Опера Сан-Франциско – один из ведущих музыкальных театров США с давними традициями. Сегодня мы знакомим читателей с одной из новых постановок театра – оперой «Дон Карлос», где выступил весьма сильный состав солистов. Об этом в статье музыкального обозревателя Лизы Хирш, опубликованной в «San Francisco Classical Voice».

В последний свой год в качестве директора Оперы Сан-Франциско Дэвид Гокли решил представить три сложнейшие оперы, которые относятся к числу его самых любимых. Вслед за триумфальными постановками «Троянцев» Берлиоза и вагнеровских «Мейстерзингеров», в завершении сезона 2015/16 гг. публика увидела постановку шедевра Джузеппе Верди «Дон Карлос» в итальянской пятиактной версии 1886 года.

Постановка, в особенности режиссура, имеет ряд проблем, но блистательный вокал и главным образом отличная работа дирижера Николы Луизотти с лихвой перекрыли все недочеты, тем самым подарив нам один из лучших вердиевских спектаклей на моей памяти.

Все исполнители главных партий выступили очень достойно. Тенор Майкл Фабиано, дебютировавший в роли Дона Карлоса, продемонстрировал бесконечно льющийся, красивый звук, богатый различными нюансами, с невероятным контролем над динамическим диапазоном. Неужели его голос так сильно вырос со времен прошлогодней «Луизы Миллер»? Это кажется невозможным, но в этом спектакле он звучал намного мощнее, чем раньше.

Фабиано двигался на сцене на протяжении всего действия довольно неуклюже. Сложно сказать, была ли эта неловкость частью драматической игры или нет. Но, безусловно, его артистическая интерпретация роли иногда содержала в себе намеки на психическую неустойчивость, которая была свойственна реальному Дону Карлосу – это и неадекватная порою реакция на действия других персонажей, и повышенная чувствительность в особо эмоциональные моменты.

Неловкость героя Фабиано была особенно заметна на контрасте с образом Родриго, Маркиза ди Позы, партию которого исполнял Мариуш Квечень. У этих двух персонажей самые интересные и близкие взаимоотношения во всей опере, у них много общих сцен. Завораживающий и элегантный Квечень обладает приятным тембром, который прекрасно сочетается с ярким тенором Фабиано. Несмотря на возникавшую время от времени напряженность в его пении, лучшего Родриго и пожелать было нельзя. Он выглядел как настоящий пример благородства, в своей преданности интересам Фландрии и Дону Карлосу он представлял собой нравственный центр всей оперы.

Еще один дебют в новой партии состоялся у Анны Марии Мартинес. Ее Елизавета Валуа обладает чувством собственного достоинства, мягким звучанием и воздушными верхними нотами, напоминающими Кабалье. Благодаря безупречному контролю дыхания и красивому тембру голоса знаменитая ария “Tu che le vanità” стала одним из самых ярких моментов этого вечера. Немного сдержанное поведение Мартинес на сцене смотрелось вполне неплохо, но, все-таки, можно было и побольше разнообразить эмоциональную палитру Елизаветы.

Соперницей Елизаветы за сердце Дона Карлоса является Принцесса Эболи. Исполнительница этой партии Надя Крастева стала настоящей находкой для Оперы Сан-Франциско. Она красивая женщина, ее волнующее меццо-сопрано идеально подходит для партии Эболи. Она блестяще исполнила свои две арии, но что важнее, Крастева – замечательная актриса. Она придала Эболи трагизма в ее раскаянии за завершенные деяния, которые причинили немалый вред Елизавете. Надеюсь, теперь эту певицу мы будем часто видеть на сцене Оперы Сан-Франциско.

Среди других исполнителей главных партий – великолепный бас Рене Папе, который очень давно не появлялся в Сан-Франциско, а также постоянный гость театра Андреа Сильвестрелли. Папе изумительно воплотил образ Короля Филиппа: пугающего и грозного правителя, и, в то же время, в арии “Ella giammai m’amo” глубоко отчаявшегося и эмоционально одинокого человека. Великий Инквизитор Сильвестрелли как внешне, так и вокально внушал страх, и все благодаря его мощному басу и недюжинному росту, которые затмили даже Папе.

Валентина Сими хорошо сыграла крохотную роль придворной дамы Графини Аремберг. Участники программы для молодых оперных исполнителей при Опере Сан-Франциско тоже внесли свой вклад в успех этого спектакля. Меццо-сопрано Ниан Уанг предстала в роли очаровательного пажа Тебальдо. Пене Пати спел партию Графа ди Лерма полнозвучным, приятным тенором, а бас Мэттью Стамп запомнился в роли Монаха. Тони Мэри Палмертри была «голосом с неба», который зовет невинные души сожженных на небеса в конце сцены аутодафе.

Музыкальный язык Верди – родной язык для Николы Луизотти. Оркестр под его руководством выдал потрясающе красивое и слаженное исполнение. Луизотти точно почувствовал, как должна звучать эта мрачная и зловещая партитура Верди, и он правильно задавал темпы. Но маэстро иногда заглушал певцов, особенно это касается Мартинес, иногда он вполне мог немного убавить звук без какого-либо ущерба для самого оркестра. Особенно хотелось бы отметить всю духовую секцию, флейтистку Джули МакКензи за ее игру в первом и последнем актах, а также виолончелиста Дэвида Кадарауха за его восхитительное соло в начале четвертого акта.

Спектакль был бы близок к совершенству, если бы ни декорации Зака Брауна и нелепая режиссура Эмилио Саги. Потратить деньги на первоклассных певцов было определенно разумным решением для театра, но в дальнейшем к этой постановке возвращаться не стоит.

Зеркально-черный куб в качестве основной декорации – старое театральное клише. Различные элементы на сцене иногда мешали артистам свободно двигаться. Настольная модель замка Фонтенбло в первом акте выглядит смехотворно, особенно, когда занавес поднимается, и вы видите, что Дон Карлос расслаблено сидит на столе. Один из немногих плюсов этой постановки – красивая световая партитура Гэри Мардера.

Но Саги нагрешил куда больше, чем Браун. Его постановочные решения вызвали в паре мест смех у публики, хотя по сюжету ничего смешного там нет. Один из таких моментов – когда Карлос дарит Елизавете свой портрет, другой – когда Эболи снимает вуаль в сцене в саду и узнает, к несчастью для всех, что Карлос ждал не ее, а Елизавету.

Фабиано и Мартинес – оба дебютанты в своих партиях и нуждались в большей артистической поддержке, нежели получили от Саги. Между ними не было «химии», даже в ключевых сценах первого акта, где зарождается их чувство, которое затем губят обстоятельства. Их не охватывает ни восторг любви, ни ужас ее потери, когда становится известно, что Елизавета выйдет замуж за Короля Филиппа, а не за Карлоса.

Все же, в целом, этот «Дон Карлос» останется в памяти зрителей надолго благодаря превосходному пению солистов, отличной работе дирижера и оркестра.

Перевод с английского Дарьи Денисовой

Оригинал статьи →

Рекомендуем

• Опера на CD в интернет-магазине OZON.ru