Во время одного из моих визитов в "Город Петра" я посетила знаменитую Александро-Невскую лавру и кладбище при ней. Это кладбище наводит благоговейный страх количеством знаменитых "жителей". Композиторы, писатели, художники... Кладбище казалось мне таинственным миром, напоминающим о неизбежности смерти.
Потом я зашла в кафе в большой гостинице поблизости. Сидя там и размышляя о бренности жизни, я неожиданно совсем рядом услышала лондонский простонародный выговор. Рядом со мной оказалась группа девушек-подростков. Я спросила у одной из них, что они, лондонские дети, делают в Санкт-Петербурге.
- Мы учим русский язык в Киеве, - ответила она.
Я подумала, что девушки, должно быть, действительно очень заинтересованы своим обучением, если приехали из Лондона в Киев, и спросила у своей собеседницы, что она думает о русском языке.

- Ну, он другой, вот!
И конец разговора!
Я часто думала потом: интересно, стал ли ее русский словарь таким же цветистым, как английский.

Одним из самых странных "нововведений" в России оказалась для меня процедура покупки даже самых простых вещей, вроде хлеба и масла - если их можно было купить, конечно. Сначала нужно было простоять минут двадцать в очереди за бумажкой, на которой писалась цена товаров; с этой бумажкой надо было еще минут пятнадцать-двадцать простоять в очереди в кассу; а потом опять выстоять в первой очереди, чтобы забрать оплаченную покупку. Процедура весьма неприятная для меня как для туриста, но куда неприятнее она была для самих русских, которые тратили весь свой обеденный перерыв, а то и больше, чтобы купить одну-две вещи.
Кроме того, мне показалось странным, что можно было "голосованием" остановить любую проезжающую машину, не боясь, что тебя ограбят или изнасилуют. Это было очень удобно при наличии денег (в долларах или стерлингах).

В предпоследний раз я приехала в Санкт-Петербург в период белых ночей. Город по ночам выглядел волшебно. Я часто выходила поздно вечером из гостиницы с несколькими "кошачьими корзинками" и кормила бродячих кошек: невыразима радость делать что-то столь мирное, тихое и милое моему сердцу. Это было еще до того, как в городе появилась мафия, гулять ночами было безопасно, и я подолгу спокойно бродила по улицам, возвращаясь в отель в час-два ночи, когда волшебное солнце медленно заходило в золотом сиянии.

Моя последняя поездка в Россию в 1992 году подарила мне несколько особенно запоминающихся моментов. На стене очень внушительного здания в конце Невского Проспекта в Санкт-Петербурге я неожиданно увидела надпись, которой, вероятно, было лет сто: БАНК БРАНДТА. Я сразу поняла, что именно в этом здании учился мой отец, прежде чем уехать в Англию.
Кроме того, я увидела, что здание и магазин Фаберже, некогда превращенные в ломбард, теперь вернулись к своему изначальному великолепию. Внутренняя обстановка здания великолепна - именно такой, должно быть, была она в лучшие дни Фаберже. Овощной магазин, в который некогда ходила моя мама, тоже восстановлен до былого великолепия - великолепные камеи, замороженные во времени.
Я возвращалась из Санкт-Петербурга через Ригу, чтобы навестить моего большого друга Ричарда Самуэля, тогда посла Великобритании в Латвии. Я рискнула поехать на поезде, в персональном купе. Я должна признать, что мне было очень жутко; и хотя я старалась не паниковать, я чувствовала себя совершенно беззащитной. Поезд много раз останавливался в середине пустоты, и я слышала громкий шепот и звуки торопливых шагов по вагонам.
Мы должны были приехать в Ригу около восьми часов утра и, практически не спав ночью, я пошла в туалет умыться, но обнаружила, что пол там покрыт сплошной лужей мочи, которая уже вытекала в коридор. Я была вынуждена пройти через нее, чтобы удовлетворить собственный зов природы, а потом подобраться к крану… который оказался сухим! А на вокзале меня должен был встречать Ричард. Что было делать? Я вернулась обратно к себе в купе, оделась как можно лучше и как следует надушилась.

продолжение ->

Рекомендуем

• Опера на CD в интернет-магазине OZON.ru