В течение тех двух дней, что предшествовали премьере

новой постановки «Сомнамбулы» Беллини в «Ла Скала», Натали Дессей, по большей части, сидела и ревела. За десятилетие профессиональной карьеры певицы она редко бывала столь нервозна по поводу спектакля. Несмотря на то, что Натали уже исполняла труднейшую партию Амины в Лионе и Бордо, выступление в «Ла Скала» потребовало от певицы внушительной доли смелости.

У зрителей «Скалы» долгая память, что касается «Сомнамбулы»: здесь и ставшие историческими спектакли Марии Каллас в постановке Лукино Висконти 1955 года, и наиболее значимые интерпретаторы последующих лет (Джоан Сазерленд, Рената Скотто и Джун Андерсон).

Все эти артисты прославили себя в репертуаре бельканто. Дессей, будучи колоратурным сопрано, известная своими коронными интерпретациями Олимпии, Зербинетты и Царицы Ночи, имела мало опыта в партиях бельканто. Она, безусловно, помнила сообщения о Рене Флеминг, которая была жестоко освистана миланской публикой на премьере доницеттиевской «Лукреции Борджиа» в 1998 г. С ролью Амины Дессей пошла по той же опасной дорожке и прекрасно это осознавала.

Но, к счастью, получилось так, что премьера стала для нее успешной как у зрителей, так и в прессе. Итальянская газета «La Repubblica» назвала певицу «роскошной Аминой, с прекрасным голосом и солидной техникой». Вечером на втором спектакле, тем не менее, среди зрителей была странная реакция на выступление Дессей. Мало хлопали после арии «Ah, non credea mirarti» (возможно это была реакция на смехотворную режиссуру Пьера Алли), но на поклонах ее тепло приветствовали. Свистки были оставлены для исполнителей других партий — Алессио и Терезы.

Дирижер Маурицио Бенини был встречен с сокрушительной жестокостью. «Это звучало как «банда» — вы знаете, что такое «банда»? — шептал один из оркестрантов, сидящих за пультом последние лет пятьдесят. «Мы здесь для того, чтобы играть для Мути. А этот человек — ничтожество. И что за глупая постановка!». А что профи думает о дессеевской Амине? Пауза. «Хм, она была хороша. Очень хороша. Голос чудный, не тонкий».

Итальянская публика может отныне не считать Дессей просто «залетной птицей» в «страну бельканто». Дессей собирается и дальше двигаться в этом направлении. В следующем сезоне она споет (по-французски) Лючию в Париже и Лионе, а в 2004 появится в оригинальной полной версии «Лючии» в постановке Лирической Оперы в Чикаго.

С одной стороны певица тверда в том, чтобы не исполнять ничего, что могло бы стать для нее вокальной перегрузкой; с другой — она бежит от скуки и рутины. Множество одаренных легких колоратурных певиц урезают на корню свою многообещающую карьеру, исполняя набор субреточных ролей снова и снова, все с теми же покачиваниями головок, с той же позой «руки на бедрах», пока не убеждаются, что карьера пролетела, весь пар вышел и публика сыта ими по горло. «После десяти лет карьеры я сделала все роли в стандартном колоратурном репертуаре. Мне не хочется повторяться», — говорит Дессей. «Я должна развиваться, работать над голосом и ролями более интересными в драматическом плане».

Подготовка «Сомнамбулы» для «Скалы» далась ей тяжело. «Мое обычное амплуа — Моцарт, Р.Штраус или французская опера, но вовсе не итальянское бельканто. Это для меня ново, и по началу я чувствовала себя слоном в посудной лавке. Там колоссальная традиция, но ты должна делать свою музыку». Она глубоко работала над итальянской певческой техникой со своим учителем, тенором Жан-Пьером Бливе, и британским концертмейстером Джеральдом Мартин-Муром.

Пару лет назад, во время исполнения партии Зербинетты в «Мет» Натали провела пару часов с одной из бессмертных Амин — Ренатой Скотто. Это сыграло свою роль. В великолепной миланской акустике пение Дессей имело большой резонанс. Она продемонстрировала надежное владение стилем бельканто, и была оценена в своем владении портаменто. «У Беллини, когда это определено автором и ты должна этому следовать, я использую портаменто. Когда же указаний нет, я его не использую. Я осторожна в этом. Когда я проходила роль с Ренатой Скотто, та говорила мне — „No portamento!“ Но я думаю, что это не совсем верно — никогда не применять его». Забыла ли Скотто, что она сама вовсю использовала портаменто в лучшие годы своей карьеры? «После, возможно, она осознала, что это было чересчур. Она была великой. Очень щедрой. Она — большой пример для меня».

«Мет», не имеющий привычки выстраивать белькантовый репертуар, некоторое время назад решил поставить «Сомнамбулу» специально на Чечилию Бартоли, в редакции с пониженной тесситурой, которую Беллини подготовил для меццо Марии Малибран. Но когда Бартоли вышла из проекта в связи с творческими разногласиями с администрацией театра, там неожидано решили оставить оперу в репертуаре и перепоручить ее Дессей для сезона 2002/03 г. Это явилось хорошей новостью для ньюйоркских «фэнов» Натали, которые приветствовали ее с момента дебюта в «Мет» в партии Фьякермилли в «Арабелле» Р.Штраусса в 1994 г. В 1997-98 гг. она дважды достигала триумфа в ролях Зербинетты в «Ариадне на Наксосе» (которая выглядела у певицы как бы «при мозгах», что освежило обычную легкомысленную интерпретацию этой партии) и эффектной Олимпии в «Сказках Гофмана», выдав впечатляющую галерею физических трюков, при этом нанизывая безукоризненные колоратуры, даже выстрелив в конце «соль» третьей октавы (ее Олимпия выглядела еще более эффектным достижением, если бы публика осознавала, что певица в тот момент была на сносях). Несмотря на то, что публика «Мет» в последнее время ленива на аплодисменты, в конце двух арий Олимпии буря оваций напомнила старым завсегдатаям театра лучшие времена 60-х и 70-х.

В этом сезоне Дессей вернулась в «Мет» в роли Зербинетты и даст сольный концерт в нью-йоркском «Элис Тулли-Холле» в январе следующего года с программой из Дебюсси и Пуленка.

Дебора Войт, выступавшая с Дессей в «Мет» в «Ариадне на Наксосе» в 1997 году (и повторит роль в этом сезоне) говорит: «Одна из трудностей, которые заключены в исполнении партии Ариадны в тандеме с Дессей, состоит в том, что по окончании ее большой арии ощущаешь — все уже думают, что название этой оперы „Зербинетта“. Стоять в кулисах и слушать, как она заполняет всю сцену своим номером, это... с одной стороны, я люблю такой тип пения, а с другой гадаю, как выйду заканчивать оперу после всего услышанного! Но иметь такую дисциплину и быть такой практичной персоной, как она... я восхищаюсь этим».

Другой крупный триумф для Дессей пришел с блестящей постановкой Робертом Карсеном генделевской «Альцины» в парижской Опере Бастилии. Дессей пела свою арию «Tornami a vagheggiar», играя мнимое «соблазнение» мужского (пустого) фрака, опустив рукава на свою грудь и игриво отшлепывая их. Она «наносила раны» фраку, катаясь с ним по полу, паря при этом на верхушке генделевской фразы «A-B-A» (ля-си бемоль-ля). Это было также вдохновляюще, как и все, что делали в свое время Люсиль Болл или Кэрол Ломбар. Она повторила этот успех в постановке Лирической оперы в Чикаго в начале 1999 г.

Ее поклонники не перестают удивляться: как она может совмещать такие физические нагрузки и безукоризненные музыкальные пассажи. «Да, я тоже не пойму!», — смеется певица. Легко поверить, что она жаждет полнокровных драматических ролей, временами кажется, что этот превосходный колоратурный голос помещен не в ту телесную оболочку. Безусловно, в глубине души она наиболее драматическая из драматических сопрано.

Натали Дессей замужем за баритоном Лореном Наури, вместе с которым она записала на EMI «Орфея в аду», «Соловья» Стравинского и «Альцину». У них двое детей. Частью успеха Дессей обязана своему безошибочному театральному инстинкту. Выросшая в Бордо, она хотела сначала стать балериной. Но в возрасте 13 лет она признала себя «безнадежной». В доме было пару записей Каллас и Те Канавы, но это никак прямо не повлияло на ее вкусы. Поскольку ее кумирами всегда были голливудские звезды Гари Купер, Одри Хепберн, Барбара Стрейзанд, она решила попробовать себя в амплуа драматической актрисы, разучивая пьесы Мариво, Чехова, Жене, Уильямса. Играя как-то Мольера, где по ходу роли требовалось петь, Натали решила взять пару уроков вокала. Преподаватель сказала ей, что она должна попробовать себя в пении, так как имеет натурально поставленный голос. «Я даже и не знала, что у меня есть верхние ноты. Я лишь знала, что никогда не фальшивила».

Упомянув вскользь о Мадо Робен*, Дессей сказала, что, по началу, она пела в типичной французской легкой манере высоких сопрано, «головным» голосом. «Робен никогда не была моим эталоном, поскольку у нее кроме высоких нот ничего и не было... И я упорно училась петь как бы низом живота. Это взяло у меня лет семь, хотя, конечно, процесс учебы никогда не прекращается».

В 1990 г. в возрасте 25-ти Дессей выиграла Моцартовский конкурс в Вене, который привел ее к участию в сборном концерте в Ла Скала. Последовали крупные международные ангажементы и, наконец, приглашение присоединиться к труппе венской Штаатсопер. Успех к ней пришел рано, но как она подчеркивает «...так случается, высокие сопрано часто начинают раньше других голосов. Это и вопрос ролей, — насколько презентабельны вы можете быть в них, достигнув определенного возраста.

Одна из ролей, которая ей очень нравится, — Лакме. Не то, чтобы она имела много возможностей ее спеть. «Вообще говоря, французы косны во всем, что касается поддержки их национальной оперы, (в отличие от итальянцев). Здесь срабатывает какой то комплекс, что все французское не так хорошо, как немецкое или американское. В Нанте делают много французского репертуара, но совсем не такая ситуация в парижских театрах Шатле или Опера Бастилии. Какая жалость! Никто не желает ставить „Лакме“. А я уверена, что публика хотела бы услышать эту оперу, поскольку там не только прекрасная и трудная музыка, но еще и сюжет, который на сегодня весьма актуален: история любви, невозможной между двумя культурами. Это также хорошо написано для тенора».

Дессей привлекают режиссеры, «которые уделяют серьезное внимание произведению, уважают музыку и не работают своей режиссурой против нее». Фаворит среди них — Роберт Карсен, с которым она работала не только на «Альцине», но и на «Волшебной флейте» в Экс-ан-Провансе и Лионе, и в Бастилии на недавней постановке «Сказок Гофмана». «Он вышел из театральной среды, поэтому он прекрасно умеет заставить работать людей единой командой. У него есть подход к каждому. Он помог Рене Флеминг достинуть того, что она продемонстрировала в „Альцине“. Я думаю, она была по настоящему довольна результатом. Я видела его „Женщину без тени“ в Вене с Деборой Войт. Это было невероятно, так же красиво и умно, как кинематограф». Дессей сама часто превращает процесс репетиций в поток импровизаций.

Вернется ли Дессей однажды в лоно драматического театра? «Возможно, после того, как я закончу петь. Для моего прощания с оперой, я хотела бы сделать Травиату. Лишь один раз. Я не могу позволить себе Баттерфляй, Тоску, Саломею, так хоть Травиату спою. И также когда-нибудь Донну Анну. Мне кажется неправильным, что эту роль отдают большим голосам. Донна Анна в действительности — высокий голос, как и Эльвира, Церлина. Сейчас это для меня невозможно. Но однажды ... — хочу надеяться».

Б. Келлоу
Перевод Кирилла Городецкого
(по материалам журнала Opera News, апрель 2001 г.).

* Мадо Робен (1918-1960) — французская певица, обладавшая уникальным диапазоном, блестяще владевшая колоратурным мастерством. Ее манера пения, однако, была чисто виртуозной и холодноватой. В тембровом отношении голос Робен был весьма «узким» и тонким, как птичье щебетание. Незадолго до смерти (1959) с успехом выступала в СССР.

Краткая биографическая справка.
Натали Дессей родилась 19 апреля 1965 г. в Лионе. Дебютировала в 1990 в Льеже в малоизвестной опере А.Адана «Если бы я был королем». В 1992 с большим успехом исполнила партию Олимпии в Опере Бастилии. В 1995 дебютировала в «Мет». Выступает на ведущих сценах мира.

Рекомендуем

• Опера на CD в интернет-магазине OZON.ru