Совсем недавно Лондон и английского зрителя покорила украинская певица Людмила Монастырская, блестяще исполнившая здесь партию леди Макбет. А чуть раньше, в марте она спела на cцене Royal Opera House Аиду. Наш корреспондент Людмила Яблокова встретилась с певицей в «Ковент-Гардене» накануне премьеры оперы Верди «Макбет».

— Людмила, вы приехали в Лондон из Национальной оперы Украины, чтобы репетировать и петь леди Макбет, премьера которой состоится на днях , но прежде успели покорить английского зрителя своей Аидой. Как случилось, что вместо объявленной Микаэлы Карози мы, зрители, только перед спектаклем узнали, что петь будете вы?

— Мой контракт - "Макбет", но условие театра было таково, чтобы я ее страховала в "Аиде". Мне дали буквально пару репетиций, чтобы я хотя бы имела представление о продукции, если мало ли что случится. Мне, конечно, очень хотелось бы спеть Аиду, это одна их моих любимых ролей, но я тогда даже не могла представить, что такое может произойти, и ни на что не надеялась. Не было речи о том, чтобы заменять Карози. Но незадолго до премьеры Микаэлаи вдруг попросила меня спеть вместо нее на оркестровой репетиции, которая предшествовала генеральной. Генеральную спела она сама.

За день до спектакля мы сидели с моим агентом в кафе, когда ей позвонили и сказали, что Людмила будет петь два-три первых представления, речь тогда еще не шла о всех спектаклях, о всей серии. Была объявлена официальная версия, что М. Карози беременна...

— Так состоялся ваш впечатляющий дебют на сцене Королевской оперы. Вы приехали, спели и... Лондон и лондонский зритель – у ваших ног!

— Но Микаэла - звезда, таковой и останетcя...

— Скажите, первое представление "Аиды" и последнее — что между ними?

— Во-первых, это большая ответственность - петь на таких площадках, как Королевская опера. Во-вторых, если уж говорить откровенно, я не очень хорошо себя чувствовала на премьере,  у меня была легкая простуда. И слишком все неожиданно произошло. Меня уведомили об этом накануне спектакля. Конечно, я волновалась: петь в «Ковент-Гардене» - большая честь. Но к восьмому, девятому спектаклю я научилась более-менее справляться с волнением.

— Но, тем не менее, критика вас оценила очень хорошо! «Великолепно», «обладательница сильного, богатого от природы голоса», «уверенность Людмилы росла по мере того, как развивалась опера»...

— Спасибо. Я читала отзывы! Очень приятно!

— Хорошо. Можно мы поговорим о вашей следущей героине - леди Макбет. Ведь это леди Макбет, но не Шекспира, а Верди, что, наверное, не одно и то же?

— Принципиальное отличие между Шекспиром и Верди, на мой взгляд, это то, что леди Макбет - не монстр, не вопиющее зло, как оно есть, в чистом варианте. Она просто слабый человек, амбициозный, жаждующий власти, но не более того. Мне бы хотелось, чтобы это  почувствовал каждый зритель, сидящий в зале.

— «Слабый человек»? Как-то это странно сочетается с леди Макбет!

— Макбет - сильная женщина. Она вполне осознанно толкает свого мужа  на преступление, но, тем не менее, она знает, что придет возмездие, и боится его, как всякий смертный. Поэтому я не думаю, что она - отъявленная негодяйка. И Верди в ее последней арии хочет показать этот, очень важный психологический момент, который происходит в ее душе.

— Насколько сложна партитура? Насколько я знаю, Верди зачитывался Шекспиром и неоднократно говорил, что сосредоточиться надо скорее на словах, чем на музыке.

— Опера «Макбет», как и многие итальянские оперы, заканчиваются смертью героя. Но смерть Макбета резко отличается от смерти других оперных персонажей, здесь нет умиротворенной музыки, наоборот – мощная, патетическая. Здесь нет любовной интриги, а есть коварство, предательство, что нашло свое отражение в партитуре.

— Трудно работать в «Ковент-Гардене»? Чужой язык. Чужой театр…

— Определенные сложности существуют. Даже при том, что у нас есть итальянка, учитель по языку и переводчик. Партия ведь не дается с первого раза. Только после нескольких репетиций начинаешь осознавать, что от тебя хотят, вырисовывается, грубо говоря, какой-то образ. Леди Макбет - очень сложный образ, и мне бы хотелось, чтобы зритель воспринял ее не только как злодейку, отнесся к ней не с осуждением, а наоборот - с состраданием, по крайней мере - к моей героине.

— Как у вас выстраиваются отношения с партнерами по сцене, директором постановки, дирижером?

— Мне, конечно, повезло, потому что такие партнеры как Ольга Бородина, Роберто Аланья, Виталий Ковалев - певцы первой величины с богатым сценическим опытом и мои коллеги по «Аиде» - отнеслись ко мне с пониманием, с большой симпатией. Ольга – вообще человек сильной, широкой русской души. Я благодарна ей за помощь и непосредственно на сцене.

— Все представления «Макбет» дирижирует Антонио Паппано. Как вам работается с таким маэстро? В чем вы видите отличие в методике его работы?

— Я бы сказала, что здесь все отрабатывается более детально. Более скрупулезно, углубленно работают как над музыкальным материалом, так и над режиссерским. Здесь больше внимания уделяется мелочам. Но, на самом деле, в опере не может быть мелочей, все важно.

Что еще можно сказать? Мне очень повезло, что я имею возможность петь леди Макбет. Здесь все очень близко к моему пониманию образа. И это удача – работать с таким дирижером. Знаете, я поняла. Что если человек сам по себе – большой души, не важно, певец ли он (как Ольга) или дирижер (как Антонио), то это сможет почувствовать каждый человек – и партнер на сцене, и зритель в зале.

— Людмила, понятно, что опера – это в первую очередь вокал. Но зритель, сидящий в зале, очень четко понимает, где к вокалу присоединяется еще и драма. В какой степени вы реализуете свои актерские дарования в этой опере? Ведь даже Верди, подыскивая первых исполнителей для «Макбета», отдавал предпочтение более слабому певцу, но с ярко выраженным актерским талантом.

— Мне все же кажется, что главное выразительное средство для нас – это голос! Музыкальный материал! Я убеждена, что оперный певец должен не играть, а проживать на сцене жизнь своего героя. В спектакле все должно быть искренне, естественно, не наигранно. Опера - это очень тонкий материал, с ним надо обращаться осторожно!

— Людмила, мне видится, что оперные певцы, более чем драматические артисты, скажем, погружаются в действие. Здесь столько мощных слагаемых – музыка Джузеппе Верди, поэзия Шекспира, вокал, хор... Трудно возвращаться в реальность потом?

— Меня такая сложная психологическая партия как леди Макбет «не отпускает» довольно длительное время после спектакля. Репетиция давно закончена, а мысли и размышления об образе все еще крутятся в голове. Хотя, признаться, после любого представления, которое требует много напряжения, отдачи, мне нужно успокоить себя, восстановить внутреннее равновесие, найти какой-то баланс. Если есть инструмент в гримерке, я просто сажусь и начинаю петь какую-то песню.

— Какую песню?

— Украинскую, конечно. "Ой, у вишневому саду там соловейко щебетав..." Или старинный русский романс. «Отцвели уж давно хризантемы в саду». Это мой способ расслабиться, переключиться на обыденность, вернуться в жизнь.

— На каких больших сценах вы еще выступали?

В Берлине – так получилось, что Мария Гулегина не смогла приехать - я пела «Тоску», в Японии мы гастролировали с нашим театром – Турандот, Аида. Было много концертов. В Нидерландах, в Италии, но это были партии из опер. В Питере, в Михайловском театре – это тоже теперь считается зарубежные гастроли для нас - я пела Лизу в «Пиковой даме» и Сантуццу.

— О! Я об этом знаю! Русские критики потом написали, что Людмилу Монастырскую «вне всякого сомнения, следует если не «переманить» в Михайловский, то хотя бы приглашать как можно чаще». Что вы об этом скажете?

— Пока у меня в планах жить и оставаться на основной работе - в Киеве!

— Людмила, вы уже несколько месяцев в Лондоне. Как вам здесь живется? — Здесь ведь нет постоянной оперной труппы, все солисты, которых берут на главную партию, приезжие, поэтому я не чувствую какого-то сильного дискомфорта. Здесь все настолько приятно к тебе относятся, стараются, как солистке, угодить, помочь.

Что касается дома... Безусловно, скучаю. Вот скоро приедет моя семья, дети и муж, они и будут со мной на всех спектаклях «Макбета». Они будут отдыхать, а я – работать!

— Вы воспитывались в музыкальной семье?

— Мои родители не имели никакого отношения ни к театру, ни к музыке. Мама педагог, папа занимался бизнесом. Я закончила музыкальную школу как пианистка, но все время меня тянуло к звукам! Наверное, решающую роль сыграло то, что мама у меня все время поет. Для нее петь, как дышать!

— Значит вы — продукт нереализованных маминых амбиций?

— Я думаю, просто ее пример воодушевил меня петь! Я окончила музыкальное училище и Национальную музыкальную академию. Мои учителя – Иван Игнатьевич Паливода и Диана Игнатьевна Петрененко. Она до сих пор преподает. Ей 81 год. Эти люди привили мне любовь к серьезной музыке. Талант – это всего лишь маленький процент к успеху. Эта профессия требует колоссальной силы воли, прежде всего, здоровья хорошего, упорства в достижении цели. Мой путь на большую сцену был очень даже непростой.

Беседовала Людмила Яблокова, Лондон

На фото:
Людмила Монастырская в роли Аиды
Людмила Монастырская

Рекомендуем

• Опера на CD в интернет-магазине OZON.ru