Россиниевский фестиваль в Пезаро 2016 года, тридцать седьмой по счету, открылся «Девой озера». Опера принадлежит неаполитанскому периоду творчества Джоакино Россини, автор работал над огромной партитурой в сентябре 1819 года. Премьера состоялась 24 октября в театре Сан-Карло.

«Дева озера» занимает особое место в творчестве Россини, окружена необычным ореолом и испускает тонкий аромат. Первая итальянская опера, вдохновленная творчеством шотландского романтика Вальтера Скотта (а именно поэмой “The Lady of the lake”,1810), «Дева озера» отличается преромантическим колоритом, пылает необузданными страстями, несмотря на достаточно традиционную для своего времени структуру.

На Rossini Opera Festival «Дева озера» появлялась в 1981, 1983 и 2001 годах, и вот загадочное творение Россини вновь представлено вниманию публики. Постановка оперы доверена Дамиано Микьелетто, востребованному режиссеру, который осуществил в Пезаро удачные спектакли «Сорока-воровка» и «Сигизмунд». Для «Девы озера» венецианский режиссер, кажется, не нашел полностью адекватного решения. Замысел Микьелетто несколько «притянут за уши». Режиссер решил увидеть историю, разыгравшуюся между Еленой и тремя героями оперы, королем Джакомо (Яковом) Пятым, Малкольмом и Родриго, глядя из будущего. До того, как прозвучат начальные аккорды, мы видим маленькую комнатку, в которой живут ныне пожилые Елена и Малкольм (Джузи Мерли и Алессандро Бальдинотти). Их дни, кажется, протекают не слишком весело и, во всяком случае, монотонно. На столе стоит портрет короля. Елена ставит у портрета букет цветов. Это весьма раздражает Малкольма, которого одолевает приступ ревности к некогда влюбленному в Елену Джакомо. Пожилой супруг Елены опустошает вазу. Декорация комнатки ползет кверху, и перед зрителем возникает дом Дугласа (albergo di Douglas).

Сценография Паоло Фантина, постоянного сотрудника Дамиано Микьелетто, завораживает. Фантин создает образ просторного дома девятнадцатого века с высокими потолками и большими окнами, некогда, уютного, а ныне пришедшего в печальный упадок. Двери в доме ободраны, стекла выбиты, мебель изношена. Да и живут ли в нем люди? Озеро наступает на дом, и в зале проросло порядочно кустарников. Не ступают ли персонажи по воде, как уже было в «Сороке-воровке»? Образ дома прозрачно намекает на ошибочную политику отца Елены, на его неизбежное поражение. Как ни живописна сценография, утомление от ее созерцания наступает весьма скоро: albergo di Duglas служит фоном для всех остальных сцен оперы. Взгляд зрителя порадуют зажженные люстры, которые спустятся сверху, чтобы создать впечатление роскошного зала. Красивы, хотя и несколько «приглушенны» костюмы Клауса Брунса.

А как же идея Микьелетто представить историю Елены как воспоминание уже пожилой супружеской пары? То, что разыгрывают певцы-актеры и только актеры на сцене утомляет еще больше, чем ни разу не меняющаяся декорация Фантина. Из либретто явствует, что Елена неравнодушна к королю, хотя любит Малкольма. Микьелетто как бы продолжает тему: Елена и в старости хранит воспоминание о короле, и, возможно, сожалеет о некогда сделанном выборе. Но тема не получает развития. Пожилые Елена и Малкольм постоянно присутствуют на сцене, часто мешая следить за диалогами персонажей и, в конце концов, вызывая просто раздражение, но дело на том и заканчивается. В самом конце спектакля Елена молодая превращается в Елену пожилую, возвращается декорация комнатки.

Если вспомнить певиц, каждый год появляющихся в Пезаро в легендарных россиниевских партиях, то создается впечатление, что руководители фестиваля находятся в поисках новой Изабеллы Кольбран, легендарной сопрано и первой жены Россини, для которой он написал главные партии во многих операх, в том числе партию Елены. Очевидно, что нельзя войти в одну и ту же реку; феномен Кольбран принадлежит прошлому, и нам суждено присутствовать всего лишь при робких попытках его имитации. В Пезаро на главные женские роли часто попадают студентки Россиниевской Академии; их голоса и масштаб личности, как правило, до этих ролей не дорастают. В партии Елены в Пезаро выступила Саломе Джикия, тридцатилетняя грузинская певица, солистка театра оперы и балета в Тбилиси. Публика горячо приняла певицу, которую завсегдатаи ROF слышали год назад в партии графини де Фольвиль в «Путешествии в Реймс» силами Россиниевской Академии. И вот огромный скачок, от выступления, по существу, в студенческом спектакле, до интерпретации сложнейшей роли, написанной для Кольбран! Есть от чего забиться сердцу и подогнуться коленям! Саломе Джикия не испугалась. Молодая певица хороша собой, обаятельна, умеет держаться на сцене. Ее голос нельзя признать исключительным, его окраску трудно уловить, да и есть ли она, индивидуальная окраска? Голос чуть «белесый», легко ощутимо вибрато. Но техника молодой певицы, несомненно, крепкая, виртуозные пассажи не представляют для нее труда. У нее есть перспективы обуздать упрямого конька, именуемого «Дева озера».

Нынешняя «Дева озера» являет нам двух звезд современной оперной сцены, и обе носят мужские имена. Хуан Диего Флорес и Майкл Спирес вступают в ослепительное вокальное соревнование. Это и есть настоящее событие, в то время как не становится таковым спектакль Микьелетто, ныне востребованного режиссера.

«Дева озера» предшествовала ожидаемому многими с трепетом гала-концерту «Флорес-20», и дала полное представление о том, что ныне представляет из себя боготворимая многими звезда из Перу. Флорес много лет исполняет партию Уберто (он же король Джакомо Пятый), так что критику, завсегдатаю фестиваля и поклоннику легко понять, как изменился (или эволюционировал) голос тенора за два десятилетия карьеры. Флорес уже не тот, что прежде, но это утверждение отнюдь не носит негативного оттенка. Флорес другой, что совершенно естественно. Голос ныне сорокапятилетнего певца утратил юношескую свежесть и звонкость, и его колоратура не столь отчаянна и безупречна. Но Флорес по-прежнему завоевывает великолепным звучанием в верхнем регистре, поразительной элегантностью. С годами он также научился петь на piano, что доставляет уху огромную радость. Флорес по-прежнему выступает в россиниевском репертуаре, но поет также в операх Глюка, Моцарта, Мартин-и-Солера, Паизиелло, Беллини, Доницетти, Верди. В его репертуаре партии Итальянского певца в «Кавалере розы» Рихарда Штрауса и графа Данило в «Веселой вдове» Легара. Его искусство ныне ассоциируется не только с персонажами опер Россини, но с Лестером, Неморино, Эрнесто, Герцогом Мантуанским и Фентоном.

Как бы ни аплодировали популярному и обожаемому Флоресу, в пезарской «Деве озера» Майкл Спирес непобедим, а его искусство недостижимо. Этот обладатель светлого, сияющего, красиво окрашенного голоса и сверхъестественной вокальной техники наделен еще и яркой харизмой. В «Деве озера» ему достается роль «плохого» Родриго, главы мятежного клана, антагониста короля Джакомо и Малкольма. И американский тенор «выдает» все, на что способен: крепкие низкий и средний регистр, сверкающий верхний, безпроблемные сверхвысокие «до» и «ре», актерская раскованность и вокальная щедрость. В программе RОF-2016 еще и сольный концерт, в котором он покажет, что ему подвластна самая обширная гамма образов, и «сорвет» совершенно оглушительные аплодисменты.

Еще одна молодая певица с Кавказа, армянское меццо-сопрано Вардуи Абрамян, выступает в партии Малкольма, демонстрируя интересный тембр и склонность к поэтическому лиризму. К сожалению, пока ее пение отличает невыровненность регистров, а нижний часто просто «провален». Не слишком точна певица в колоратурных пассажах.

Марко Мимика – Дуглас наделен значительным инструментом, это голос яркий, обаятельный, прекрасно сфокусированный и без труда летящий в зал. Портят впечатление некоторая монотонность и погрешности в интонации. Очень хороши comprimari, Рут Иниеста – Альбина и Франсиско Брито – Серано и Бертрам.

Полуудачная «Дева озера» на Россиниевском фестивале наряду с обожествляемыми тенорами представляет еще одного, быть может, самого главного героя: дирижера Микеле Мариотти во главе оркестра болонского театра Комунале. Музыка Россини, звучащая под жестом его мягких рук, излучает токи любви. Мариотти тончайшим образом работает со струнной и деревянной группами, ювелирно отделывает каждую, даже самую маленькую фразу, предпочитает оттенки piano и pianissimo. В отдельных пассажах физически ощущаются шум и блеск озерных вод. Некоторой замедленностью отличаются его темпы; отдельные певцы от этого выигрывают, прочим это, к сожалению, не идет на пользу. Превосходно звучат ансамбли, а также хор театра Комунале, подготовленный Андреа Файдутти, несмотря на то, что он часто «спрятан» позади инсталляции Фантина.

Публика горячо и искренне аплодирует. «Дева озера», одна из самых загадочных россиниевских партитур, все свои загадки не раскрывает.

Фото Amati Bacciardi

Рекомендуем

• Опера на CD в интернет-магазине OZON.ru