Сказать, что «Фиделио» - единственная, написанная Бетховеном опера, - пользуется в Германии популярностью, значит ничего не сказать. Естественно, что не могли обойтись без «Фиделио» и два крупнейших музыкальных праздника, посвященных отмечаемому в этом году 175-летию со дня смерти композитора: штутгартский Европейский музыкальный праздник и Бетховенский фестиваль, прошедший на родине Бетховена в Бонне. Поставлена опера была в новой редакции, в создании которой ключевую роль сыграл родной город Бетховена, а точнее общество "Дом Бетховена". Об этом рассказывает музыкальный руководитель и дирижер постановки - Хельмут Риллинг.

— Над новой редакцией "Фиделио" работали сотрудники "Дома Бетховена" в Бонне во главе с доктором Хельгой Люнинг. Перед ними стояла непростая задача добраться до первоисточников произведения. Что невероятно сложно уже потому, что "Фиделио" существует в трех различных авторских редакциях, и ни одна из них не была опубликована при жизни композитора. Изменения, внесенные в новую редакцию, в значительной мере затронули динамику и инструментовку произведения, например, было добавлено несколько соло духовых инструментов. Кроме того, что для меня, как дирижера, очень важно, изменения коснулись и темпов.

Итак, публика с нетерпением ожидала нового "Фиделио". Нового, впрочем, не только в музыкальном отношении.

Как было заявлено в программе, опера будет показана в "концертно-сценической" постановке. Именно это решение, по мнению Эрнста Пёттгена, режиссера постановки, позволяет лучше всего выявить суть "Фиделио":

— Я часто использовал именно эту форму для постановки Фиделио. И выбрали мы концертно-сценическое решение вовсе не потому, что наши возможности были ограничены. С одной стороны, обойтись чисто концертным исполнением этой оперы невозможно: "Фиделио" - произведение в высшей степени эмоциональное. С другой стороны, я не хотел ставить Фиделио в обычном сценическом варианте. Лишь соединив эти две формы: концерт и спектакль, возможно оптимальным образом выявить суть произведения.

Следует объяснить, что же предстало взору публики. Ну, во-первых, опера исполнялась в концертных залах, в которых нет, как в театре, оркестровой ямы, и оркестр сидел на сцене. Хор занимал достаточно большое пространство за оркестром, на хоровых подмостках. В распоряжении солистов были три помоста - один по центру, в глубине за оркестром и два - по бокам у края сцены. На этом треугольнике, своим основанием повернутом к зрительному залу, и разворачивалось действо.

Маэстро Риллинг тоже считает концертно-сценическую форму оптимальной для оперы Бетховена, на то у него есть свои, чисто "музыкантские" аргументы:

— Благодаря этой форме становится яснее цель использования Бетховеном определенных музыкальных приемов. Бетховен, желая подчеркнуть или оттенить драматургически важные события, расставляет музыкальные акценты. И было бы труднее воспринимать эту оперу вовсе без сценического действия. С другой стороны, в классической оперной постановке на сцене постоянно что-то происходит, меняются декорации... и ни для кого не секрет, что в оперном театре слушатель зачастую отвлекается от собственно восприятия музыки: он меньше слушает и больше смотрит. Мы же хотели держать визуальную сторону нашей постановки в определенных рамках, чтобы дать музыке сказать свое слово.

Да, вот еще одна существенная деталь, отличающая эту постановку "Фиделио" от многих других: справа от сцены, находилась вынесенная в зал площадка. На ней стояли два стула, на которых сидели юноша и девушка, попеременно зачитывавшие авторский текст. Постойте, скажите вы! Какой еще авторский текст в "Фиделио"? Да, там есть диалоги, но не уж-то певцы не могут с ними справится и для этого надо приглашать драматических актеров? Нет, дело не в нежелании или в неумении солистов. Дело в том, что изменения, которые внес режиссер Эрнст Пёттген, носили радикальный характер. Он безжалостно выкинул диалоги, написанные либреттистами И. Зонлейтнером и Г. Ф. Трейчке, и вот почему:

— Во-первых, либретто написано на плохом немецком. Манера письма, отвечавшая обывательскому, мещанскому вкус того времени, просто ужасна. Кроме того, тексту не достает драматизма. Конечно, при пении недостатки слога не столь сильно заметны. Но без музыкальной поддержки, все сразу вылезают наружу. Потому-то все боятся этих диалогов. Я ставил "Фиделио" 12 раз, иногда с первоначальными диалогами, порой вносил в них изменения, а иногда и вовсе обходился без диалогов. Один раз место главных героев - Леоноры и Флорестана в моей постановке заняли супруги Надежда и Осип Мандельштам. Мы зачитывали фрагменты из их переписки. В другой раз я решил перемежать музыкальные номера с чтением всех 30-ти статей Декларации прав человека. Теперь же я написал собственный текст. Я не ставил перед собой задачи создать литературное произведение, но и не хотел просто пересказывать содержание оперы. Я искал какой-то новый ход. Так я пришел к идее с документами, которые могли бы быть использованы в процессе против дона Пизарро. Разумеется, все они фиктивны. Но они вполне могли существовать.

Итак, после отзвучавшей увертюры юноша и девушка читают листовку следующего содержания:

Севилья, 13 марта 1793 года
Вновь и вновь злоупотребляет своим служебным положением гувернер - Дон Пизаро. Снова и снова творится несправедливость, процветают коррупция и насилие. И я не перестану уведомлять об этом королевский дом, пока Вы своей властью не ограничите произвол гувернера.
Подпись: За закон и свободу
Дон Флорестан.

По словам господина Пёттгена, существование этой листовки - вполне вероятно. Ведь листовки существовали и во времена французской революции, и еще раньше - первые упоминания относятся к 16 веку.

Далее от чтецов мы узнаем о том, что со времени написания листовки прошло уже два года. Два года прошло и с того момента, как исчез ее автор - Дон Флорестан. Друзья дона Флорестана считают, что он стал очередной жертвой губернатора - Дона Пизарро. Исчезла без следа и Леонора, супруга Флорестана. И вот к смотрителю тюрьмы от некоего молодого человека по имени Фиделио поступает прошение о приеме на службу на должность тюремщика.

— Следующей важной выдумкой стал дневник Марцелины, дочери смотрителя тюрьмы Рокко. В тексте Марцелины очень много личного, интимного, и поэтому она вполне могла вести дневник и записывать туда свои переживания. Она, к примеру, говорит: "Мне очень жаль, я прекрасно к Жакино относилась, но с тех пор, как в нашем доме появился Фиделио, все во мне и вокруг меня изменилось". Это, простите, китч. И сегодня так уже никто не выражает своих эмоций.

Так появились строки в дневнике Марцелины, написанные режиссером постановки Эрнстом Пётгеном:

"Новый тюремщик очень приятный молодой человек. Он мне очень симпатичен, даже если Жакино будет от этого несчастным".

После чего следует дуэт Марцелины и Жакино. Так, картиной, изображающей благополучный бюргерский мирок Марцелины и Жакино, начинает свою оперу Бетховен. Однако вслед за этой сценой, напоминающей лучшие образчики венских зингшпилей, следует совершенно другая, новая музыка. Музыка, которая, по мнению Риллинга, кардинально изменила ход оперной истории.

— Произведение Бетховена открывает новую страницу в истории оперы. Ранее опера служила в основном для развлечения. Бетховен же делает решающий шаг вперед. Он хочет передать послание. И его послание было связано, прежде всего, с идеями французской революции, идеями Свободы, Равенства и Братства. В финальной сцене "Фиделио" в уста Дон Фернандо - королевского министра, приехавшего положить конец злодеяниям Дона Пизарро и освободить политических узников, Бетховен вкладывает следующие слова: "Пусть брат ищет своего брата". Это опера с моралью - до Бетховена ничего подобного в оперной истории не было. Это был поворотный момент, ознаменовавший переход к музыкальному театру 19 века.

Эрнст Пёттген:

— Я очень тесно связан с Фиделио. Для меня эта опера и по сей день не потеряла своей актуальности. И ставить ее нужно, потому что, к сожалению, в современном мире по-прежнему существуют диктатуры и творится насилие. В арии Леоноры есть следующие слова: "Приди надежда, не дай померкнуть последней звезде уставшего..." Говорят: "Надежда умирает последней". А я считаю, она вообще не должна умирать!

Этими словами Эрнста Пёттгена и арией Леоноры мы и завершим рассказ о концертно-сценической постановке Фиделио в рамках Международного Европейского музыкального фестиваля в Штуттгарте в августе этого года.

На фото:
Л. ван Бетховен.
Хельмут Риллинг.

Рекомендуем

• Опера на CD в интернет-магазине OZON.ru