Когда мы с Игорем приехали в Лондон, то сняли квартирку на первом этаже на улице Квинс-Гейт. Мои самые теплые воспоминания об этом районе Лондона, кроме очаровательных Кенсингтонских садов, которые были почти у моего порога, - это почти нереальная атмосфера улицы Гайд-Парк-Гейт. Она шла параллельно, зажатая между Квинс-Гейт и Глочестер-Роуд, и на нее не выходили никакие другие улицы, кроме почти незаметной тропочки, ведущей на Глочестер-Роуд. В середине был прямоугольный сад за красивой железной оградой. Там всегда была полная тишина и жило ощущение исключительности. Я никогда не видела, чтобы кто-нибудь ходил в этот сад, что делало его совсем таинственным и романтичным в моих глазах.

Справа от Гайд-Парк-Гейт жил Уинстон Черчилль, и одним волшебным днем, на прогулке, я вдруг удостоилась чести увидеть незабываемое зрелище: гостиная дома Черчилля была ярко освещена, занавески открыты, и великий человек сидел в огромном кресле и курил огромную сигару. В дверях, замороженная во времени на один волшебный момент, стояла леди Черчилль в профиль - какой же у нее был чудесный профиль! - собираясь войти в комнату с чайным прибором в руках. Это было словно изображение из волшебного фонаря истории, навсегда впечатавшееся в мой разум.

Вскоре после переезда на Квинс-Гейт я отправилась на репетицию "Весталки" Спонтини на Би-Би-Си. Перед моим первым вокальным номером было некое вступление, исполняемое "высшей жрицей", которую пела австралийская певица-сопрано Розина Райзбек. По какой-то причине у нее были довольно серьезные проблемы с исполнением высоких нот, и мне это показалось странным, поскольку мне партия не казалась очень уж сложной.
Вернувшись домой, я побежала к пианино с партитурой "Весталки" и попробовала проблемные куски. Они показались достаточно простыми, так что я опять их попробовала. В это время раздался ужасный стук в потолок, который набирал силу вместе со звуком моего голоса. Когда я закончила петь, стук прекратился. Когда я опять спела фразу, стук начался снова, еще громче, чем раньше. Абсолютно озадаченная, я попросила друга, который жил тогда у меня, подняться наверх и выяснить, в чем дело.
Он вернулся потрясенный и рассказал мне, что дверь ему открыл человек, который сказал, что его жена очень расстроена. Он пригласил его войти и поговорить с ней. Женщина действительно была в истерике и кричала, что она Вера Шварц (певица, очень хорошо известная перед второй мировой войной), и что джентльмен, который открыл дверь моему другу - ее муж, который женился на ней с условием, что она откажется от карьеры. Она так и сделала, а теперь платила за это.
Она вообще не могла слышать никакой музыки - даже пианино. Что же до голоса, это было совершенно невыносимо. И, вдобавок ко всему прочему, мой голос был так похож на ее, что, когда она его услышала, с ней чуть не случился сердечный приступ. Она не могла выдержать этой боли и поставила мне ультиматум: или я обещаю никогда не петь у себя в квартире, или ей придется съехать со своей.
Через две недели они уехали из своей квартиры и исчезли из моей жизни. Какая печальная история.

продолжение ->

Рекомендуем

• Опера на CD в интернет-магазине OZON.ru