В Опере Сан-Франциско представили абстрактную «Аиду»
2807
0
Предлагаем читателям переводную рецензию Лизы Хирш на ноябрьскую премьеру «Аиды» в опере Сан-Франциско, опубликованную в San Francisco Classical voice. Для нас этот спектакль интересен еще и тем, что в нем партию Амнерис исполнила Екатерина Семенчук.
Вам когда-нибудь доводилось бывать на постановке оперы «Аида», в которой после тихих финальных нот прелюдии практически сразу происходит взрыв? Никогда? Тогда знакомьтесь с новой постановкой театра Сан-Франциско, где действие оперы Верди перенесено из эпохи фараонов в современность. Режиссер Франческа Замбелло и известный графитти-художник Ретна в своей продукции постарались избежать многочисленных расистских подоплек сюжета. Они очень живо нарисовали картину происходящих событий, местами даже шокирующую, для того, чтобы показать, насколько милитаристская эта опера.
Постановочная команда использует наиболее простые и понятные средства и приемы для воплощения этой идеи на сцене. Солисты и хор не носят никакого темного грима. На сцене вы не увидите ни пальм, ни пирамид, ни слонов. Ретна расписал декорации огромными абстрактными символами, которые отдаленно напоминают то ли иероглифы, то ли тайскую письменность или санскрит. Декорации Майкла Йиргана иногда чем-то похожи на бетонные бункеры. На сцене используется много ткани для смягчения общего визуального облика спектакля, отчего постановка смотрится менее экстравагантно, нежели предыдущая «Аида» 2010 года со сценографией Зандры Роудс.
Дизайнер костюмов Анита Явич, отказавшись от каких-либо вариаций на тему египетской одежды, одела мужчин в современную военную форму.
Египетские главнокомандующие красуются перед публикой в белой униформе, напоминающей обмундирование военно-морского флота, а эфиопы в зеленой, которая по цвету соотносится с платьем Аиды, выполненным в зеленых и фиолетовых тонах. Все это лишний раз дает понять зрителям, что они наблюдают за военным конфликтом. Жрецы носят абстрактные черные наряды, слегка напоминающие японские доспехи. Гардероб Амнерис составляют элегантные, длинные платья, некоторые с геометрической окантовкой. Единственным слабым звеном в этом костюмном ряду являются безвкусные, цветочные платья в стиле хиппи для хористок, в которых мы их видим во втором акте в покоях Амнерис.
Но больше всего поражает хореография Джессики Лэнг (при участии хореографа Клифтона Брауна). Никакой псевдоэкзотики здесь вы не найдете. В первой сцене в храме танцоры представляют нам некий абстрактный танец. В триумфальной сцене артисты балета, облаченные в военную форму, маршируют, поднимают руки в воинском приветствии и грубо домогаются женщины в кроваво-красном платье. Танцевальные номера в «больших операх» часто выглядят неуместно и излишне, но в данном случае хореография тоже работает на сюжет; высокой похвалы заслуживает пара солистов — Рэйчел Литтл и Джекинс Пелаес.
В целом, режиссура Франчески Замбелло вызывала смешанные чувства. В любой классической постановке «Аиды» первая сцена оперы выглядит следующим образом: Радамес и Рамфис наедине обсуждают грядущую войну с эфиопами. Замбелло же, напротив, в этой сцене решает сделать более яркий акцент на офицерах, которые скрупулезно изучают географические карты на фоне диалога этих героев. Блестящий ход. Триумфальная сцена тоже тщательно выстроена, но перемещения массовки в храме и в других сценах выглядят беспорядочными и бесцельными. Мизансцены с исполнителями ведущих партий хорошо поставлены, но им недостает глубины и проникновенности, что весьма удивительно, учитывая, какую потрясающую работу Замбелло проделала в «Кольце» Вагнера, особенно в «Зигфриде».
Сопрано Лиа Крочетто, дебютировавшая в роли Аиды, была юна, нежна и красива в этой партии, очень трогательна в арии “Ritorna vincitor!”, и чарующа в “Là tra foreste vergini”. Ее сладкий лирический голос помог создать образ ранимой, уязвимой Аиды.
У Крочетто оказалось более, чем достаточно, вокальной мощи для исполнения этой грандиозной партии.
И хотя певице есть еще, над чем работать в рамках этой роли, Аида очень ей подходит.
Брайан Джэйд дебютировал в этот вечер в партии Радамеса. Этот певец оставил после себя неоднозначное впечатление. Он сильно форсировал голос на верхних нотах, но при этом демонстрировал хорошее звуковедение в более интонационных фрагментах партии. Лучше всего, Джэйд прозвучал в нижнем регистре в финале оперы. Может быть, причина в том, что его трансформация из баритона в тенора еще не завершилась до конца? Помимо прочего, Джейд не обладает столь яркой харизмой на сцене, чтобы с легкостью убедить нас в том, что он вполне мог бы стать «яблоком раздора» для двух героинь. И это действительно проблема этой постановки, так как основной конфликт в сюжете строится именно на соперничестве двух женщин и вытекающей из этого ревности.
Одна из сторон этого треугольника — Амнерис в исполнении Екатерины Семенчук, женщина страстная и привлекательная, которая без сомнений могла бы заполучить любого мужчину. Выступление Семенчук было наиболее уверенным в вокальном плане и драматически самым интересным из всех исполнителей в этом спектакле. Ее великолепное меццо-сопрано отчетливо звенело в больших массовых сценах и в сцене судилища над Радамесом в четвертом акте.
Георгий Гагнидзе воплотил в спектакле образ Амонасро драматически весьма убедительно, хотя его теплый звук все же немного не дотягивает до идеального вердиевского баритона по диапазону и силе. Рэймонд Ачето был яростным и зловещим в роли жреца Рамфиса. Три представителя молодежной оперной программы Адлера тоже успешно выступили в этой постановке. Энтони Рид величественно спел партию Царя Египта, тенор Пене Пати очень живо и экспрессивно исполнил роль Гонца, а Тони Мари Палметри великолепно спела небольшую партию Жрицы.
В день премьеры хор Оперы Сан-Франциско выступал как всегда с энтузиазмом и отличался красивым звуком.
Опера звучала чудесно под управлением художественного руководителя театра Николы Луизотти.
Он придал целостную музыкальную форму этой длинной и сложной партитуре Верди и уверенной рукой вел за собой оркестр, умело преодолевая различные трудности и не допуская чрезмерных вольностей в своей интерпретации. Отдельной похвалы заслуживают музыканты, прекрасно исполнившие свои соло в оркестре: Джули МакКензи (флейта), Минджа Лиу (гобой), Дженет Попеско Арчибальд (английский рожок), Хозе Гонсалес Гранеро (кларнет) и Ольга Ортенберг-Ракитченкова (арфа).
Рекомендуем
0
0
Всё об опере в России и за рубежом
