Не только в попсе есть "шлягеры", существуют они и среди опер. Есть произведения, которые музыкант-профессионал назовет величайшими и гениальнейшими. У Моцарта это будет "Дон Жуан", у Верди "Отелло", у Вагнера "Кольцо", а у Чайковского "Пиковая дама". Но в ряду любимейших опер тех же авторов, в равной степени признаваемых замечательными и музыкантами, и широкой публикой, будут значиться другие - "Свадьба Фигаро", "Травиата", "Лоэнгрин" и "Евгений Онегин" (в этот же список добавим "Кармен" Бизе, "Севильского цирюльника" Россини, "Фауста" Гуно и т. д.). Среди атрибутов, делающих их таковыми, могут быть хрестоматийность сюжета, харизматичность отдельных персонажей, "демократичность" (в хорошем смысле этого слова) музыкального языка, наличие мелодий, ставших по существу народными.

"Свадьбу Фигаро" знают с детства, напевая "Мальчик резвый" и, зачастую, не подозревая о происхождении мелодии. Музыканты рано с ней сталкиваются и буквально - эта опера в числе первых, которые ставятся на учебных сценах, в оперных студиях (о причинах чуть ниже). Такое положение вещей делает весьма трудной задачу каждого театра, принимающегося за ее постановку. Как создать что-то оригинальное, преодолеть стереотипы, и в то же время удовлетворить ожидания многочисленных любителей музыкального театра, у каждого из которых в голове свое "идеальное" представление о произведении.

Скажу о своем "идеальном" видении. Хотя в основе "Свадьбы" и лежат принципы итальянской оперы-буффа, написана она не итальянцем. В ней нет итальянской безудержной веселости и фарсовости, она более многомерна (что является поразительным свойством австрийского гения) лирична и стильна. Умеренность (и я бы сказал пастельность) средств выражения, отсутствие излишней аффектации, чрезмерных технических вокальных сложностей, как в "Похищении из Сераля" или "Волшебной флейте" (отсюда и распространенность ученических постановок) - ее характерные черты. Но "простота" эта кажущаяся. Обилие ансамблей, потрясающая разнообразность и эластичность музыкальной ткани, следующей всем "изгибам" человеческих чувств, свойственных этой комедии положений, делают чрезвычайно сложной задачу исполнителей. С одной стороны - не спрячешься за плакатный драматизм; с другой - нужно проявить незаурядное актерское мастерство (как любил повторять Моцарт: "актеры ни на минуту не должны оставаться без дела"). В музыкальном плане такая нюансировка в изображении чувств требует от моцартовского певца безупречного и кристального интонирования, голосовой беглости и четкости, не допускающей никакой расплывчатости и приблизительного "напевания". Вокальная партия здесь сродни инструментальной и сплетается со звучанием оркестра в единое и равноправное целое.

А теперь сакраментальный вопрос. Как со всем этим справились нынче в Камерном музыкальном театре под руководством Б.А.Покровского?

В выдумке триумвирату постановщиков (что-то новенькое!) в лице мэтра, а также И.Меркулова и В.Федоренко не откажешь. Нет смысла перечислять всяческие "приколы": от "бездонного" ящика, откуда актеры черпали реквизит, и куда в одночасье свалился граф, до незатейливых ковриков-плакатов с комментариями о начале и конце актов. Актерские хохмы сыпались как из рога изобилия. Керубино, "прячущийся" за платьем, которое он сам и держит в руках, Фигаро, которого новоявленные родители одевают в слюнявчик и чепчик, чтобы попоить молочком. Выбор все же был сделан в сторону фарса. Хотя это стало окончательно ясно только в 3-м и 4-м актах, где фантазия авторов спектакля разыгралась не на шутку. Пошел гулять по сцене и фойе оркестр, концертмейстер и дирижер плавно вливались в актерский ансамбль. В общем, "пошла плясать губерния"! В такой обстановке драматического спектакля невольно начинаешь ждать от исполнителей отменного актерского мастерства. Уже второй раз за короткое время я сталкиваюсь с такой ситуацией. Недавно "Летучая мышь" "у Станиславского", теперь вот "Фигаро". Что здесь скажешь? Женская половина (на данном представлении 17 февраля) справлялась со своими задачами лучше. Живость и лукавство Сюзанны (Ю.Моисеева), шаловливость Керубино (А.Утенова), вздорность Марселины (К.Муравьева), внутренняя сдержанность и благородство Графини (О.Лесничая) вполне просматривались в этом водовороте событий. Исключением была лишь Барбарина (Т.Шпакова), некоторая "брутальность" которой озадачивала (возможно, это был ход "от противного", но очень уж невнятный). С "мужскими достоинствами" (да простят мне эту вольность, как говорится, с кем поведешься...) дело обстояло немного хуже. Граф Альмавива (И.Кожинов) своей скучающей "медальностью" напоминал А.Гомиашвили в роли Остапа Бендера, изображающего страсть к мадам Грицацуевой. Что ж Фигаро? Понятно, что Фигаро Моцарта гораздо менее плутоватый и более остепененный, нежели Фигаро Россини, но не до такой же степени! Причем вины А.Мочалова я тут не усматриваю, такова, видимо, была "сверхзадача" триумвирата. Бартоло (С.Васильченко) и Базилио (С.Остроумов) выглядели трафаретно. Остальные роли - менее значимые.

Актерскому "пиру" противостояла лаконичность сценографии (В.Вольский). Условные кубы, одинокая пальма (?), монотонные драпировки - на таком визуальном фоне разворачивалось действие. Что этим хотели сказать? Подчеркнуть театральность, условность происходящего? Рельефнее выделить собственно игру актеров? Сделать реверанс в сторону "современных" традиций? А костюмы, кстати, были вполне "историческими" (Р.Вольский), что не очень-то вяжется с условностью фона. Создается впечатление, что на эти вопросы нет четкого ответа и у самих постановщиков. Не считать же таковым признание в безденежье, продекларированное в буклете?

Однако ж, мы пришли не в "Театр сатиры" на "Женитьбу Фигаро" (хотя тот хрестоматийный спектакль постоянно вспоминался), а на оперный спектакль. Его надо не только смотреть, но и слушать. Слышен же был постоянно расходящийся с певцами оркестр. Да и как иначе? У оркестра с дирижером (А.Маркосян) ведь были дела поважнее, нежели какой-то там музыкальный баланс и другие скучные академические вещи, хотя само звучание местами было мягким и благородным.

Теперь о певческой ипостаси наших актеров. Говоря спортивным языком, на первое место в забеге местного значения я поставил бы среди женщин О.Лесничую (Графиня), среди мужчин - А.Мочалова (Фигаро). Здесь просматривался, хотя и с оговорками, моцартовский стиль, а актерская сдержанность (о которой речь шла выше) в данном случае шла на пользу вокалу. Особенно удачно прозвучала ария Графини "Dove sono i bei momenti" из 3 акта, вызвав в довольно спокойном зале аплодисменты. Чрезмерная же живость, к примеру, Ю.Моисеевой-Сюзанны, наоборот, мешала последней с той же отдачей музицировать, хотя отдельные эпизоды (например, ария "Deh vieni non tardar" из 4 действия) и запомнились. Полных певческих провалов не было, что неплохо, но и ярких удач тоже. Два шедевра в устах Керубино звучали грамотно, но несколько ученически. Подробнее говорить не о чем. Надо, конечно, добавить, что у постановки три состава, и это был лишь один из спектаклей. Трудно судить - более или менее удачный?

Это была игра на "своем" поле. На "выезде" в Европе будет труднее. Хотя она (Европа) большая и разная.

Рекомендуем

• Опера на CD в интернет-магазине OZON.ru