«Но ведь могут же, если захотят!» – это невольно подумалось, когда я внимал сладкоголосым трелям и руладам оперы Генделя «Ариодант», исполнение которой – причем, впервые в России! – состоялось 30 марта сего года на сцене Концертного зала имени Чайковского. Так подумалось не потому, что я до сих пор храню самые приятные и теплые воспоминания о «Роланде», предыдущем генделевском проекте, состоявшемся на этой же самой сцене два года назад (а я действительно их храню!), а потому что никак не могу забыть, скажем на сей раз мягко, абсолютно неудачное концертное исполнение «Сказок Гофмана» Оффенбаха, состоявшееся в октябре прошлого года. Дело в том, что в расписании фирменного абонемента Московской государственной филармонии этого сезона под названием «Оперные шедевры» между «Сказами Гофмана» и «Ариодантом» образовался значительный временной зазор, и только сейчас положительные эмоции наконец, смогли вытеснить всё то наносное и малохудожественное, что осталось от первого (осеннего) концерта этого цикла и никак не хотело «стираться в сознании».

Выходит, лечит не только время, но и «вытеснение негатива новыми положительными эмоциями»! Попутно заметим, что третий концерт абонемента состоится также весьма не скоро – 5 июля, в «неурочную» для филармонической активности летнюю пору. Но проект этот обещает стать весьма интересным, так что – в этом я абсолютно уверен – он непременно найдет свою заинтересованную публику и в разгар лета, ведь речь идет об опере Доницетти «Дочь полка». Главные партии в ней исполнят Патриция Чьофи (сопрано), Сергей Романовский (тенор) и Винченцо Таормина (баритон), а за дирижерский пульт (оркестр и хор пока не объявлены) встанет Лучано Акочелла. За исключением Сергея Романовского, все названные имена представляют Италию, что в сердцевине «Года России – Италии 2011» окажется весьма и весьма кстати. Но до наслаждения музыкой Доницетти еще далеко, а приятное послевкусие от исполнения генделевского «Ариоданта» всё еще такое, будто бы до сих пор находишься на концерте.

Что и говорить, и по сей день, когда начался отсчет второго десятилетия XXI века, из обширного музыкального наследия Георга Фридриха Генделя (1685 – 1759) отечественная публика знает невероятно мало, но аналогичная ситуация наблюдается не только с Генделем, но, к примеру, и с Доницетти, и с Россини, поэтому важность концертного исполнения генделевского «Ариоданта» переоценить просто невозможно. Трехактная dramma per musica «Ариодант» (HWV 33) была создана Генделем за период с 12 августа по 24 октября 1734 года. Автор ее либретто неизвестен – известно лишь, что оно основано на либретто Антонио Сальви к опере «Джиневра, принцесса Шотландии» («Ginevra, principessa di Scozia», 1708), положенной музыку композитором Карло Франческо Поллароло (Carlo Francesco Pollarolo, 1653 – 1723). Ее премьера состоялась в Венеции: первое частное представление – на вилле Pratolino в 1708 году, а первый публичный показ – в 1716-м на сцене Teatro di San Giovanni Grisostomo (его современное название – Teatro Malibran). Заметим, что на сцене этого венецианского театра состоялись такие важные оперные премьеры, как «Митридат Евпатр» Алессандро Скарлатти (1707) и «Агриппина» Генделя (1709). В свою очередь, либретто Сальви было основано на сюжетных перипетиях «Неистового Роланда» Людовико Ариосто («Orlando furioso», 1532). Первое исполнение «Ариоданта» Генделя состоялось 8 января 1735 года в Лондоне на сцене Королевского театра «Ковент-Гарден». Со дня премьеры по 5 марта 1735 года новая опера композитора выдержала 16 представлений.

Как уже неоднократно подмечалось многими исследователями, истинно оригинальных сюжетов в мировой литературе и музыкальном театре не так уж и много, а всё их великое разнообразие зиждется на модификациях некого базового количества элементарных «кирпичиков» . К примеру средневековая легенда о Джиневре Шотландской, положенная в основу оперы «Ариодант», не буквально, конечно, а «идеологически» очень близка сказаниям того же периода о Женевьеве Брабантской. Наиболее известное оперное воплощение этого сюжета – шумановская «Геновева» (1850), менее известное и перенесенное на польскую почву – россиниевский «Сигизмунд» (1814). В случае Женевьевы Брабантской мы имеем дело с вероломным предательством, в результате которого супруг по причине мнимой измены супруги приговаривает ее к смерти (к частью она не умирает, в финале ее невиновность доказывается, а клеветник получает по заслугам). В опере Генделя Джиневра Шотландская, невеста рыцаря Ариоданта, уличена в добрачном адюльтере (естественно, мнимом). Эту коварную интригу плетет злобный албанский герцог Полинесс, мечтающий любой ценой завладеть шотландским престолом. В результате Ариодант, сломленный изменой невесты, пытается свести счеты с жизнью, правда, неудачно, поэтому к счастливому финалу всей этой истории он поспевает как раз вовремя. А между тем, согласно законам страны, хранителем и проводником которых является Король Шотландии, его дочь Джиневра заключается в тюрьму: ее ждет смертная казнь. Обвинителем Джиневры является Лурканий, брат Ариоданта, а «защитником» – Полинесс. В поединке между ними Полинесс погибает. Только тогда Король, до этого непреклонный, принимает решение самому выступить защитником своей дочери и сразиться с Лурканием. Но это уже лишнее, так как появляется сам Ариодант: Далинда, наперсница Джиневры, которая была влюблена в Полинесса и поэтому стала невольной соучастницей его интриги, уже во всём призналась Ариоданту, который к тому моменту успел спасти ее от наемных убийц, посланных Полинессом, чтобы уничтожить свидетеля своего преступления. В счастливом финале невиновная Джиневра и благородный Ариодант сочетаются брачным союзом, а Лурканий, по «законам жанра» также делает предложение, от которого просто нельзя отказаться – свадебное предложение Далинде. Что ж, две свадьбы в конце оперы – это очень даже «по-генделевски»!

Оригинальная раскладка голосов этой оперы Генделя была такова: Ариодант – кастрат меццо-сопрано (на премьере 1735 года эту партию исполнял Джованни Карестини); Джиневра (на премьере 1735 года – Анна Мария Страда дель По) – сопрано; Далинда – сопрано; Полинесс – контральто-травести; Лурканий – тенор; Король Шотландии – бас; Одоард (приближенный Короля) – тенор. Кроме этого, спектаклю полагался также четырехголосный хор придворных. Что касается номеров хора, то в этой опере их немного: один – в финале первого акта после дуэта главных героев, и два – в финале оперы (по этой причине функцию хористов в обсуждаемом концертном исполнении выполняли сами солисты). Два финальных хора разделены музыкой балетной пантомимы, но таковая имеется и в финалах первых двух актов, однако в рассматриваемом концертном варианте балетные фрагменты не исполнялись. Раскладка голосов, услышанных 30 марта сего года, отличалась от оригинальной только в отношении двух персонажей (они закурсивлены). В партии Ариоданта вместо кастрата меццо-сопрано было задействовано традиционное меццо-сопрано травести, а в партии Полинесса вместо традиционного контральто-травести – контратенор. Так что и первое пришествие в Россию «Ариоданта» не обошлось без рокировки голосов – абсолютно та же самая ситуация, что и в «Роланде». В своем соответствующем материале я подробно останавливался на этой особенности, поэтому сейчас мы уже «со знанием дела» просто примем предложенный каст как данность. Ведь, что ни говори, а исполнительница партии Ариоданта, шведская певица Анн Халленберг показала себя настоящей профессионалкой своего дела: в бесконечных ариях di bravura всевозможные вокальные ухищрения этой партии давались ей легко и непринужденно, а в ариях lamento – главному герою этой оперы и вправду есть от чего страдать и лить слезы! – мы становились свидетелями тончайших душевных переживаний рыцаря явно с душой поэта.

В партии Джиневры певица из Великобритании Розмари Джошуа в руладах и трелях нисколько не уступала своей «оперной половине», однако если магия голоса Анн Халленберг властно захватывала в удивительный музыкальный плен, то природный вокальный материал Розмари Джошуа просто воспринимался на уровне рациональных слуховых ощущений. Но куда более стерильным и абсолютно безэмоциональным, с позволения сказать, в «субреточной» партии Далинды оказалось весьма «аккуратно-ученическое» пение Деборы Йорк, еще одной исполнительницы из Соединенного Королевства, нашей старой доброй знакомой, которая в последние годы бывает с концертами в России довольно часто и которую радушная, открытая всему «импортному» отечественная публика уже успела за это изрядно полюбить. Но, как и в прошлый раз в партии Доринды в «Роланде», трактовку Деборы Йорк партии Далинды в «Ариоданте» отличала всё та же поверхностная схематичность: что Доринда, что Далинда – никакой разницы! А вот с пронзительным испанским контратенором Хавьером Сабатой в партии Полинесса, неестественно «фальцетировавшим» на протяжении всего концертного исполнения вышла вообще забавная метаморфоза: вместо отъявленного злодея, каким этому персонажу и следует быть, он превратился поистине в комическую фигуру. Но надо признать, технически этот певец оснащен весьма неплохо, просто сам вызывающе резкий, отчасти даже «лающий» тембр его голоса, увы, не способствовал музыкальному очарованию. В который раз пришлось убедиться, что в отсутствие художественной образности одной техники явно недостаточно! Хавьер Сабата, пожалуй, единственный из цеха мужских голосов, кто явно выбивался из общего ансамбля. К вокальным трактовкам оставшихся персонажей – Луркания в исполнении певца из Великобритании Натана Вэйла и Короля Шотландии в исполнении итальянца Луки Титтото – особых нареканий как будто бы и нет: эти работы запомнились, прежде всего, созданными певцами яркими эмоционально-психологическими портретами. Нет претензий и к Станиславу Мостовому, исполнившему крохотную партию Одоарда, крохотную роль из разряда «кушать подано»…

Музыка Генделя, на первый взгляд, кажется однообразно монотонной, хотя и необычайно красивой. Когда начинаешь слушать незнакомую тебе – или даже знакомую! – оперу этого композитора, то обычно бесконечные экспликационные арии персонажей, сначала просто слушаешь и не сразу начинаешь их пропускать через себя. Здесь надо, как в джазе, поймать ритм, надо настроиться на медитативную волну барочного музыкального очарования. Во многом это, конечно, зависит от самого слушателя, но еще больше – от певцов, оркестра и, конечно же, от дирижера. В данном случае нам очень повезло, ведь за дирижерским пультом Московского камерного оркестра «Musica Viva» (художественный руководитель и главный дирижер – Александр Рудин) стоял Кристофер Мулдс. Этот дирижер из Великобритании выполнял также и весьма важную «цементирующую» функцию maestro di cembalo. На «Ариоданте», как и в прошлый раз на «Роланде», он стал именно тем медиумом, который еще с симфонии властно сумел настроить зрительный зал на «резонансную частоту» восприятия барочной оперы.

Иллюстрация:
Георг Фридрих Гендель

Рекомендуем

• Опера на CD в интернет-магазине OZON.ru