомнил о весне за стенами, о майском цветении и радости жизни. Светло, мажорно, на сцене снова красочный «хор» из 26 молодых и красивых, голосистых и артистичных, у которых всё ещё только начинается!

Рекомендуем

• Опера на CD в интернет-магазине OZON.ru