Де Сабата, художественный руководитель "Ла Скала", попросил Джузеппе спеть "Травиату" с Каллас. Режиссер Висконти, дирижер - Карло Мария Джулини.
Джузеппе не очень-то любит участвовать в этой опере, крайне трудной интонационно. Верди, как он нередко поступал, некоторым ариям придал очень легкое оркестровое сопровождение, построенное на ритмических, еле слышных аккордах контрабаса.
У Джузеппе одно ухо слышит немного хуже. И если вдруг случится, что он не уловит вступление, то может сфальшивить. Он прямо говорит об этом Де Сабата. Тот его успокаивает:
- Я сам буду стоять за занавесом и дам тебе знак.

Джузеппе неохотно соглашается еще и потому, что в целом "Травиата", если не считать арии во втором акте и сцену с возвращением Виолетте денег в третьем, не приносит тенору особого удовлетворения. Де Сабата обожает Джузеппе, и мой муж не в силах ему отказать. И соглашается, лишь бы не огорчить маэстро.
Начинаются репетиции. Сразу видно, что Висконти целиком занят Каллас. Он большой поклонник ее и друг, из того же круга интеллектуалов, которые презирают простых смертных. Конечно, такое отношение к певице сразу же начинает действовать Джузеппе на нервы, особенно потому, что репетиций слишком много, больше, нежели требуется. Джузеппе понимает, что Висконти - это широкая образованность, чрезвычайная восприимчивость, немалый ум, скрупулезность в деталях (слишком чрезмерных, для оперного спектакля), но, утверждает мой муж, режиссеру недостает музыкального опыта. Если сравнивать двух великих маэстро, режиссера и дирижера - Висконти и Тосканини, надо отметить, что оба они очень трудны в общении, но капризы Тосканини воспринимается музыкантами нормально, потому что ему, как говорится, сам Бог велел. С Висконти так не получается, ибо он хочет все делать по-своему, как захочется, однако он далек от специфической музыкальной реальности. Висконти полностью не окунается в музыку. Он обращается со сценой, как с экраном. И поэтому репетиции сводились почти целиком к мизансценам Виолетты. Даже когда она отсутствует на сцене, Альфред должен все время думать только о ней, требует Висконти. И поэтому тенор обязан постоянно стоять спиной к публике, даже в дуэтах. Джузеппе в конце концов не выдержал и, повернувшись к Висконти, сказал:
- Знаешь, Лукино, имей все же в виду, что я пою ртом, а не задницей.
С этого момента отношения начали ухудшаться. Джузеппе неохотно отправлялся на репетиции и иногда даже опаздывал. Валли Тосканини, не только большая поклонница, но и настоящий друг Джузеппе, приезжала за ним и сама отвозила в театр, чтобы удостовериться, что тот отправился на столь ненавистные репетиции. Все любившие Джузеппе понимали, в каком он находится состоянии и что переживает. Де Сабата был ему очень близок. И репетиции всегда проводились Джузеппе в ужасном настроении.
По мнению Висконти, Альфред - это неуклюжий сельский аристократ, с грубыми руками и не слишком-то изысканными жестами. Режиссер требовал поэтому, чтобы во втором акте тот выходил на сцену с тяжелыми охотничьими трофеями и ружьем в руках. И во время исполнения арии "De' miei bollenti spiriti" о страстной любви к Виолетте Альфред должен чистить стволы, продувая их. Возможно, такое неплохо в кино, где эпизоды снимаются по частям, и монтаж спасет все огрехи, где фонограмма позволяет ставить певца в любое сценическое положение, какое видится режиссеру.
Лукино не понимает, что эту арию сопровождает оркестр с быстрыми и замедленными темпами, и для выполнения поставленной им задачи больше подошел бы робот, а не юный влюбленный человек. Режиссер старается снять даже минимальный налет романтики, которая окрашивает образ Альфреда, чтобы целиком опоэтизировать Виолетту-Каллас.
- Но как ты можешь требовать, чтобы я чистил ружье в такой романтический момент? - спрашивал его Джузеппе.
Другой пример: когда Жорж Жермон уговаривает сына вернуться в свой "Прованс родной", молодой человек, по мнению Висконти, должен отойти в глубину сцены, к самой ограде, из-за которой появится Виолетта. По мнению Верди и согласно элементарной логике, говорит Джузеппе, сын должен оставаться рядом со своим старым отцом, и все это придумано режиссером лишь для того, чтобы Мария как бы находилась на сцене даже тогда, когда ее там нет.
- Можешь себе представить, чтобы в девятнадцатом веке, - говорит мне Джузеппе, - когда с большим уважением относились к родителям, молодой человек во время разговора с отцом вдруг отошел бы от него, устремясь к призраку возлюбленной.
А в третьем акте, который нравится Джузеппе своей драматической напряженностью, Альфред, по замыслу Висконти, после арии, обращенной к Виолетте, должен броситься к игорным столам и в порыве чувств с яростью разметать деньги и карты со всех столов.
- Ну, ладно, к столу, даже к двум, - недоумевает мой муж, - но на сцене множество столов. Мне кажется это уже слишком - носиться по всей сцене и сбрасывать деньги и бумаги со всех столов. Если и существует нечто такое, что Джузеппе совершенно не выносит, так это отсутствие чувства меры. А тут как раз его вынуждают смириться с этим. Словом, атмосфера на репетициях нагнетается такая, что не предвещает ничего хорошего.
На премьере первый акт прошел более или менее сносно, даже невзирая на то, что Каллас, исполняя "Sempre libera degg'io", с лошадиной грацией метала по сцене свои туфли 39 размера, а ее верхние ноты были самыми обычными. Но так задумал Висконти. И все же на финальные аплодисменты она поспешила к рампе, попросив Джузеппе позволить ей выйти одной. Во втором акте все повторилось. В третьем акте, после овации, которую публика устроила Джузеппе при открытом занавесе, Каллас опять хотела выйти одна. В конце акта после жалких и неубедительных аплодисментов Марии, мяукавшей опять же по желанию Висконти, а не по замыслу Верди, она опять пожелала получить все аплодисменты только для себя одной. Тут Джузеппе не выдержал. Предоставив ей выходить, как захочется, он ушел, совершенной взбешенный. Де Сабата, бедняга, униженно бросился за ним, но Джузеппе не хотел никого слушать. Он накинул пальто поверх сценического костюма и уехал домой, так и не выйдя на сцену.
На другой день - шквал телефонных звонков из "Ла Скала", но Джузеппе всех предупредил, что для него "Травиата" закончена, и пусть позаботятся о другом Альфреде. Ни к чему не привели звонки самого Де Сабата и Валли Тосканини, уговаривавших его изменить решение. Понимая, что из-за своего поступка Джузеппе теряет уйму денег, он из гордости и принципа предпочел отказаться от всего, только бы не петь с ненавистной Каллас.
Мы сразу же уехали в Марина ди Равенна, на этом драма и закончилась. Спрашиваю себя: что же вынуждает Марию Каллас вести себя подобным образом? Знаменита, прославлена, обладает харизмой, и весь мир у ее ног. Что еще ей надо? Что делает ее такой ревнивой к своим коллегам?
Необыкновенно восхищаюсь Джузеппе за его терпение. Он всегда жил в согласии с коллегами по театру. У него никогда не было с ними никаких размолвок, никакой ревности к кому бы то ни было, сопрано это, тенор или баритон. Он всегда оставался добрым другом своих партнеров и не знает, что такое соперничество. И все любят его.
Он не хранит зла. И потому охотно отправляется в Чикаго петь несколько спектаклей с Марией Каллас.

продолжение ->

Рекомендуем

• Опера на CD в интернет-магазине OZON.ru