«В борьбе за коммуну» Пуччини: опыт МАЛЕГОТа по созданию революционного репертуара

Современный оперный театр давно перестал удивлять зрителей сценическими экспериментами. Век режиссуры вступил в свои права, и изумляться, пожалуй, стоит лишь традиционным штампам. Сегодня оперные режиссеры с легкостью переносят действие оперы из архаичной эпохи в современность, не вспоминая опыта советской театральной истории. А ведь именно советский оперный театр одним из первых стал экспериментировать с переносами и переделками в рамках так называемого «вульгарного социологизма» - классового подхода к искусству.

Все началось в феврале 1923 года, когда с целью активной борьбы за создание нового революционного репертуара была учреждена Главная репертуарная комиссия. Правда, помимо строительства нового, производился и пересмотр старого репертуара, скорее даже не пересмотр, а переработка. Большой театр был обвинен в существовании на его сцене русских сказочных опер – «образцов монархической пропаганды». Требовалась мгновенная идеологическая переоценка оперного наследия, и революционность в искусстве стали понимать как ликвидацию традиций и канонов. Выход нашли по-революционному оперативно: необходимо переосмыслить и переделать тексты буржуазных опер, тем самым освободив музыку от «порочного» либретто. Так возник абсурдный призыв к преодолению автора.

Инициатором этой «революционной» программы являлась студия «Мамонт» (Мастерская монументального театра), возникшая в Петрограде в 1924 году. Директором студии был режиссер Николай Виноградов, а его ближайшими творческими помощниками Борис Асафьев, Сергей Спасский и Федор Лопухов. С первых же дней своего существования «Мамонт» из учебно-студийной организации превращается в солидную экспериментальную лабораторию. Здесь возникает центр подготовки нового актера и целый ряд революционных идей в области современного театра. В короткий срок были заявлены творческие планы студии:

1. новая революционная опера, задуманная как музыкальная трагедия большого стиля.
2. новый революционный балет «Волховстрой».
3. драматическая пьеса «Город Ленина».
4. новая революционная оперетта «Золотая орда» (из жизни нэпманов).
5. новые революционизированные либретто опер «Тоска» и «Гугеноты».

Идеи «Мамонта» поддержал директор Академических театров И.В. Экскузович, и с его благословения были созданы свободные композиции текста на революционную тему, под которые подгонялась «старая» музыка. «Гугеноты» Мейербера превращаются в «Декабристов», а «Тоска» Пуччини – в оперу со странным названием «В борьбе за коммуну».

Директор студии Виноградов писал: «Мы будем иметь новый театр тогда, когда будет создан новый репертуар. К сожалению, пока нет ни оперы, ни балета, ни драмы, созвучной Октябрю и достаточно мощной по формам [...] Очень сложен вопрос о новом репертуаре в опере. В мировом репертуаре нет ни одной оперы, сколько-нибудь созвучной нашим годам. Создание новой оперы потребует несколько лет работы. Актеатр оперы и балета осуществляет в этом сезоне смелую попытку – ставит три оперы с сюжетами заново переработанными» (помимо «Тоски» и «Гугенотов» Виноградов планировал трансформировать «Риенци» Вагнера в оперу «Бабёф»).

К счастью значительная часть замыслов студии не воплотилась, оставшись на стадии эскизных разработок. Из оперных проектов сценическую жизнь получил лишь спектакль «В борьбе за коммуну». Режиссер Виноградов и его соавтор С. Спасский были уверены, что новый текст изменит и обновит идейное содержание музыки Пуччини.

Премьера оперы «В борьбе за коммуну» состоялась на сцене МАЛЕГОТа (Малый Ленинградский оперный театр, ныне – Михайловский театр) 19 сентября 1924 года. Действие было перенесено в Париж 1871-го – времена Коммуны. Тоска стала русской революционеркой Жанной Дмитриевой (Валентина Павловская), Каварадосси – Арленом (Николай Куклин), Скарпиа – генералом Галифе (Павел Болотин). Декорации к спектаклю разработал художник А.Арапов, оркестром дирижировал Д.Похитонов.

Содержание нового сюжета сводилось, как следует из программки, к следующему: «Последние дни Парижской коммуны. В соборе скрывается старейший предводитель коммунаров Делеклюз. При обыске собора глава версальской армии Галифе обнаруживает красное знамя революции, а вместо фрески «страшного суда» – картину коммунара Арлена, изображающую «Торжество коммунизма». Арлен и его невеста, русская коммунарка Жанна, схвачены отрядом версальцев. Чтобы узнать, где прячется Делеклюз, Галифе подвергает Арлена пытке. Жанна вынуждена выдать тайну. Галифе склоняет Жанну отдаться ему, чтобы спасти жизнь жениха. Жанна симулирует согласие, но, при получении приказа о расстреле «холостыми», убивает Галифе. После «казни» Жанна и Арлен мечтают уехать в Россию. Расстрел оказывается настоящим, и Жанна подвергается участи Арлена». Перед началом премьерного спектакля на сцену вышел Виноградов и во вступительной речи заявил: «Постановка эта вызовет ожесточенные споры. Она будет взорвавшейся бомбой в театре».

Открылся занавес – собор, колоссальная фреска, прикрытая завесой. С площади слышны пушечные и ружейные выстрелы. Вместо Анджелотти появляется Делеклюз – один из предводителей коммуны, с красным знаменем в руке и красной перевязью вокруг пояса:

Ах... все погибло
Баррикада пала –
Последняя опора коммунаров!
Коммуне спасенья нет. О, если от врагов
Уберечь хоть знамя это!
(бросает взор на фреску)
Здесь его спрячу. За него жизнь отдам я!

Однако заявка в виде эффектного начала не оправдалась. Критик писал: «Остов интриги «Тоски», взаимоотношения действующих лиц, их внутренние переживания, в сущности, мало изменились. Герои лишь переоделись». Навязанная музыке революционная тема не имела, да и не могла иметь опоры ни в партитуре, ни в сценическом действии. Второй исполнитель партии Арлена Николай Печковский пишет в своих воспоминаниях: «Углубленной работы над образом Каварадосси я тогда не проводил, так как не чувствовал слитности нового текста с музыкой Пуччини». Вместо Мадалены коммунар Арлен писал в соборе фреску, прославляющую коммуну и «Всемирную Красную армию». Функцию веера, оставленного Анджелотти, выполняло красное знамя революции. Лирическая молитва Тоски. «Vissi d'arte, vissi d'amore» превращалась в рассказ о тяжелой судьбе коммунаров:

Лишь любовь и труд наполняли
Жизнь мою на окраинах Парижа.
С нуждой боролась,
В работе тяжелой изнемогла.
Силы все сохраняла
Для борьбы священной
В рядах угнетенных рабов!

Любовный дуэт из третьего действия оперы трансформировался в настоящее революционное действо:

Арлен. О, говори, я хочу тебя слушать!
Всю жизнь опять вложить в борьбу готов я.
Жанна. Мысль о коммуне всемирной нас с тобой соединила
Боролись вместе мы на баррикадах
И вместе мы умрем!
Арлен. Да, вместе мы умрем!
Оба. И если смерть нас ожидает
На нас смотрите вы –
Железные ряды солдат
Грядущей революции!
Вот коммунаров предсмертный парад!

В финале спектакля Жанна развертывала сохраненное красное знамя и, воскликнув «Коммуна – жива вовек!» (вместо «Скарпья, Бог нам судья!»), падала, сраженная выстрелами версальцев. И в это время на заднике, в лучах восходящего солнца, возникала фреска, написанная Арленом – бойцы Всемирной Красной армии грозно ощетинившимися штыками защищали мертвую Жанну...

В одном Виноградов оказался прав – постановка вызвала ожесточенные споры, которые продолжались на протяжении двенадцати часов на собрании в Музее Академических театров. Режиссер был вынужден признать, что спектакль не удался, но, тем не менее, вину он видел не в замысле, а в неудачах постановки. Виноградов согласился, что подобная переделка опер является «суррогатом», но выяснилось, что он преследовал просветительскую цель: «Наши композиторы [...] занятые техникой своего мастерства, проспали революцию, пишут вещи не соответствующие духу времени... Такие переделки являются своеобразным «крючком», при помощи которого композиторов можно заставить взяться за работу в современном духе». Однако этот своеобразный «крючок» повлек за собой ряд неприятных последствий: «В Москве, оказывается, настолько увлеклись идеей переделки, что решили попросту перекроить все оперы. Поэт Вадим Шершеневич, например, заканчивает переработку «Жизни за царя» в «Жизнь за Совет». Мы, – говорит Виноргадов, – переделываем, чтобы вызвать подлинное творчество, а они готовы довольствоваться подделкой».

На этом собрание не окончилось. На него была приглашена исполнительница роли Жанны Валентина Павловская. Участник дискуссии пишет, что в качестве музыкальной иллюстрации «певица Павловская прекрасно исполнила отрывок из оперы «Тоска» со старыми словами и словами новыми, и мы выслушали этот отрывок, точно повторенный на бис, хотя и нашли, что новые слова не соответствуют характеру музыки».

В отличие от критиков не искушенные в музыке рабочие зрители приняли постановку как яркий и красочный спектакль. Особенным успехом пользовались декорации А. Арапова, выполненные в традициях раннего конструктивизма. Тем не менее, общее настроение прессы было явно негативным. В периодике появлялись коллективные рецензии музыковедов, в которых создателей спектакля обвиняли во всякого рода «ухищрениях», вместо решения пролетарских культурных проблем. Наконец, итоговую оценку спектаклю дал Нарком просвещения Луначарский, сказав, что «Тоска» превратилась в пролетарскую тоску.

Спектакль прошел четырнадцать раз и был снят с репертуара. Превращение «Гугенотов» в «Декабристов» было доведено до стадии сценических репетиций – после неудачного опыта с «Тоской» выпустить его не решились. Зато к некрологу на смерть Пуччини в 1924 году, в целях оправдания, в журнале «Жизнь искусства» была сделана нелепая приписка: «Знаменитый композитор интересовался переработкой «Тоски» в «В борьбе за коммуну» и собирался приехать в Россию. Смерть помешала ему выполнить это»…

Литература:

Богданов-Березовский В. Советская опера. М.-Л., 1940.
Боцяновский В. Блин – комом // Рабочий и театр. 1924. №8. С.16.
Виноградов Н. Академические задачи и перспективы // Рабочий и театр. 1924. №1. С.10.
Виноградов Н., Спасский С. В борьбе за коммуну (либретто) // Санкт-Петербургская государственная театральная библиотека.
Гозенпуд А. Русский советский оперный театр (1917-1941). Л., 1963.
Джакомо Пуччини. Некролог // Жизнь искусства. 1924. №50. С.18
Малков Н. В борьбе за коммуну, или Взорвавшаяся бомба // Жизнь искусства. 1924. №40. С.5.
Печковский Н. Воспоминания оперного артиста. СПб., 1992.
Щеглов Д. В борьбе за коммуну // Рабочий и театр. 1924. №2. С.9.

Фото предоставлены автором статьи

Рекомендуем

• Опера на CD в интернет-магазине OZON.ru