Жестокая Турандот «меняет» Альфано на Берио

Мы все уже привыкли к финалу «Турандот», вышедшему из под пера Франко Альфано. Казалось, что так будет всегда. Однако, после того, как издательство «Рикорди», владеющее рукописями Пуччини, открыло свои архивы известному итальянскому композитору Лучано Берио*, предоставив возможность изучить неопубликованные 23 листа набросков к этому незавершенному шедевру, ситуация изменилась. Берио создал в прошлом году новый вариант финала последнего произведения мастера. Похоже, что он вскоре может повсеместно заменить прежнюю версию Альфано, признаваемую многими критиками довольно слащавой и помпезной, не решающую главную проблему сочинения - сделать убедительной трансформацию Турандот из жестокосердной принцессы в любящую женщину. Впрочем, удалось ли это Берио, да и было ли его главной задачей?

Эпидемия постановок с новым окончанием охватила оперный мир. Среди них январская премьера 3-го акта, который исполнит на XVIII Музыкальном фестивале на Канарских островах оркестр «Концертгебау» под управлением Риккардо Шайи (любопытно, что в партии Калафа должен выступить наш Виталий Таращенко). Тот же Шайи будет дирижировать спектаклями Нидерландской оперы в июне нынешнего года. А в конце мая состоится премьера в Лос-Анджелесе (дирижер Кент Нагано).

Возможно, одной из самых интересных станет постановка обновленной «Турандот» на очередном Зальцбургском фестивале нынешнего года (премьера 7 августа) - первом форуме после эпохи Мортье. Этот спектакль является копродукцией Зальцбурга, Мариинского театра и баден-баденского Фестшпильхауса. Дирижирует Валерий Гергиев. Режиссер Дэвид Паунтни. Среди солистов известнейшие Габриэле Шнаут (Турандот), Йохан Бота (Калаф) и Кристина Гайярдо-Домас (Лиу).

Разумеется, весьма интересно услышать новое окончание шедевра Пуччини, которое, как стало известно, сулит ряд сюрпризов, и сравнить его с альфановским. Такие события не часто случаются в мире искусства. Приживется ли обновленный финал в современной исполнительской практике?

Как говорится, поживем - увидим!

* Лучано Берио (р. 1925). Итальянский композитор, крупный представитель музыкального авангарда, экспериментировал в области электронной музыки. Автор ряда опер. Среди них: «Опера» (1970, Санта-Фе), «Король слушает» (1984, Зальцбург), «Утис» (1996, Милан), «Хроника места» (1999, Зальцбург)

Евгений Цодоков

«Дон Карлос» в Метрополитен-опера

29 декабря в Метрополитен-опера под руководством маэстро В.Гергиева прозвучал вердиевский «Дон Карлос». Эта постановка, в которой участвовало много русских певцов, естественно, представляет интерес для отечественного любителя оперы. Предлагаем вниманию читателей рецензию на спектакль, опубликованную в солидной газете «Файнэншл Таймс» 3 января 2002 г.

Русские - слабое звено

Русские идут! Русские идут! Метрополитен-опера восстановила свою продукцию двадцатидвухлетней давности - вердиевского абсолютно итальянского «Дона Карлоса». Четверо из шести главных персонажей были русскими, так же, как и дирижёр. Назовём это знаком времени.

Во многих отношениях это хороший знак. Опера всё время выигрывает за счёт новых лиц, новых голосов, новых взглядов. В данном же случае, как бы то ни было, преимущества были не столь очевидны. Проблемы начались в оркестровой яме. Валерий Гергиев может быть желанным гостем музыкальных городов по обе стороны Атлантики, и сейчас служит в Мет как официальный приглашённый дирижёр. Но, хронический «бродяга», стремящийся добиться потенциально невозможного, он начинает показывать свои пределы. И Верди - это не Чайковский.

Столкнувшись с пышным великолепием «Дон Карлоса», Гергиев много барахтался и спотыкался, очевидно, концентрируясь на общих интерпретационных проблемах - в то время, когда в реальности необходимо было позаботиться о технических деталях. Он путал скорость со смятением, грохот - с напряжением, напыщенность - с величием. Его ауфтакт, если это можно так назвать, был так же беспорядочен, как и его представление о музыкальном темпе, а его внимание к сцене выглядело случайным. Превосходный оркестр «Мет» отвечал на его взмахи и потряхивания с нехарактерной для этого коллектива неточностью, а хор, похоже, был опасно брошен на собственное попечение.

Большинство солистов было, по современным стандартам, достаточно сильно. Остаётся догадываться, чего мог бы добиться тот же самый артист с более определённым, более контактным, обеспечивающим большую поддержку музыкальным лидером. Славянский состав подвела флегматичная Елизавета Галины Горчаковой, чей низкий регистр растворялся без следа в тонком воздухе и чьи высокие ноты всплывали крикливыми и резкими. Поставленная перед незавидной задачей - заменить Ольгу Бородину в партии Эболи - Ирина Мишура* пела ярко и уверенно, со страстью и необходимой элегантностью. Дмитрий Хворостовский выглядел как-то слишком обыденно для необычайно благородной партии Родриго, а тщеславие, что позволило выйти ему на сцену с собственными седыми локонами, произвело необычный эффект «престарелого» друга Дона Карлоса. Его лирический баритон звучал с достаточным белькантовским блеском, а легато в долгих фразах достойно того, чтобы ему поучиться. Паата Бурчуладзе** рокотал тёмным голосом - создавалось впечатление, что на каком-то странном языке - в роли на удивление «крепкого» парня, Великого Инквизитора (согласно либретто, девяностолетнего слепого старца).

Североамериканский контингент возглавляли канадец Ричард Маргисон в главной роли и наиболее впечатляющий - канзасец Сэмуэль Рэми в роли Филиппа Второго. Маргисон, странным образом недооцениваемый в Нью-Йорке, пел с необычной сладостью тона, яркостью и накалом. Бас Рэми, в его 59 лет, может не всегда сохранять ровность в напряжённых местах - что, впрочем, в данной ситуации почти не играло никакой роли. Он передавал агонию находящегося под угрозой монарха с мастерским пафосом, оттеняя "Ella giammai m'amo" призрачными пианиссимо, и с необычайной горячностью противостоял Великому Инквизитору.

Постановка, относящаяся к периоду экономического неблагополучия Мет, может быть охарактеризована, как дрянная. Одиночная декорация Дэвида Реппа практически не раскрывает ни места действия, ни настроений, а то, что осталось от режиссуры Джона Декстера скорее напоминает непрофессиональную работу какого-нибудь хорового кружка. «Дон Карлос» заслуживает лучшего.

* Ирина Мишура родилась в Краснодаре, училась в Гнесинском институте, была солисткой Молдавской оперы, выступала в ряде европейских стран. В 1992 эмигрировала в США (прим. ред.).
** Американцы часто всех выходцев с «постсоветского» пространства называют русскими (прим. ред.).

На фото:
Ричард Маргисон.
Ирина Мишура.

Мартин Бернхаймер.
Перевод с английского К. Веселаго

Рекомендуем

• Опера на CD в интернет-магазине OZON.ru